Высшая Каста
Шрифт:
– Если Каста лезет к политикам, то она нарушает старый договор, а значит…
А значит, рано или поздно на сцену выйдут те, кто следит за соблюдением установленных сотни лет назад правил. Не маги, но и не простые челы. Инквизиторы, способные обратить против магов их собственные силы и сокрушить кого угодно. Великие Дома не знали, откуда они являлись, но в столкновениях всегда терпели поражение. Никаких исключений.
– Мне об этом ничего неизвестно, – честно ответила шаса.
Впрочем, вопрос можно было и не задавать: если бы Инквизиторы обрушились на Касту, об этом моментально узнали бы все. В смысле – все жители Тайного Города.
–
– Ты знал мои ответы.
– Но ты их произнесла, и теперь я в них уверен.
– То есть ты мне доверяешь?
– Нет, конечно. Но мне понравилось, что ты не стала уверять, что сохранишь мой визит в тайне.
– Я знаю, когда и как можно врать, – пожала плечами шаса и вернулась к делам: – Какие безделушки тебя интересуют?
– Красные «батарейки». Возьму всё, что есть. Если они обещаны – я перебью цену вдвое.
– В твоей платёжеспособности я не сомневаюсь, но порадовать не могу – их нет. Как ты понимаешь, раньше красные «батарейки» мне были без надобности, поскольку я работала только с челами, а теперь энергия Карфагенского амулета в большом дефиците.
– Сможешь достать?
– Если я пообещаю, но при этом расскажу, что ты приходил… а я, мы уже это обсуждали, расскажу, тебя будет ждать засада.
Это наёмник понимал, но надеялся, что Мама Кали сделает шаг навстречу и предложит как-нибудь передать артефакты. Не сделала.
– Мне безумно нужны красные «батарейки», – очень искренне произнёс Артём. Очень искренне и очень печально.
– Для неё? – Шаса спросила, но ответ знала.
Наёмник молча кивнул. И удивился, увидев ответный кивок. И удивлялся до тех пор, пока не сообразил, что Мама Кали кивает не ему, а на свой компьютер.
частный жилой дом
Италия, Милан
– Что ты здесь делаешь?
– Как ты здесь оказался?
– Есть магическая энергия?
– Откуда? Он же не маг.
– Вдруг он дилер?
– Кто доверит Красной Шапке быть дилером?
– Это же идеальное прикрытие.
– Ну, может быть…
– Какое прикрытие? Он пропьёт всё, что ему дадут.
– Как ты здесь оказался? Как тебя сюда занесло?
Вопросы сыпались со всех сторон, но Копыто пока молчал, переводя ошалелый взгляд с одного на другого, силясь вспомнить, как он здесь оказался. И где он вообще оказался? С некоторой отчётливостью дикарь помнил лишь то, как запустил бутылку в наглых иностранцев, а потом куда-то побежал, спасаясь от воя приближающихся сирен. Потом сирены стали тише, потом снова завыли – совсем рядом, но испугаться уйбуй не успел, потому что кто-то схватил его за шиворот, рывком поднял, усадил на мопед и куда-то повёз. Сопротивляться Копыто благоразумно не стал: во-первых, оценил ту лёгкость, с которой его переместили с земли на мопед; во-вторых, услышал негромкое: «Мы из Зелёного Дома», и расслабился. Затем задумался о том, откуда в Милане взялись жители Тайного Города. Но в голову ничего толкового не пришло, чем и объяснялась некоторая заторможенность уйбуя, оказавшегося в холле большого двухэтажного дома на тихой улочке, где его сразу же окружили чуды, люды и, кажется, шасы.
– Почему он молчит?
– Слишком давно уехал из Тайного Города?
– И перестал
понимать по-русски?– Кто знает, как дикари реагируют на изгнание? Среди нас есть врачи?
– Психиатры?
– Плотники…
– Зачем он вообще уехал?
– Тебя как зовут?
– Ты давно уехал из Тайного Города?
– Копыто, уйбуй Копыто, – выдавил из себя дикарь и на всякий случай улыбнулся.
– Ну наконец-то!
– Оно всё-таки говорящее!
– Как дела в Городе? – Здоровенный люд, судя по комплекции, тот самый, который ухватил уйбуя за шкирку и усадил на мопед, чуть подался вперёд. – Консул давит?
– Давно.
– Почему тебя до сих пор не поймали?
– Что ты здесь вообще делаешь? Чем занимаешься?
– Думаю, живёт как обычно. Какая ему разница, где напиваться?
– А где деньги берёт?
– Ворует, как ещё?
Большой дом, в котором оказался Копыто, снимали две семьи из Тайного Города, но посмотреть на новенького собрались все живущие в округе беженцы.
– Что вы тут делаете? – поинтересовался уйбуй.
– Живём.
– Выживаем.
– Ты, случайно, не барыжишь магической энергией? Нужны красные «батарейки».
– Как ты здесь оказался?
– Приехал, – коротко ответил Копыто, сообразив, что если начнёт вдаваться в подробности, может с лёгкостью получить от Лебры по красной бандане. Или, что намного хуже, от Фатмы.
– Один?
– Ты случайно угодил в грузовой портал?
– Порталы, наверное, сейчас не делают – магическая энергия в дефиците.
– У Консула энергия есть.
– Думаешь, он – агент Агемы?
– Нет! – завопил Копыто. – Я сам по себе!
– Как ты здесь оказался? – В голосе задавшего вопрос чуда послышалась угроза.
– Со мной приехал, – громко ответил вошедший в дом Лебра, и все взгляды устремились на него. – Мы вместе путешествуем.
Предыдущие выходки Копыто заставили шаса принять меры, после чего в ремне бравого уйбуя появился спутниковый трекер, позволяющий определить его местонахождение с точностью до нескольких ярдов. Что же касается входной двери, то её просто-напросто забыли закрыть.
– Лебра Томба, финансовые услуги.
– Я не понимаю, чего им от меня нужно, – пожаловался Копыто, разглядев знакомое и почти родное лицо. – Забери меня отсюда, а?
Однако на восклицание уйбуя никто не обратил внимания – теперь внимание присутствующих сосредоточилось на Лебре.
– Беженец?
– Как все мы.
– Давно из Тайного Города?
– Порядком.
– А дикарь тебе зачем?
– В качестве сувенира.
– А если серьёзно?
– А если серьёзно, я ведь не лезу в ваши дела настолько глубоко.
– Справедливо.
На несколько мгновений в холле воцарилась тишина, которую не нарушил даже Копыто, хотя ему очень хотелось сказать что-нибудь умное, после чего чуд повторил вопрос:
– Давно из Тайного Города?
– Давно, – кивнул шас. – И много перемещался.
– Прячетесь?
– Как все мы.
– Мы просто живём, – буркнул чуд. – Как будто в отпуске.
– В длительном отпуске, – добавил второй рыцарь. И поморщился.
– Работаете с Мамой Кали?
– Больше не с кем.
– Ей можно доверять?
– Нет. – Чуд увидел удивление в ответном взгляде Лебры и повторил: – Но больше работать не с кем.
– Каста не достаёт?
И задавая вопрос, шас едва ли не физически ощутил, как изменилось настроение собеседников.