Вспомнить, нельзя забыть

РУССКАЯ ДЕВУШКА

Служащая губвоенкомата Синеглазая машинистка; Зовут ее «товарищ» Ната, Но она не коммунистка! С чекистами болтает смело И смеется весело и звонко! Но спрятан под блузкой белой… Крестик на цепочке тонкой… Вечерами с военкомом танцевала, Интернационал пела. А по ночам жизнью рисковала За великое русское дело. По ночам Ната уходит, — У бедняжки много заботы: За старым амбаром, в огороде Ната встречает кого-то… Поговорив с любимым, Ната Не теряет времени даром И, склоняясь над тяжелой лопатой, Закапывает винтовки за амбаром. Девушка без слез и стона Проводила милого в горы. Передавала в отряд патроны И слушала заветное «скоро!» Следили. Донесли. Арестовали. При обыске нашли записку. В холодном и темном подвале Пытали синеглазую машинистку… Прекрасная и молодая, Она не просила пощады! Расстреляли героиню восстанья… А в снежных горах Алтая Начальник партизанского отряда Мечтал о скором свиданьи…

СЫН СВЯЩЕННИКА

Ты пришел из страны чудовищ, Из страны полуночных слез. Много ты бесценных сокровищ На чужбину с собой принес. Пусть в кровавую атмосферу Ты с младенческих лет попал, Но великую ценность — веру, Веру в Бога — не потерял. Если горькой будет дорога, Верь, — наступит горю конец, Ведь в стране, где забыли Бога Был священником твой отец! Был отец твой смел и упорен, Был самим собой до конца. И неведомо сколько зерен Он посеял в русских сердцах. Не Алтайские ли утесы, Не Алтайские ли ветра, — Сибиряк мой светловолосый, Провожали тебя вчера? Сын священника, сын Алтая, И великой России сын, Твоя молодость золотая Расцвела средь черных годин. Оттого-то чуть-чуть сурово Голубые смотрят глаза, В них желанья пути другого, — Надвигающаяся гроза! Ни душой, ни единым словом, Мой любимый юноша-брат Перед Родиной не виновен Перед Богом не виноват!

ИЗ ТЬМЫ В ТЬМУ

Все случилось так непонятно, Но запомнилось мне навек: Подошел ко мне неприятный, Злобой выдуманный человек. Да, бывают в жизни минуты, Сердце знает, что близок рок… Человека того, почему-то Я тогда оттолкнуть не мог. Я не знал, что это Иуда, Ненасытный и хитрый спрут, Что пришел он как раз оттуда, Где родных людей предают. Не ушел от дьявольской драмы… Боже мой, скажи, почему Так их много злых и незнамых, Их идущих из тьмы в тьму? 1931 г.

НЕ СВОЙ

О том, что будет, мечтать не будем. Мечта от жизни уводит вдаль. Устал бороться? Не веришь людям? На сердце злоба, в глазах печаль… Ну что же делать? Не все герои, Не все способны идти на бой. Не выходить же совсем из строя И не склоняться перед судьбой. Не вдохновитель земных трагедий, Не полководец и не герой, Среди тоскующих о победе, Среди бунтующих, ты не свой. Как человек, ты не безупречен, Как гражданин, ты, душою слаб. Тебя утешить мне, право, нечем, Трусливый, жалкий советский раб! 1931 г.

МЕСТЬ

Бледны и сумрачны черты ее лица, Ни крыльев нет, ни драгоценного венца. И эти губы строгие молчат, Но ты запомнишь говорящий взгляд. Запомни также, мой небрежный друг, У этой вестницы бессонниц и разлук Поспешный шаг. Смотри, она идет, И расступается почтительно народ. Она замедлит там свои шаги, Где подвиг, где опасность и враги. И вот, пока она на свете есть Неутоленная питьем кровавым месть, Сквозь сумрак наших утомленных дней Мы, оскорбленные, должны идти за ней, И вместе с ней замедлить там шаги, Где подвиг, где опасность и враги! 1931 г.

ПОГИБШЕМУ ПАРТИЗАНУ…

С шуткою, с улыбкою скептической Прожил жизнь недолгую свою. И над этой гибелью трагической Я сегодня плачу и пою… Ижевцы и Воткинцы, запомните: Ваш соратник умер на войне Умер не в изгнаннической комнате, А погиб на Русской стороне. Выклеваны очи жадным вороном И уста шутливые молчат… Ах, из тех, кто ходит на ту сторону, Мало возвращается назад! Ноябрь 1931 г.

ОТЦОВО КОПЬЕ

Народ мой в неволе, в тоске изнемог… Доколе, о Боже, доколе? За дерзость и грех наказует нас Бог, За дерзость и грех мы в неволе. В ночи наш пожар полыхай до зари! Слезами зальем ли мы горе? А наши убитые нами Цари Скорбят о великом позоре. И русское горе, и горе мое Руками сплету воедино. А вырастет сын, я отцово копье Отдам ненаглядному сыну. Скажу я: похож на отца, ты, мой сын, Борись, как и он, за Россию! Будь воином храбрым, ты в поле воин, Коль с поля уходят другие. 1931 г.

ДЫХАНИЕ ПОДВИГА

Девушка, никому не нужная, Попала в сутолоку чужих городов. Идет наивная и безоружная К врагам вооруженным до зубов. Безрассудная, чего ты хочешь? Жертвовать? Не надо, не стоит… Обывательские, липкие, черные ночи Забросают тебя грязью густою. Девушка, остановись, не надо! Спрячься, как все, под крыло к мужу! Одну растерзают звери и гады! Застынет сердце от ветра и стужи… Но она прижимает к сердцу руки И лепечет слова, не пойму какие: «Дыханьем подвига потушу муки, Твои огневые муки, Россия! …………………………….….….….….….. Молодость пожалей! Куда ты? Много ли вас таких? Одна ли! Много ли вас, отдающих свято Юные души Русской печали? Она, задыхаясь от слез, сказала: «Нас мало»…. 1928 г.

БУДЕТ!

Провели черту и сказали: граница! А по обе стороны — живые люди. И близким в разлуке тоскливо снится, Что встречи не будет… Провели черту. И стоят солдаты. Пули в винтовке, в «Нагане», в «Смите»… Отсюда кричу: «Отдайте брата!» А с той стороны: «К сестре пустите!» Стоят, как серые камни, молча. Поджидают пули сестру и брата. И над стражей чья-то жестокость волчья… И стража не виновата. Смертные шаги — перейти границу… Но по обе стороны смелые люди! Надо желать и уметь добиться… И встреча будет! Октябрь 1928 г.

СЕСТРА МОЯ

Сестра моя, Ненависть, куда идешь? — Для гибели вражьей ищу я нож! — Зачем он тебе, родная сестра? Ты сама, как отточенный нож, остра! Неужели поле, где посеяна рожь, Ты снова русской кровью зальешь? В руке у тебя ременная плеть, Я знаю, ты не умеешь жалеть… Руки грозят и глаза грозят! Верить нельзя и жалеть нельзя… А пуще всего душа грозит За того, который давно убит… Что же ты медленно так идешь? На тебе в руки острый нож! В злобные очи смотреть врагу Вместе с тобой смело могу. Это ты в колодезь вливала яд, Из которого пил вражий отряд? Ты взрывала мосты и жгла сады? Кровь и огонь — твои следы! Но все же иду по твоим следам, Но все же я душу тебе отдам! Давно я рядом с тобой иду, Пойду я рядом и в этом году. 1929 г.

РУССКАЯ ЖЕНЩИНА

Чтобы скрыть в очах печаль, Сдвину я на брови шаль. Что же даст Россия мне? Слезы о вчерашнем дне… Горя много на веку, Злость, обиду и тоску… Снова братскую войну? Грохот пушек на Дону? Снова обыски и страх… Кровь на вражеских штыках, Я — сестра, жена и мать, Мне — о близких горевать. Ночь не спать, а утром вновь — Белый снег и чья-то кровь. Кровью обагренный снег… Игорь, Светик мой, Олег! Вновь костров полночных дым — Петропавловск и Ишим! И восстания заря, «За Россию! За Царя!» Очи и душа в огне! Вдруг решетка на окне… В Соловецких лагерях Болт железный на дверях. Слышу выстрелы в упор, Крики: «заводи мотор!» Конвоиров грубый смех… …………………………….….….….….….. «Ненавидеть — это грех?» И ответил на вопрос Кто-то взором полным слез… — Боже, дай мне сил дожить, Сына в бой благословить! 1931 г.