Возвышение падших

— Что происходило в моё отсутствие? — сонно спросил шехзаде Сулейман.

— Гюльхан Султан пыталась меня тайком выдать замуж за сына твоего лалы, но меня спасла беременность, — улучив момент для маленькой мести, ответила Айсан. Пользуясь отсутствием Сулеймана, Гюльхан Султан подавила её, угрожая тем, что отберёт сына. И она, Айсан, ничего не забыла…

Шехзаде Сулейман, тут же напрягшись, открыл синие глаза и обратил их к расстроенному лицу Айсан Султан, которая отодвинулась и приподнялась на локтях, дав ему возможность сесть в постели.

— Что?

— Прошу тебя, не говори ничего султанше, — торопливо добавила девушка, опустив серо-зелёные глаза. — В прошлый раз, когда ты гневался на неё из-за меня, султанша пыталась от меня избавиться и всячески портила жизнь. Я не жалуюсь, но…

— Ты не должна бояться моей матери, — твёрдо процедил Сулейман, обхватив крепкой ладонью её лицо и заставляя посмотреть на себя. — Она не может из-за того, что я к тебе привязан, ненавидеть тебя и интриговать. Что бы я не сказал, всё бесполезно, — убрав руку, он устало выдохнул. — Между нами давно пролегла пропасть… Валиде всё ещё считает, что я не могу принимать самостоятельные решения. Но ей придётся смириться с тем, что я давно вырос. Я поговорю с ней и, будь уверена, валиде оставит тебя в покое.

— Спасибо.

Также сев в постели, Айсан Султан потянулась к раздражённому шехзаде Сулейману и поцеловала его. Похоже, в её противостоянии с Гюльхан Султан открывается новый этап, пришедший на смену лживому перемирию.

========== Глава 26. Долг ==========

Спустя несколько дней…

Топ Капы. Гарем.

Ступая по одному из коридоров дворца, Гюльрух Султан мрачно хмурилась. Подол её платья из фиолетовой парчи мягко волочился за ней, а на голову и тёмно-рыжие волосы была наброшена полупрозрачная сиреневая вуаль.

Несмотря на всё её нежелание, этим утром она покидала Топ Капы, направляясь во дворец её мужа, Касима-паши. Вчера между ними был заключён никях, после чего началось увеселение во дворцовом саду Топ Капы. Для самой Гюльрух Султан ни о каком веселье и речи не шло. Благо, она сохраняла холодное спокойствие и тоскливо выслушивала поздравления.

И сейчас, проходя мимо распахнутых дверей гарема, откуда за ней наблюдали любопытные наложницы, она ощутила на себе чей-то тяжёлый взгляд. Остановившись, она медленно подняла голову к балкону у дверей покоев Валиде Султан. Слуги, сопровождавшие её с сундуками и дарами по случаю свадьбы, также остановились.

Эсен Султан, мягко улыбаясь, наблюдала за ними с балкона. Когда взгляды султанш встретились, в воздухе сгустилось напряжение. После, наконец, разорвав зрительный контакт, Гюльрух Султан горделиво покинула гарем.

— Вот и всё, — выдохнула Зейнар-калфа, которая стояла рядом с Эсен Султан на балконе. — Больше никто не сможет вам помешать, султанша.

— Гюльрух на меня обозлилась, — задумчиво произнесла та, будто не разделяя её радости. — На вчерашнем увеселении она с такой ненавистью смотрела на меня…

— Что вам её ненависть, султанша? — усмехнулась Бирсен-хатун, которая стояла под другую сторону от неё. — Не думайте об этом.

— Так или иначе, свадьба свершилась. Через несколько дней мне придётся сопровождать повелителя в его поездке в Амасью. Как же не вовремя…

— Не стоит волноваться, — спешно заверила её Зейнар-калфа. — Я обо всём позабочусь.

Эсен Султан, устремив взгляд куда-то в сторону гарема, нахмурилась. Проследив за её взглядом, Зейнар-калфа заметила Зафера-агу, который раздавал какие-то поручения двум калфам.

— Одной тебя мало… Приведи ко мне Зафера-агу, Зейнар.

Развернувшись, она покинула балкон, а Зейнар-калфа и Бирсен-хатун напряжённо переглянулись.

Топ Капы. Комната Альказа Бея.

Прошли три дня со времени смерти великого визиря, Ферхата-паши, и его вдова, Хюррем Султан, сняла траур. Многие шептались, что она не особенно горевала, хотя ходила в траурных одеждах.

Так и было. Она не горевала по нему, хотя его смерть вызывала в ней чувство вины и какое-то ощущение пустоты. Да, Хюррем Султан не любила своего мужа, но за годы брака успела свыкнуться с его присутствием в её жизни, с его заботой и любовью. Она чувствовала, будто потеряла что-то, чего не ценила, когда это имела.

Но, помимо этих чувств, её занимали её судьба, отношения с Альказом и страх, что его причастность к смерти Ферхата-паши станет общеизвестной. На протяжении её траура они с Альказом предпочитали не встречаться, но этим утром Хюррем больше не могла томиться в своём пустом дворце.

Прибыв в Топ Капы, Хюррем Султан подошла к дверям комнаты Альказа Бея, настороженно огляделась, удостоверившись в том, что осталась незамеченной, а после вошла. Альказ Бей, сидевший за своим письменным столом, что-то писал пером на желтоватом листе бумаги, но, увидев вошедшую султаншу, тут же поднялся и поклонился.

— Султанша.

— Надеюсь, ты ещё не рассказал повелителю о нас, как я и просила в своём послании?

— Нет.

Хюррем Султан облегчённо выдохнула, хотя догадывалась об этом. Если бы он о чём-то рассказал, то повелитель непременно вызвал бы её.

— И не рассказывай.

— Что-то случилось? — напрягся Альказ Бей, не в силах оторвать глаз от возлюбленной, которая, как и всегда, была безупречно красива.

— Ещё не время, — ответила Хюррем Султан, покачав темноволосой головой. — Мы ждали несколько лет. Подождём ещё немного… У меня есть неоконченные дела, а тебе придётся сопровождать повелителя в его поездке в Амасью.

— Как скажете.

Улыбнувшись ему, Хюррем Султан вышла из комнаты, так как не хотела рисковать из-за того, что находится наедине с чужим мужчиной. Вернувшись в султанский гарем, она подозвала к себе свою Саасхан-калфу, стоявшую у распахнутых дверей вместе с двумя юными рабынями.

— Идёмте. Представим вас кое-кому.

Дворец санджак-бея в Манисе. Покои Гюльхан Султан.

Как всегда, в минуту тревог и переживаний Гюльхан Султан беспокойно расхаживала по своей опочивальне, заламывая руки. Её длинные рыжие волосы, струящиеся по спине и плечам подобно языкам пламени, взметались в воздух при каждом резком развороте. Джихан-калфа стояла неподалеку, хмуро за этим наблюдая. Билгелик-хатун же вышивала вместе с Зеррин Султан на террасе и о чём-то с ней разговаривала.

— Отчего вы так переживаете, султанша? — нахмурилась Джихан-калфа, не совсем понимая причину её метаний. — Эсен-хатун ни вам, ни шехзаде Сулейману не помеха.

— Нельзя недооценивать её, — процедила Гюльхан Султан, злобно сверкнув синими глазами. — Я делала это прежде. Погляди, чего она добилась за несколько лет. Я рядом с Орханом двадцать лет, а всё ещё рабыня и простая наложница… До этого момента она не встречала достойного сопротивления, но больше тихо отсиживаться в стороне я не намерена.