Возвышение падших

— Отдельные покои? — недоуменно переспросил Орхан, после усмехнувшись.

Эсен, подойдя к нему, берёт его за руку и целует, а после снова заглядывает в глаза, грустно улыбаясь.

— Я ношу под сердцем вашего ребёнка и для того, чтобы он родился крепким и здоровым, мне нужны покой и хорошие условия. Поймите, господин, в гареме я и шага не могу ступить спокойно. Наложницы возненавидели меня за то, что вы избрали меня…

Орхан, сдаваясь, вздыхает и церемонно целует Эсен, скрывшую довольную улыбку, в лоб.

— Ну, хорошо. Я велю Шах Султан выделить тебе отдельные покои в гареме. Но, чтобы их содержать в чистоте и порядке, а также обеспечить для тебя хорошие условия, велю выдать тебе несколько девушек в услужение.

— Благодарю! — обняв его за плечи, пролепетала Эсен. Сильные руки сомкнулись в ответ на её тонкой спине.

Раздался стук в двери и Орхан отстранился от наложницы. В опочивальню, сверкая в роскоши одеяний и драгоценностей, вошли Шах Султан и её младшая дочь — Айше Султан. Последняя отчего-то волнительно дрожала.

Эсен-хатун кланяется им, как и госпожи перед Повелителем.

Шах Султан бросила короткий взгляд на Эсен-хатун, а после с вежливой улыбкой обратила лицо к брату.

— Прежде, чем выслушать тебя, сестра, я бы хотел объявить о своём решении относительно Эсен-хатун.

Насторожившись, Шах Султан снова бросила на Эсен мимолётный взгляд и проницательно заметила в чертах её юного лица довольство.

— Выдели для неё в гареме отдельные покои и девушек в услужение. Также повелеваю даровать ей золотых монет и драгоценностей.

Эсен искрилась улыбкой, а управляющая гарема возмущённо нахмурилась, чувствуя, как всё больше и больше начинает опасаться нарастающей силы наложницы.

— Как вам будет угодно, Повелитель, — вынужденно проговорила Шах Султан.

Айше Султан заинтересованно взглянула на Эсен, которая столь пленила Повелителя. Для неё она казалась не более, чем просто милой. И что султан в ней нашёл?

— Эсен, возвращайся пока в свою комнату на этаже фавориток, — тем временем приказал Орхан, кивая девушке. — Через несколько дней покои для тебя будут готовы.

Та покорно поклонилась ему, после Султаншам и покинула опочивальню.

— О чём ты хотела поговорить со мной, Шах? Если Айше с тобой, это как-то связано с ней, не так ли?

Айше Султан неминуемо смутилась под взглядом султана и опустила тёмно-карие глаза.

Шах Султан, взглянув на неё, нежно улыбнулась.

— Да, брат. Тебе известно, что две мои старшие дочери — Гевхерхан и Хюррем — уже выданы замуж. Годы пролетели. Я считаю, что пришло время и Айше обрести семью.

Орхан нахмурился, взглянув на племянницу.

— Айше, разделяешь ли ты мнение своей матери?

— Да, Повелитель, — взволнованно пролепетала темноволосая девушка. — Я и попросила Валиде поговорить с вами об этом.

— Даже так… Что же, Шах, мы можем поговорить с тобой наедине?

Та бросила мимолётный взгляд на дочь, и Айше Султан, поклонившись, молча покинула покои.

Выйдя в коридор, она с содроганием заметила Альказа Бея, стоящего у дверей в коридоре.

Альказ, коснувшись чёрными глазами смутившейся юной госпожи, вспомнил слова Шах Султан о том, что Айше Султан влюблена в него. Отведя взгляд в сторону, он почтенно поклонился.

— Султанша.

Та, воспылав румянцем и волнительно дыша, медленно подошла к нему.

— Альказ Бей.

Альказ, заметив, что она хочет что-то сказать, но боится, напряжённо хмурится.

Из своей комнаты хранителя султанских покоев вышел Локман-ага и, увидев Альказа и Айше, отпрянувших друг от друга, насупился.

Айше Султан немедленно покинула коридор и Локман-ага, поклонившийся ей, подошёл к невозмутимому Альказу.

— Осторожнее, бей. Это ведь Султанша, а не одна из обитательниц кабака.

— Думай, что говоришь, Локман-ага. Между мной и госпожой нет ничего предосудительного.

Локман-ага лишь лукаво улыбнулся.

Тем временем в султанских покоях Шах Султан, не переставая вежливо улыбаться, подошла ближе к брату.

— Если Айше столь желает брака, то, думаю, есть кандидат на её руку?

— Верно. Моей Айше по сердцу Альказ Бей, недавно вернувшийся из Амасьи.

Орхан взметнул тёмные брови в изумлении, а после ухмыльнулся.

— Не думал, что, оставив его рядом с собой в столице, лишу покоя Айше.

— Орхан, этот брак для неё очень важен. Моя дочь с первых дней жизни несчастна, потерявшая сестру-близнеца Назлыхан. Пойми, я пообещала ей, что смогу, наконец, осчастливить. Она так страдает… Долгие дни сама на себя не похожа, не выходит из покоев, плачет.

— А мнение Альказа Бея тебя не заботит?

— Кто спрашивает его мнения? — недоуменно воскликнула госпожа. — Пусть благодарит Всевышнего, Вас и меня за то, что облагодетельствовали его браком с Султаншей династии.

— Но сейчас династия переживает траур по Эдже Султан… Свадьба неуместна.

— Я понимаю. И не тороплю события. Пусть свадьбу моей Айше сыграют в один день со свадьбой Хюмашах. Дабы не тратить время и лишние средства на подготовку. Что скажешь, брат?

— В сентябре я отправляюсь в поход и Альказ Бей будет сопровождать меня, поэтому свадьбу надо сыграть раньше. В середине августа. Да будет это решение благим!

— Аминь.

Дворец санджак-бея в Манисе. Покои Гюльхан Султан.

Войдя в затемнённую вечером опочивальню, рыжеволосый Сулейман улыбнулся сидящей на тахте матери, что лениво читала какую-то книгу.

— Валиде.

— Мой лев, — отложив книгу, ухмыльнулась госпожа, протягивая сыну руку, которую тот почтенно поцеловал. — Добро пожаловать. Как обустроился? Бывал уже на заседании совета?

Ответить ему не дала маленькая Зеррин Султан, которая, увидев старшего брата, подбежала к нему и обняла за ноги. Погладив её по длинным рыжим волосам, Сулейман бросил взгляд на Билгелик-хатун, которая увела девочку в её комнату.

— Покои и дворец меня вполне устраивают, Валиде. Заседание совета состоится завтра утром.