Контркультура

Моему отцу, Фреду Линдеру Паланику. Подними глаза. Пожалуйста. Вы никогда не жалели, что родились на свет? От автора Книга написана в жанре устной биографии, то есть состоит из рассказов самых разных свидетелей. Когда многие люди говорят об одном и том же, они неизбежно противоречат друг другу. Примеры подобных биографий: «Капоте» Джорджа Плимптона, «Эди» Джин Стайн, «Лексиконный дьявол» Брендана Маллена. 1 — Введение Уоллес Бойер (продавец автомобилей): Я, как…

Я не боюсь утонуть в этом вязком холодном молчании. Я научился быть рыбой. А ты всё ещё дышишь воздухом. Навстречу мне идут люди. Одни спешат по делам, другие гуляют. И видно, что гуляют с явным удовольствием. Собаки радостно носятся вокруг своих хозяев, потому что теперь прогулки станут дольше и выводить их будут без этого плохо скрываемого раздражения к требующим внимания и малополезным членам семьи. Пухлые малыши едут в колясках с самым серьезным видом, сердито и оценивающе смотрят на меня…

К письму прилагалась фотография Аделаиды — непривычно свежей брюнетки лет двадцати пяти, а также подробный план Санкт-Петербурга с подсвеченным Медным Всадником. Концентрик вызвал подсветку и моментально получил множество документов, причем один — весьма оригинальный. Документ этот датировался концом ХХ века (заря Интернета!) и даже выглядел крайне старомодно. Заголовок был: А. С. Пушкин «Медный Всадник» поэма Далее шли стихи. Концентрик знал что такое стихи, но никогда ранее не пробовал их…

Верная своим маленьким причудам старой одинокой женщины, она поставила на самое почетное место — так, чтобы от нее падал свет из окна, — бутыль, в чреве которой заключен чудесный рыбачий баркас, ему нужно только море, и тогда она сразу вырастет и станет совсем настоящим. Кораблем, достойных иных горизонтов. Со стоящей рядом длинной каменной скамьи она смахнула пыль и подбелила известью то место — священное место, его ни разу не осквернил никакой другой предмет, — что предназначалось для синей, китайского…

Ссутулившись над экраном компьютера, мама вздыхала: – А в Лондоне у меня цветут рододендроны… – Рододендроны, – поправлял ее отец, лица которого не было видно за «Таймс», открытой на разделе бизнеса. Иногда мама хихикала и нажимала Ctrl+L, чтобы запереть в ванной находившуюся в трех континентах от нее горничную – за то, что та плохо отчистила кафель. Мать считала это забавными проказами. Этакое воздействие на окружающую среду без физического присутствия. Заочное потребление. Как хит, записанный…

Прошло несколько дней, и мы с парнем-змеей Амой пошли в «Желание» – что-то типа альтернативщицкого магазинчика с панковым уклоном, подвальчик в тихом переулке, рукой подать до центра со всеми его гипермаркетами и развлечениями. Вошла я в магазинчик, и первое, что вижу, – увеличенную до постера фотку вагины с пропирсованной вульвой! По стенам – сплошь, стык в стык – промежности в кольцах, и в татуировках тоже. А проходишь дальше – там стенды с обычными железками для тела и прочие украшения на подставках…

Он не убегает. Он вообще ничего не делает. Откуда-то позади слышен мамочкин голос: — Теперь, что бы ни творил, не вертись. Мамуля рассказывает ему, как когда-то давно в Древней Греции была прекрасная девушка, дочь гончара. Как и всегда, когда она выбирается из тюрьмы и приходит его забрать, малыш и мамуля каждую ночь проводят в новом мотеле. Все их блюда — это фаст-фуд, и каждый день, целыми днями, они за рулём. Сегодня за ланчем малыш пытался съесть свой корн-дог, а тот был ещё очень горячий,…

— А разговор помните? — Смутно… Теперь же мне кажется совсем иначе. Странно. У вас не было бороды. На вас не было этого костюма. Не было этого освещения… — Не волнуйтесь. Возьмите эту капсулу и положите под язык. Вам станет легче… — Спасибо. У меня ничего не болит. Просто это странно. Воспоминания очень яркие. Это вызвало у меня головокружение. Я думал: она будет горькой. — Нет, все лекарства у меня сладкие. Действуют почти мгновенно. Продолжайте рассказывать. — Эта комната… здесь случилось…

Поскольку тема сапатистского восстания была и остается табу в нынешних российских средствах массовой информации (впрочем, с советскими, наверняка, было бы то же самое), а в Интернете опубликовано немало разных глупостей, попытаюсь дать небольшой контекст. 1. Прогулка в реальность Каждый день и час пребывания в Чьяпасе, приносили с собой все новые вопросы. Мы понимали, что ничего не понимаем. Ясно становилось только одно — об этой истории нельзя судить исходя из публикаций в Интернете, разговоров…

Я не думал о нем. Видел перед собой его лицо, когда сильно уставал. Только тогда. И всё. До бункера. Бункер. Так они это называют. На воле это называется камерой одиночного заключения. Тут сидишь в ожидании приговора, и тут сидишь, когда уже приговорили, когда ты сделал что-то, чего делать было нельзя. Наркотики или насилие. Одно из двух. Я сидел уже второй раз. В ботинках без шнурков и под таким высоким окном, что до него не достать. Солнце заглядывало на полчаса в день. Когда проходило над…

Жизнь не нужна, она – недоразумение, ибо завтра наступит конец света, и жизнь на Земле исчезнет. А если жить, то – однобоко, убого, убивая попеременно плоть, разум, нации, природу, не размножаясь, не улыбаясь... Чем больше страданий и зла, чем больше дерьма и лицемерия, чем больше насилия и терпения, тем лучше для жизни христианина: так жил Христос, а чем же человек лучше его. Что такое Христос и, следовательно, что такое жизнь, ибо, согласно христианству, жизнь это Христос («аз есмь живот»), можно…

Я познакомился с нею в баре на Западной Окраине как-то вечером, через несколько дней после того, как ее выпустили из монастыря. Поскольку она была младше всех, выпустили ее последней. Она просто вошла и села со мной рядом. Я, наверное, - самая большая страхолюдина в городе: может, именно поэтому. - Выпьете? - спросил я. - Конечно, почему бы и нет? Едва ли в нашей беседе в тот вечер было что-то необычное, просто Кэсс такое чувство внушала. Она меня выбрала - вот так всё просто. Никакого напряга.…

— Что именно ты от меня хочешь? — настойчивей повторила Траш. — Не возражаю быть выебанной до полусмерти, но если ты собираешься делать снимки в духе жесткого порно, готовь кучу бабок. — Я же тебе уже объяснил, — сказал человек с заметной ноткой раздражения в голосе, — работа просто шикарная. Студия расположена прямо над мастерской на Бервик-стрит. То есть, как только мы там окажемся, потребуется всего несколько минут на фото. — Прежде чем я куда-либо пойду, я хочу увидеть лаве, — отрезала проститутка.…

Он прерывистым эхом прокатился по всему ресторану, искромсав мои мечтания, подобно тому как ножницы режут бумагу на мелкие кусочки, и мое ликование в один момент съежилось и застыло, будто его заморозили. – Чем занимаешься? Телефон стоял рядом с кассой. Добрый официант, что-то вписывая в длинный лист бумаги, посмотрел на меня ласковым взглядом, как бы желая пожалеть меня за мою занятость. Мне почему-то стало стыдно, будто моя мама увидела, как я занимаюсь сексом. – Акико, сегодня ведь суббота,…

Доплыв до Канала он засушил весла и пустил лодку дрейфовать по воле течения. Канал следовал естественному руслу, петлявшему по ватту Лагуны, когда-то он был стиснут набережными, но теперь опять стал рекой, его берегами были крыши и каменные стены, между которых в него втекали притоки. В раннем утреннем свете на крышах домов уже работали люди, некоторые махали ему, держа в руке веревку или молоток, и кричали приветствия. проплывая мимо них Карло не торопился, лишь поводил веслами по воде. Строить…

Вижу, баба Варя направляется в нашу сторону. – Горе-то какое! – восклицает она. – Дед Матвей помер. Что за напасть у нас в доме, а? – Помощь, наверное, нужна? – спрашиваю я. Как вовремя смерть наступила, думаю. Дед Матвей знал, когда умереть. Хороший дед был! И смерть подгадал точь-в-точь, когда Борис Иванович и я могли сами в мир иной уйти. – Да, Андрюша, – сказала баба Варя. – Не откажи. – Дела как сажа бела, – промолвил Борис Иванович. И всё повторяется вновь. Деда Матвея спускаем –…

Настало время подробнее рассказать о мега-яхте «Титаник-7». Она принадлежала соответственно мега-олигарху и мультимиллиардеру Ябрамовичу-младшему, или, как его еще называли в продажной западной прессе, Ябрамовичу-джуниору. Ее длина была более километра, а водоизмещение превосходило пятьсот тысяч тонн. На яхте были длиннющие прогулочные палубы, 125 баров, 83 диско-зала с пониженной гравитацией, 250 спортзалов и фитнес-центров с повышенной гравитацией, 312 столовых, 11 интернет-библиотек, 3000 просторных…

Заявившаяся к ней живопись говорила о посторонних пустяках. Один молодой человек нагнулся и рассматривал Розин алтарь Авраама Линкольна – столик на трех ножках, где красовались давнишний шеститомник Карла Сэндберга, помещенная в рамку фотография, запечатлевшая Розу с дочерью у статуи мемориала Линкольна в Вашингтоне, и памятная фальшивая центовая монета величиной с кружок ливерной колбасы. У этого молодого человека были светлые волосы, как у Розиного первого мужа – вернее, единственного мужа, и все-таки…

Герой "Романа с кокаином", Вадим Масленников так же воспринимает пространство своей кухни, при этом ему все происходящее вокруг кажется странным. Дверь кухни в этом пространстве остается незапертой. Вспомним также рассказ о деталях захода солнца, который называется "Катастрофа". Очевидно, что заметная его часть происходит в особом пространстве - это видение героя, Марка Штандфусса. Цинциннат Ц так говорил об этом особом пространстве - "Мой сонный мир". И вспоминал, как не сразу последовала за…

Как я ее помню — правильно или неправильно? Она взрывалась по каждому поводу и раздавала нам пощечины. Я помню это чувство — как будто к щеке прижали горячий камень. А в другие дни она была совсем иной — маленькая девочка-мама, такая красивая в своем белом платье и с ярко накрашенным ртом. Тогда она пела для нас: «Бьют часы на башне: дили-дон-н-н»… Или рассказывала, каким был дедушка, пока не перестал разговаривать, о своем детстве в деревне во время войны. Я помню эти рассказы. Ее голос был как…