Замуж за монстра, или Любви все чудища покорны

— Аврора… Замолчите… — вдруг не своим, а каким-то звериным и металлическим тоном прорычал граф.

Я заткнулась и уставилась в его неестественно яркие глаза. Они стали жёлтыми и засветились. Прямо фонари.

Подошла к нему ближе и с любопытством поинтересовалась:

— Вы маг? У вас глаза так сиять начали, просто красота-а-а!

А потом чихнула.

— Ох, простите.

В носу стало щекотно. Глаза вдруг заслезились.

Обычно у меня такая реакция на собак. У меня на них аллергия. Но я не вижу здесь собак…

— Идите к себе, — чуть спокойнее, но всё же каким-то странным рыкающим тоном распорядился граф.

Я утёрла слезящиеся глаза и крикнула в удаляющуюся спину:

— А как же подвалы?

Ага, так мне и ответили.

Снова чихнула и пробормотала:

— Сделаю красную комнату и буду пороть тебя, Лиам, как мистер Грей порол Анастейшу. Будешь знать потом…

* * *

— ЛИАМ —

— Милорд, пора переодеваться к обеду.

— Знаю, Сэм.

Я смотрел в окно.

Шёл мелкий, колючий дождь.

Тучи затянули всё небо.

Мокрый туман стелился по земле.

Мрачно. Сыро. Неуютно.

Погода отражала мой внутренний мир – тоску и печаль.

Что же я сделал с Авророй?

Она стояла перед моим внутренним взором с чарующей улыбкой, сверкающими глазами, в которых я видел интерес к своей персоне, а после, от моих резких слов, в этих чудесных глазах застыли недоумение и разочарование.

Как я покажусь ей на глаза?

Трудно признать, но меня мучил стыд.

Затолкал поглубже неуместное чувство.

Неважно, что я испытываю. Важно, кто я есть.

Увы, но ей придётся узнать мою страшную тайну.

Лучше пусть сразу испытает ужас, отвращение и возненавидит меня, чем будет строить планы о счастливой семейной жизни со мной.

Проклятье!

Она с такой искренней любовью и надеждой говорила о детях, что сердце у меня дрогнуло.

Она даже о воспитанниках заговорила.

Да я был бы счастлив, иметь большую семью!

И пусть не только свои, но и приёмные дети в неё входят, но как быть, когда я – чудовище?

Зверь не принимает чужаков.

Редко, когда ему приходится по нраву кто-то иной, кто не входит в стаю. Да-да, всё моё окружение, мои слуги – моя стая. Зверь их принял, он считает их своими, они под защитой чудовища.

Аврора тоже пришлась зверю по душе.

Но что будет, если в поле зрения монстра окажется ребёнок и он воспримет его неадекватно? Воспримет его как угрозу?

Нет, нельзя рисковать.

Правильно, что общество от меня отказалось. Я – чудовище. А любое чудовище должно быть изолировано.

— Милорд? — позвал меня Сэм и показал на выбор два костюма. Синий и зелёный.

— Синий.

Он помог мне переодеться. Ни слова не оборонил, когда увидел мои… лапы.

Я попытался сам поправить манжет. Но длинными когтями это сложно сделать.

— Позвольте мне, — произнёс слуга и поправил манжету.

После он как-то торжественно распахнул передо мной двери.

Я застыл, не в силах сделать и шагу.

Сэм ждал.

А я усилием воли подавил раздражение. Нужно спускаться к обеду, а не стоять памятником самому себе, да ещё в собственной спальне.

Не могу же я прятаться у себя в спальне!

Притвориться, что у меня головная боль?

Но я не трус. Я – граф.

И не пристало мне, хозяину дома, ссылаться на головную боль, даже если бы она на самом деле была и была невыносимой.

Я обязан появиться перед своей гостей… точнее, невестой.

— Смею заметить, милорд, но, похоже, вы не в духе, — произнёс Сэмюэл.

— Смею заметить, Сэм, но ты прав, — проворчал я в ответ.

Посмотрел на своё отражение.

Сэм продолжал стоять у распахнутой двери и терпеливо ждать, когда я соизволю переступить порог.

У меня терпеливый камердинер.

Я тяжело вздохнул и тряхнул головой. Никогда не считал себя бесхребетной тварью.

— Что ж, пора показать Авроре, кто я такой на самом деле, — пробормотал с нотками грусти и тоски.

Не хотелось бы мне увидеть на её лице ужас и отвращение. Но, увы, этого не избежать.

— Госпожа Даль отличается от других леди, милорд.

Я подавил вздох, надеясь избежать подробных разговоров. Я и сам видел, что Аврора Даль другая. Мне хватило вчерашней ночи и сегодняшнего утра, чтобы в этом убедиться.

— У меня есть и глаза, и уши, Сэм, — сказал я резко.

— Но есть кое-что, о чём вы ещё не узнали, милорд. С вашего позволения, могу рассказать?

— Сначала закрой двери.

Сэм просто толкнул её. И когда раздался щелчок, заговорил:

— После вашей прогулки по замку, госпожа Даль подошла ко мне сегодня и поинтересовалась собаками.

— Собаками? — переспросил Сэм.

— Да, милорд. Она чихала, жмурила слезящиеся глаза, вытирала нос и спросила о собаках. Точнее, она поинтересовалась, позвольте, я процитирую дословно. «Уважаемый, а почему я до сих пор не увидела, не встретила ни одну псину?» Это были её слова.

Я насторожился. Недоброе предчувствие пробежало холодком по спине.

— Дальше?

— Я спросил, почему госпожа Даль решила, что в замке имеются собаки. И пояснил, что в доме нет ни одного пса. Даже псарни при замке нет. Собаки живут в деревнях и только. И тогда она заявила, что это ложь. Что в замке есть собака. И она была настойчива. Просила показать ей этого пса. Или псов.

— Сэм, давай ближе к делу.

— Милорд, у госпожи Даль жуткая аллергия на собак.

Прелестно.

У невесты аллергия на жениха.

Я пожал плечами. Моя проблема была неразрешимой.

— Что ж… Очевидно, судьба окончательно решила поставить меня на колени.

— Возможно, есть решение? — проговорил Сэмюэл. — Аллергию можно купировать.

— Аллергию – да. А ужас и отвращение?

Сэм не нашёлся с ответом.

— Всё, пора идти на обед.

— Вы превосходно выглядите, милорд, — произнёс слуга и повторно распахнул передо мной двери. Добавил с энтузиазмом: — Я уверен, милорд, что госпожа Даль отреагирует на вашу тайну не так, как другие.