Восход теней

– Нет, – быстро завертел головой Тэй. – Ничего.

– А здесь чего делаешь? – прищурилась девушка.

Тэя походя толкнул какой-то патлатый мужик и тут же рассыпался в извинениях. У него на лбу красной краской было намалевано солнце из двух половинок – символ Светозарных. До Тэя дошло, что вокруг полно отмеченных таким же образом мужчин, женщин и детей, но, в отличие от остальных горожан, они не участвовали в общей сутолоке, а шествовали через нее, что нож сквозь масло. Он попытался вспомнить, к какому празднику может быть приурочено столь яркое чествование Светозарных, но ничего не пришло на ум.

– Так что ты здесь делаешь-то? – повторил Дамис вопрос Фоли.

– А вы? – выпалил Тэй.

– То же, что и все, – пожал плечами Дамис.

– Его не было в Мистерисе, Дамис, – подсказала Фоли. – Он не в курсе.

– Можно говорить нормально, а? – вспылил Тэй. – Не так многозначительно и загадочно.

– Альбу похитили, это ты знаешь? Тэрн и Клайс мертвы.

– Конечно знает, – подтвердила Фоли. – Мы ж вместе там были.

– Так вот, – продолжил Дамис, – провернули это дело по приказу Совета князей. Теперь Марис и Сергос поставили им ультиматум – дать Мистерису высоких заложников, иначе будет война. Замки князей окружены. Мы вот у рийельского замка стоим.

– О! – только и смог вымолвить Тэй. – Вот это события.

– Ага, – кивнул Дамис, – исторические. Наши правители настроены более чем решительно. Сергоса вообще никогда никто таким не видел.

Что же ты, сестрица, натворила?!

– А с Альбой что?

– Если не считать лица – вроде невредима. Но в ее случае не учитывать лицо сложно, сам понимаешь.

Мимо проскрипела телега с разделенным солнцем на борту, полная совсем еще маленьких вопящих детей.

– Ну что вы там? – окликнули Фоли и Дамиса из толпы. – Возвращаться пора!

– Идем! – отозвался Дамис. – Ты с нами или как?

– Я… У меня еще кое-какие дела.

– Бывай тогда! – Дамис хлопнул Тэя по плечу и двинулся к остальным парням.

Фоли вдруг полезла к Тэю обниматься.

– Если ты знаешь, где Лидисс, – прошептала она в самое ухо, – то сделай так, чтобы она как можно скорее бросилась Троим в ноги и рассказала свою версию.

– Я не знаю, где она, – мягко отстранился Тэй. – Ищу же. Может, ее и не было в той башне, а Альба ошиблась.

– Тогда ищи скорее. Марис уверен, что это она организовала похищение.

– Глупость какая!

– Тоже так считаю, но ты же знаешь – кто первым пришел, тому и верят.

– Альба указала на нее?

– Девица эта, которую мы в развалинах нашли. Она так складно рассказывает, с подробностями, которых просто нельзя угадать. Марис ей верит. И Альба говорит, что это Лидисс позвала ее вниз. Если твоя сестра жива, то пусть лучше придет к нему сама, пока не поздно. Сергос тоже в бешенстве, остудить пыл нашего правителя некому.

Фоли отстранилась и зашагала вслед за Дамисом. Тэй так и остался стоять на месте, судорожно соображая.

Только его сестрица могла так влипнуть, никто больше. И он вместе с ней. Надо срочно тащить ее к Марису, пусть падает в ноги и молит о прощении. То, что ее заставили выманить Альбу, а она поддалась – это одно. Она слабохарактерная, это всем известно. Ее простят. А вот обвинения в умышленном участии… Можно и головы не сносить. А он, получается, еще и помогает ей прятаться. Единственный допрос эмпатом – и все, конец.

Тэй дождался, пока маги скроются из виду, и развернулся в сторону, куда метнулась Лидисс. Сейчас он за ухо притащит ее домой, и пусть рассказывает, как вляпалась!

Но Лидисс нигде не было. Тэй обошел площадь вдоль и поперек, заглянул в каждую лавку и харчевню, излазил все закоулки, но не смог отыскать ни следа сестры.

* * *

Альба любила зеркала. Любое помещение, где она проводила хоть сколько-нибудь длительное время, обязательно обрастало ими. В кабинете зеркало занимало целую стену перед столом, в ее личных покоях к такой же стене добавлялся еще десяток зеркал в рамах разных размеров. В их общей спальне Альба немного сдерживала свою страсть к посеребренному стеклу – здесь стояло только одно большое зеркало в раме. Сейчас оно было раскрошено в пыль.

Жену Сергос нашел в ее покоях. Она сидела в одной сорочке, уставившись в пространство, прямо на полу, посреди кучи осколков, искрящихся в отблесках магических огней. Изломанные остатки рам валялись тут же. Пряный запах ее духов ударил в нос. Разноцветные скляночки она тоже побила.

– Надоели? – спросил Сергос, стараясь, чтобы это прозвучало как можно обыденней.

Не догадаться о причинах погрома было сложно.

Альба глянула через плечо. Такой ее взгляд он видел всего один раз, в их первую встречу – загнанный, беспомощный, полный страха и боли.

Сергос опустился на пол рядом с ней, потянулся, чтобы обнять.

– Не надо! – Альба дернулась и кошкой отпрыгнула в сторону. – Ай! – вскрикнула она, не удержав равновесия и угодив в осколки.

– Ну что ж ты делаешь, а? – Сергос встал, помог Альбе подняться.

Она не пыталась вырваться, но Сергос все равно на всякий случай крепко держал ее за локоть.

– Покажи руки.

Стекло распороло ладони в нескольких местах, пустив кровь, пара осколков влезла под кожу. Альба зашипела, когда Сергос начал их вытаскивать, но боль, кажется, слегка привела ее в чувство – взгляд прояснился.

– Потерпи. – Сергос осторожно потянул осколок, стараясь сохранить угол, под которым тот воткнулся, и швырнул его в сторону. – Все, уже почти все. – Он повторил то же самое со вторым. – Еще есть где? – Он оглядел Альбу.

– Коленка еще, – простонала она.

– Так, пойдем отсюда. – Сергос поднял ее и вынес из разгромленной комнаты.

Усадив в кресло возле камина, Сергос осмотрел ее ноги и, не найдя больше стекла, залечил порезы заклятием. Потом принялся за руки. Ранки затянулись без следов. Сквозь запекшуюся кровь просвечивали только естественные линии да старые шрамы через всю ладонь, одинаковые у них троих.

– Ну вот, ни следа не осталось, – сказал Сергос и тут же пожалел об этом.

Лицо Альбы исказилось.

– Да-а, – протянула она, – они же не магические, они заживают. – Голос сорвался на хрип.

Трясущимися руками она скомкала ворот сорочки и потянула его вверх к самому подбородку. Сергос осторожно коснулся ее щеки в том самом месте, где начинал ветвиться малиновый след.

– Это тоже заживет, но попозже.

Альба дернулась так, будто бы он ее ударил.

– Это никогда не заживет! – почти взревела она. – Никогда! Ничего нельзя сделать, Сергос! Я теперь всегда буду такая!