Возлюби ближнего своего

Джозефина рассмеялась, но затем ее голос дрогнул, и она прикрыла рот рукой, а щеки покраснели.

– Черт.

– Все в порядке. Говорю тебе, моя подруга может помочь тебе с этим. Вот, держи.
– Я достал из бумажника старую квитанцию за бензин и написал на обратной стороне номер телефона Дианы.
– Позвони ей и скажи, что знаком с Сетом Уилером. И не беспокойся об оплате уроков. Мы с ней что-нибудь придумаем.

Она улыбнулась, сложила квитанцию и сунула ее в сумочку.

– Спасибо. И спасибо, что поговорил со мной.

– Всегда пожалуйста.
– Я махнул через плечо в сторону кухни.

– Почему бы нам не пойти и не приготовить тебе что-нибудь перекусить? Похоже, скоро это место превратят в площадку для вышибал.

Мы встали, и когда я обернулся, Даррен стоял и смотрел на меня с отвисшей челюстью. Джозефина прошла мимо него, а он, моргнув несколько раз, проводил ее взглядом.

– Что? – спросил я.

– Это...
– Он покачал головой.
– Я не знаю, что ты сделал, но...

– Это сработало.

– Да, сработало.
– Он выдержал мой взгляд.
– Я не должен удивляться, что ты умеешь ладить с детьми, но...

– Я просто знаю, откуда она взялась.

– Что ж, не стесняйся приходить сюда в любое время, - сказал он.
– Этим детям определенно пригодился бы кто-то вроде тебя.

Я улыбнулся.

– Я был бы рад.

– Спасибо.

По всем правилам, нам следовало бы отвести глаза и направиться на кухню. Однако мы этого не сделали, и теперь мое сердце начало выкидывать странные штуки.

Я прочистил горло.

– Ты, эм, уверен, что хочешь, чтобы рядом всегда был атеист?

– Я хочу, чтобы ты все время был рядом.

Это заявление заставило меня подпрыгнуть. Мне потребовалась секунда, чтобы понять, что он хотел, чтобы я был рядом и помогал с разъяснительной работой. Верно?

Я выдавил из себя улыбку.

– Это что, часть «возлюби врага своего»?

Даррен нахмурился.

– Ты мне не враг, Сет.

И все же мы продолжали смотреть друг на друга.

Мое сердце бешено колотилось. Сейчас было не время и не место. И Даррен? Я не мог. Я просто…

– Что ж, пока я тебе не враг, - сказал я.
– Но посмотрим, что произойдет, если мы окажемся по разные стороны баррикад на площадке для вышибал.

– Да неужели? Знаешь, у меня больше практики, чем у тебя.

Я похлопал его по плечу, и мы направились на кухню.

– Думаю, мы посмотрим, пошло ли тебе это на пользу. Я имею в виду, если ты не боишься.

– Боюсь?
– Даррен приподнял бровь.
– Давай.

– НЕ могу поверить, что он ударил меня прямо в лицо, черт возьми.
– Я потерл больное место над скулой.

Даррен рассмеялся, поднимаясь за мной по лестнице в наши апартаменты.

– Я же говорил тебе, да?

– Я думал, ты шутишь.

– Я никогда не шучу, когда речь заходит о вышибалах.
– Он остановился - И я хотел бы воспользоваться этой возможностью, чтобы искренне поблагодарить тебя за то, что ты познакомил детей с несколькими новыми словами.

Я даже не пытался выглядеть смущенным, когда оглянулся через плечо.

– Ты действительно думаешь, что они никогда раньше не слышали ничего подобного?

– Я уверен, что слышали. Но, вероятно, эхо не разносится по церковному святилищу.

– Ладно, замечание справедливое.

Мы остановились в коридоре между нашими квартирами. Сразу же возникла неловкость. Видимо, что-то было не так с этим местом. Нам всегда казалось, что мы находимся в каком-то нейтральном пространстве, как будто этот коридор был каким-то уровнем неопределенности. У нас всегда было такое чувство, будто мы стоим на перепутье.

Даррен прочистил горло.

– Кстати, я знаю, что упоминал об этом раньше, но то, что ты сделал для Джозефины, это было... это было действительно здорово.

– Да, что ж. Не знаю, много ли я сделал для ее веры. Прости за это.

– На данный момент мне все равно.
– Даррен почесал шею.
– Я должен был сказать ей, чтобы она верила в Христа, но, судя по тому, как Джозефина сейчас смотрит на вещи, именно из-за этой веры она попала в такую переделку. Что ей сейчас нужно, так это крыша над головой, еда и люди, которые не выбросят ее на улицу.
– Он выдохнул и опустил руку.
– Вот об этом я и пытаюсь позаботиться.

– Тогда, похоже, у нее хороший старт. Учитывая все, что вы, ребята, делаете.

– Мы делаем все, что в наших силах. И я, правда, благодарен тебе за то, что ты пришел сегодня вечером. Я думаю, ты именно то, что нужно этим детям.
– Уголки его губ тронула слабая улыбка.
– Даже если церковь - не самое любимое место в мире.

Я пожал плечами.

– Ну, она сильно отличается от других, где я был. И ты тоже...
– Ты полная противоположность тому, что я знаю. Тебя не должно быть. Тебя не должно существовать. Я раскачивался взад-вперед с пяток на носки, пытаясь хоть как-то использовать свою нервную энергию.
– Ты не похож на других служителей, которых я знал.

– Раньше я был таким, - тихо сказал он.

Я перестал двигаться.

– Действительно?

Даррен кивнул и прислонился к дверному косяку.

– Я говорил тебе, что я из семьи миссионеров. В молодости я был довольно заядлым евангелистом.

– Так что же изменилось?

– Я провел два года в Нигере и Малави.

– Миссионерская работа?

– Да, но это не было похоже на «иди и обращай местных».
– Он слегка подвинулся, все еще прижимаясь плечом к дверному косяку.
– Я имею в виду, так оно и было, но мы также помогали этой деревне встать на ноги после одной из гражданских войн. Обустраивали колодцы и тому подобное.

– Значит, это работа типа Корпуса мира.

– Можно это и так назвать.
– Его взгляд стал рассеянным.
– И это другой мир, понимаешь? Люди умирают от того, о чем мы больше даже не задумываемся.
– Он сглотнул, и мне показалось, что он вздрогнул.
– Я никогда не забуду парня, которого я там встретил. К восьми годам он уже умел обращаться с автоматом АК-47 и похоронил большую часть своей семьи, но никогда не пробовал чистой воды.

– О боже.
– Я сглотнул.
– Я даже представить себе не могу.