Я выбираю свободу!

Я же с некоторым недоумением поймал себя на мысли, что это известие меня совсем не шокирует. Удивляет, озадачивает, да, но в глубине души я уже был уверен, что босая целительница Тилль в рваном платье -- фигура гораздо более значительная, чем может показаться на первый, и даже на второй взгляд. Не настолько, но... Мелькнула ироничная мысль, что способных оспорить право старшинства этой женщины нет не только по эту сторону "окна", но и по другую, и вообще во всём Зеленотравье едва ли найдётся кто-то старше и высокородней первой дочери первого эльфийского Владыки.

Ныне покойный Владыка и его наследник происходили из рода Золотого Бука, вот только первым правящим родом на заре мира, в момент рождения эльфов, был назван Индалор Белый Ясень. Увы, боги не дали ему сыновей, только трёх дочерей, а потом он вовсе умер и род на том прервался. Почему умер -- версий было много, за столько веков это событие обросло балладами и преданиями, и выяснить правду не представлялось возможным. Кто-то обвинял нового Владыку в свержении прежнего, кто-то настаивал на романтической версии, что за Грань он ушёл вслед за своей женой, которая вроде бы погибла по нелепой случайности. Кто-то утверждал, что Белого Ясеня не было вовсе, а был кто-то из богов, который, наладив быт своих любимых детей, продолжил своё божественное существование, оставил власть в руках наиболее достойного. С тех легендарных времён минуло что-то около семидесяти тысяч лет, а эльфы хоть потенциально и бессмертны, но даже для нас это огромный срок, и в среднем поколения сменяются раз в двести лет.

Право старшинства, равно как и весь вопрос о "контроле за беспристрастностью" - пустая формальность. Просто потому, что дело происходит на чужой территории и нужен номинальный представитель старого светлого рода, считающийся тем самым беспристрастным наблюдателем. Ирония судьбы, конечно, что этот представитель -- лицо более чем заинтересованное, но оспорить право старшинства здесь действительно было некому. Оно формально означало наибольшую мудрость и рассудительность, и обычно так и бывало. Кто мог знать, что старшей вдруг окажется безалаберная девчонка? Юридический казус, неожиданная лазейка. Забавно, для моих сородичей -- ещё и немного обидно, но не более того. Всё это лишь слова, и большинство присутствующих понимает, что в конечном итоге светлые примут того виновного, которого назначит Валлендор.

В остальном же никаких особенных привилегий древний род Тилль не давал: женщины не наследуют, поэтому угрозы титулу Владыки она нести не могла. Но, с другой стороны, я хорошо понимал, почему она в последнее время не проявлялась официально. Женщины, конечно, не наследуют, но прибрать к рукам такое сокровище, как последняя из корней Белого Ясеня, почтёт за честь и удовольствие любой род. И несмотря на всю лояльность к брачным узам, в этой ситуации вряд ли кто-то поинтересовался бы её мнением. Вероятнее всего, Владыка взял бы её себе, и стремление женщины избежать подобной участи было более чем понятным.

Гораздо интереснее было, где и почему она пропадала тысячелетия до этого?

Задумавшись об этом, я бросил взгляд на Тилль -- и неожиданно рассмеялся, причём даже не очень нервно, а вполне искренне.

– Что я смешного сказала? Нужно поклясться на Великом Древе?
– недовольно сверкнула на меня глазами она, а я в ответ качнул головой и проговорил:

– Да я просто подумал, что для своего возраста ты удивительно неплохо сохранилась.

Реакция на эти слова последовала... странная. Что все посторонние отмерли и зашушукались, было ожидаемо -- я, что называется, разрядил обстановку. А вот все соратники Тилль уставились на меня с недоверчивым удивлением. Сама же эльфийка глядела растерянно, даже почти испуганно, а потом щёки её окрасились лёгким смущённым румянцем.

– Всего лишь неплохо?
– ворчливо уточнила она, раздражённо хмурясь, явно недовольная собственной реакцией.

– Ну, я же не знаю, что было раньше, сравнивать не с чем, - я спокойно пожал плечами. Тилль бросила на меня какой-то совсем уж несчастный затравленный взгляд и резко села на своё место. Причём на обиду эта реакция походила меньше всего.

Интересно, что я такого неожиданного сказал?

Тилль

Было, конечно, забавно осознавать, сколько мне номинально лет, но эта цифра лишь веселила и добавляла официального веса, и ничего кроме в ней не было. Если бы я попыталась прожить столько лет, до сегодняшнего дня бы точно не дотянула; но почти всё это время я благополучно пропустила.

После смерти родителей я удрала из дома по вполне прозаической причине: ужасно не хотелось выходить замуж, а из сестёр я на тот момент единственная не обзавелась семьёй. Некоторое время скиталась по тогда ещё совсем юному миру, очень не похожему на сегодняшний и, честно говоря, значительно менее приятному. Пару раз основательно влипнув в неприятности и чудом не лишившись не только чести, но и жизни, я в какой-то момент нашла укрытие от непогоды в небольшой пещере-норе в корнях очень старого родового древа -- белого ясеня. Не знаю уж, как он оказался в тех диких краях, куда не ступала нога не то что эльфа -- вообще ни одного разумного существа.

Я тогда была избалованной домашней девочкой, не приспособленной к выживанию в диких условиях, самонадеянно решившей, что великолепное владение луком и магия способны решить любые проблемы. Приключения повыбили дури и самоуверенности, и я уже была согласна на что угодно, лишь бы все эти мытарства кончились. Даже замужество представлялось уже почти желанной участью, но вот так вернуться ни с чем мешала гордость.

Сжавшись в комочек, я несолидно ревела взахлёб, лёжа в этой норке, снаружи громыхала гроза, и было мне холодно и страшно. И в этот момент до меня снизошли боги.

Белый Ясень (как, впрочем, и Золотой Бук) -- род, находившийся под опекой Лина и Нилы, покровительствующих пространственной магии, а заодно времени, истории, памяти, родовым связям и семейным узам. Эльфы всегда относились к ним по-особенному: что ни говори, а собственные корни для нас и память рода -- едва ли не самое важное в жизни. Даже для "диких", сейчас отдалившихся от леса, эта память и связь оставалась принципиально важной и очень крепкой.

Вот они и вышли посмотреть, отчего так убивается их "названая дочь". Я, конечно, очень обрадовалась благодарным слушателям и очень искренне высказала участливо глядящей на меня и гладящей по плечу Ниле, как дошла до такой жизни. Рыдала, что хочу замуж по большой любви, как у родителей, а не абы за кого, что видеть не могу этот ужасный дикий мир, и вообще устала, а ещё очень хочется кушать, холодно, и жизнь -- страшно несправедливая штука.

Так я и уснула в слезах, а проснулась на скалистом утёсе девяносто шесть лет назад, меня легонько тряс за плечо эльф странной наружности и участливо интересовался, кто я вообще такая и всё ли со мной нормально. Я сначала растерялась, потом испугалась, потом обнаружила, что эльф ещё и не один, а рядом стоят трое его приятелей, разглядывающих меня с большим интересом, и испугалась ещё сильнее. Но решительно заявила, что замуж я не пойду!

Все четверо дружно заржали и сообщили, что они вроде и не зовут. Мирный настрой и отсутствие матримониальных планов меня тогда очень успокоили, и знакомство всё же состоялось. Если имена троих друзей были привычные и понятные -- Валлендор, Кальвитор и Налатин, то тот, первый со странной причёской, представился как "Ир", "дикарь". На вопрос наивной девочки, почему он называет себя презрительным прозвищем преступников и изгнанников, неужели у него нет родителей и рода, он спокойно ответил, что лучше бы в самом деле не было, знать он их не желает, и лучше быть изгнанником, чем сыном такого отца.

Когда я в свою очередь назвала себя, остальные уставились на меня с недоверчивым подозрением, а этот Ир расхохотался и сообщил, что я неплохо сохранилась для своего возраста. Слово за слово, и как-то очень быстро и легко получилась, что я оказалась среди этих мужчин своей. Это было очень новое и непривычное чувство -- что можно вот так запросто болтать с мужчинами, более того -- дружить с ними. Под их влиянием я здорово изменилась, повзрослела, обрела уверенность в себе. Появилось понимание, что я действительно могу, а не только хочу приносить пользу не только как мать для детей, хозяйка для дома и женщина для мужчины, но мои познания в магии и моя меткость могут сослужить добрую службу. Благодаря этой четвёрке я освоилась в новом, так сильно изменившемся мире, привыкла ко всем вещам, поначалу казавшимся жуткими и пугающими (вроде поездов и самоходных машин).