Восход жёлтого полумесяца

— И где же он сейчас?

— У Куныза. Прямо в кабинете, где вы вчера были. Там есть тайник…

— А обыск? — сомневается инспектор. — Разве его не нашли при обыске?

— Нет, конечно! — громко воскликнул отчаявшийся арестованный. — Дозорные искали совсем не его и искали плохо. Найдя красный аурум, они тут же свернули поиски — ведь их интересовал лишь красный аурум.

Инспектор бросает взгляд на дозорного, тот утвердительно кивает:

— Главный подозреваемый, — даёт он справку. — Обвиняется в незаконном обороте гремучего аурума.

Инспектор переводит взгляд на арестованного и с глубоким сомнением в голосе спрашивает:

— А с чего я должен тебе верить?

— Куныз подставил меня! Еонле проклятое! — зло ругается Шелпош. — Свалил всё на меня! Весь красный аурум — мол, мой это товар, а он тут ни при чём и знать ничего не знает.

Инспектор морщится, подразумевая, что ситуация стандартная, а приём избитый: предательство подельника, отчаянное барахтанье взятого с поличным. Мерзкие и грязные попытки спасти свою шкуру.

И Шелпош, кажется, улавливает настрой и впечатление инспектора. Он понимает, что вызывает большие сомнения, а слова его неубедительны. И вроде бы, даже не претендует на снисхождение и участие в своей судьбе.

— Инспектор, — горько говорит Шелпош, — мне уже не выкарабкаться, и не прошу вас о содействии — слишком глубоко влип. Да и сам виноват — нечего было водиться с этими… Если только пару месяцев получиться скинуть за помощь и наводку. А, Лаасти? Накажете паршивого Куныза? Инспектор?

Тот напряжённо размышляет, глядя в пол прямо перед собой.

Прыгуна Шелпоша он видит впервые, и нет у него никаких оснований хоть с каким-то доверием относиться к его словам. С чего бы это вдруг? Внутренние склоки нелегальных торговцев и мелких мошенников — что может быть понятнее? Какой резон вмешиваться в грязную возню?

И в то же время, что-то в Шелпоше подкупает инспектора. Тупой ли внешний вид, наивное, по-детски простое лицо или какая-то ярость, ничем не прикрытая злость в его словах, отчаяние, за которым угадывается искренность.

А может быть, инспектору это только кажется.

Заметив сомнения инспектора, дозорный подталкивает арестованного к лестнице в подвал. А инспектор, выйдя наконец из не к месту настигнувшей его прострации, спросил:

— Кто ведёт твоё дело?

Шелпош открыл было рот, чтобы ответить, но дозорный оказался первым:

— Младший инспектор Зеддоэф, — сказал дозорный.

28. Афия, середина дня, скамеечная ГВЗ

Инспектор отставил в сторону кружку с горячими травами — единственным пунктом своего скромного заказа — и, деловито глядя в блокнот, провозгласил:

— Итак, Гаррагиамэл Шоиноце. Что у нас по нему есть?

Ямтлэи поднимает взгляд к потолку и, жадно прожёвывая жирный кусок рубленого мяса, вспоминает:

— Приехал вчера. По крайней мере, так пишут в ежедневном сборнике…

— Вот как? — удивился инспектор. — С каких это пор ты читаешь ежедневники?

— Ну, как это… — с набитым ртом отвечает напарник. — Ты же просил собрать информацию…

Инспектор кивает — благосклонно и немного высокомерно, как начальник, заслушивающий доклад подчинённого.

— По всей видимости, Гомба предоставил нам не совсем корректные данные, — продолжил Ямтлэи. — То есть, не то чтобы ошибочные, видимо, сам точно не знал, когда тот приедет… Да и не в этом суть… — Ямтлэи делает вращательное движение правой рукой — жест, по его мнению, поясняющий мысль. — Ну, ты понял, — добавляет он.

— Понял, — кивает инспектор.

— Шоиноце остановился в Гостевой у главной дороги… — говорит Ямтлэи, но инспектор его перебивает:

— Значит, приехал он всё же не в Карамюсту.

— Ну, почему же? Где ты видел в Карамюсте приличные гостевые?

— И то верно, — соглашается инспектор, записывая себе в блокнот название гостевой.

— А Шоиноце, пишут, фигура солидная, — Ямтлэи наконец дожевал, но тут же принялся за новый кусок.

— Прямо-таки солидная? — чуть пренебрежительно усмехается инспектор.

— А ты ежедневные сборники не читаешь? — ехидничает Ямтлэи, и только опытный инспектор может различить в едва заметном жесте — напарник слегка дёрнул головой — раздражение скупого до внешнего выражения эмоций Ямтлэи.

— Нет, — всё с тем же, очень не идущим его лицу высокомерием отвечает инспектор. — Не читаю. Но ты продолжай.

А Ямтлэи уже успокоился. Вернулся взглядом к завёрнутому в хлеб рубленому мясу и сказал:

— Так вот, солидный дядька этот Шоиноце. Судя по сборнику, один из самых видных коллекционеров. Тауганского уровня. Наш Гомба по сравнению с ним — жалкий прыгун и выскочка.

— Собственно, он и есть жалкий выскочка, — невозмутимо замечает инспектор.

— Ну, это да. Только я не о том: написано, что приехал частным порядком, не афишируя визита и без своей коллекции.

— Ну, это ещё ничего не значит, — глядя в блокнот, инспектор в задумчивости почёсывает бровь. — Багаж мог приехать отдельно. Заранее, если угодно. И Полумесяц, например, потерялся… или… — инспектор ловит себя на том, что ударился в домыслы, и перебивает их очевидным фактом: — Несмотря на то, что не афиширует, проныры из ежедневного сборника прознали о его визите!

— Ну да, наши могут.

— Но это, конечно, не объясняет цели его визита, — озадаченный инспектор трёт виски. — Всё же — зачем он приехал?

— Не знаю, — безразлично ответил Ямтлэи. — Какая, в сущности, разница? Нужно пойти и спросить — всё равно собирался ехать в Большой город.

— «Собирался»? — неприязненно переспрашивает инспектор.

— Ну да, собирался, — а Ямтлэи невозмутим. — Ты собирался ехать в Большой город.

— Вообще-то, я рассчитывал, что поедем мы вместе…

— Это обязательно?

— Нет, — холодным тоном ответил инспектор, устав от бесконечных и мелочных препирательств напарника. — Как хочешь. Тем более, Эгодалимо напрашивалась.