Восход теней

Калибу не заметили. Инициировать трогательную встречу после чудесного спасения Тихая тоже не стала – сама собой возникла идея получше. Ведь людьми так легко управлять, когда они влюблены.

* * *

В дверь настойчиво постучали. Калиба уже не спала, но громко ругнулась для порядка, запахнулась в одеяло и крикнула, чтоб входили.

Она с отцовским подкреплением расположилась в доме напротив постоялого двора, пригрозив хозяевам скорой расправой, если проболтаются в городе о том, кто у них живет, но пообещав награду, если все пройдет тихо и гладко. Чистый страх толкает людей на глупости, страх, приправленный надеждой на поживу, действует гораздо лучше.

– Калиба, прости, что… – залепетал Тихий из местных, имя которого она все время забывала, зато хорошо помнила большие руки да крепкую задницу парнишки.

– К делу давай, а? – нетерпеливо бросила она, попутно размышляя, стоит затащить его в койку прямо сейчас или пока позавтракать, а он пусть еще походит, нагуляет аппетит.

– Наш друг еще затемно вышел из постоялого двора. Мы с парнями проследили: пошел к южным причалам. Он под наблюдением, но я решил тебе доложить. Может, просек что и следы путает. Баба его на месте.

– Да нет, – улыбнулась Калиба. – Я знаю, чего его на Сорин понесло. Заждалась уже. Но ты молодец, что доложил, – она сладко потянулась. – Хочу посмотреть на его морду, когда он обнаружит, что его тайник уже и не тайна вовсе. – Калиба рассмеялась собственной шутке и прыжком встала.

Тихий, кажется, растерялся от вида ее нагого тела, но быстро взял себя в руки.

– Еще я тут это, – он полез к мешочку на поясе, – раздобыл то, что ты просила.

У него в ладони сверкнул темный металл.

– М-м-м, – протянула Калиба. – Какая чудесная новость!

Она приблизилась к парню, поочередно коснулась браслетов и с шипением отдернула пальцы. Металл холодил и тянул Силу – настоящие!

– Где взял? – спросила Калиба, чуть отстранившись.

Тихий встряхнулся и поспешно отвел взгляд от ее груди.

– Ну, так это, – он сглотнул слюну, – в Олте у нас не токмо обычный рынок. Черный тоже есть, токмо места знать надо.

– Хорошо, что ты их знаешь. – Калиба улыбнулась и сжала ему кулак, с приятным волнением обнаружив, что браслеты полностью скрылись в большой ладони. – Подержи их пока у себя.

– Как скажешь, – спешно закивал Тихий.

– А то мне их трогать неприятно, – добавила Калиба со вздохом и двинулась к лавке, на которой лежала ее одежда.

Натянув штаны, она снова развернулась к так и замершему на месте парню.

– Не поможешь? – Она пнула свои сапоги.

Здоровяк встрепенулся, послушно опустился перед Калибой на колени и завозился с обувью.

– А тебя трогать приятно, – хрипло проговорил он, справившись с сапогами и двинувшись рукой вверх по ее ляжке.

– Сейчас некогда. – Она легко выскользнула из хватки. – Попозже. Я пошла, ты следи за бабой.

Калиба надела рубаху, заправила ее в штаны и затянула ремень покрепче.

– А, и скажи остальным, – добавила она, накидывая дублет, – пусть будут готовы, сегодня берем нашу парочку. Для того, что я запланировала, они уже вполне созрели – две недели из койки почти не вылезают.

– А какой план-то? – опомнился Тихий.

– Узнаешь, – отмахнулась Калиба. – Хороший план, у меня других не бывает.

* * *

Медальона не было.

Гедеон обшарил все пространство под чашей, где устроил тайник, осмотрел пол, саму чашу, всю уцелевшую фонарную снизу доверху, но медальон не нашел.

Занимался рассвет, и утреннее солнце заиграло бликами в мутных зеркалах маячного светильника. Так весело, празднично. Гедеон зарычал от бессильной злости – прежде всего на самого себя, – стукнул несколько раз ладонью по откосу оконной арки, потом развернулся и ударом ноги столкнул чашу и остатки лепестковой конструкции с постамента. Звон металла о камень и треск бьющегося стекла разнеслись, казалось, по всей округе.

– Чего шумишь, Гедеон? Потерял что? – раздалось, когда шум стих.

Голос заставил Гедеона похолодеть и схватиться за клинок. На входе в фонарную стояла Калиба. Слишком веселая и румяная, чтобы принять ее за призрака.

– Ты?!

– Ну, Гедеон, милый, – проворковала она, – ну ты же не думал, что так просто от меня избавишься, правда? Ты слишком большой мальчик, чтобы верить в сказки.

Он покрепче перехватил нож, примеряясь, куда бы ударить так, чтобы хватило одного выпада. Второго шанса не будет.

– Слушай, я просто испугался, понимаешь? – начал он. – Нас же учили: не рисковать собой, если нет уверенности. Что я мог сделать там?

– Тварь! – Калиба ударила заклятием.

Выпорхнувшая из ее руки молния вонзилась ему в солнечное сплетение, выбив из груди весь воздух и пустив по телу парализующую боль. Когда вслед за Калибой вошли еще двое и начали его вязать, Гедеон уже действительно ничего не мог сделать.

16. Плен

Щелк. Щелк. Щелк.

Лидисс открыла глаза, зевнула, потянулась и поняла, что Гедеона рядом нет. В последние дни она просыпалась от его ласк, сейчас же только утренняя прохлада наглым образом лезла ей под одеяло, прогоняя остатки сна.

Щелк.

Его одежды на месте не было. Тревога тут же поднялась откуда-то из живота и когтями вцепилась в горло. Он не говорил, что куда-то собирается.

Щелк. Щелк.

Звук отвлек ее от потока мыслей, взвившегося в голове. Навязчивый. Мерный. Искусственный.

Оглядевшись в поисках источника, Лидисс остановилась взглядом на окне. Камешки. Камешки в слюдяное стекло.

Щелк.

– Да кому там неймется?! – Она рванулась к окну, едва не забыв прикрыться, когда высовывалась в него.

– О, прекрасная госпожа! – завопил мальчонка внизу.

– Чего орешь? – шикнула Лидисс.

– Милорд Гедеон желают вам доброго утра и приглашают на завтрак у моря, – нараспев продолжил он. – Меня прислали сопроводить вас.

Она смущенно заправила выбившуюся прядь волос за ухо.

– Каков дурень, а, – промурлыкала себе под нос Лидисс. Тревожные мысли мигом улеглись, она почувствовала, что улыбается. – Жди внизу, – крикнула она посыльному. – Я соберусь и спущусь!