Легкая проза

– Курю, – и для убедительности Ренат достал пачку и потряс перед носом Толика. – Угостишь? – Я возвращаюсь, – сказал он и сунул пачку в карман. В школьные годы Толик задирал Рената, и с тех пор мало что изменилось. Разве что Анатолий Скворцов стал шире в два раза, когда-то курчавая макушка поредела, а его отец больше не работал в милиции. Хоть годы и шли, но Ренат никогда не жаловался на плохую память. Зато Толик, похоже, все забыл. Удивленно изогнув широкие брови, он проводил взглядом уходящего…

Глава вторая: Тайна чердака Старый дом хранил в себе множество секретов, но ни один из них не был так загадочен, как чердак. Его дверь, скрипучая и покрытая слоем пыли, словно охраняла вход в другой мир. Анна долго смотрела на неё, прежде чем решиться подняться по узкой лестнице. Каждая ступенька издавала жалобный скрип, будто предупреждая её об опасности. Но любопытство, как всегда, оказалось сильнее страха. На чердаке царил полумрак. Свет, пробивавшийся через маленькое запылённое окно,…

Звали учительницу София Никаноровна. Родом она была из семьи разночинца, – дружной, многодетной, взрастившей детей в добре, любви и уважении друг к другу и всему окружающему. Софочка с отличием окончила гимназию, а после – университет. С детства отличалась она кротким нравом и тихим голосом. Кротость, однако, соседствовала в её характере с необыкновенной стойкостью. Стоило кому-нибудь начать с ней на повышенных тонах разговаривать, как голос её становился еще тише обычного и, чем больше распалялся…

– Я раньше дальше коридора и не заходил! – шёпотом заявил паренёк. С жадностью маленького ребёнка, познающего мир, он изучал новое для себя место. Глаза бегали от одной детали к другой, так и не находя устойчивой опоры для последующий поисков. Оказалось, Профессин всё это время просто стоял около гудящего холодильника да смотрел в телевизор. Шла программа «Анекдот, кому пятьдесят». Костя улыбнулся, продолжил дальше изучать помещения. Тишину нарушил гулкий смех старика. Шутка пришлась по душе.…

– Чай? – задала дежурный вопрос своему постоянному клиенту. Он, как и прежде не посмотрел на меня. Он никогда не смотрит на собеседника. Собственно, это была одна из причин, почему я бросилась ему на помощь в первый же день знакомства. Моему младшему брату поставили диагноз «аутизм». Но прежде это случилось, мы долго с мамой не могли понять, что с ним. И лишь потом, я сама перекопала кучу литературы об этом недуге, откуда и узнала, почему аутисты или люди с заболеваниями аутического спектра, стараются…

Падение В одном из донских хуторов жил-был казак со своими состарившимися отцом и матерью. Звали его Степан. Жил себе поживал, да всё никак не женился. Господь силёнкой да удалью его не обидел, вот и не мог никак нагуляться. Мало кто во всей округе отваживался помериться с ним силой в борьбе или биться на кулаках. Поэтому, когда не было военных походов и учений, он садился на коня и скакал по степям и лугам, чтобы найти хоть какой-то выход своей силушке. Самым любимым занятием его было на полном…

«Что бы вы сказали себе, восемнадцатилетней»? – хитро прищурившись, спросил журналист, берущий у меня интервью в телестудии. Я отвела глаза от камеры, придумывая умный ответ, но в голову не пришло ничего путного. Пришлось сказать, что, вряд ли, юная «я» пожелала б слушать мои наставления. Однако повисший в воздухе вопрос, как невыученный билет на экзамене, напрягал меня. Придя домой, я извлекла из глубины шкафа старый альбом в кожаном переплете, присела в кресло у окна и раскрыла свой фотоархив.…

Бабушка ахнула, схватилась за сердце – так и ноги поломать недолго! Но обошлось. Верочка тотчас поднялась, а подоспевшая мама, опустив пакеты на асфальт, уже отряхивала одежду шалуньи и выговаривала за непослушание. Вера Игоревна, переведя дух, отошла от подоконника. Времени до начала дежурства оставалось в обрез, но и, спеша, она успела отрезать с нового плаща торговый ярлык и выйти в обновке на улицу. Однако вечером, вернувшись вечером с работы, заговорила с невесткой о происшествии во дворе.…

И вот уже завертелась студенческая жизнь: конспекты, дискотеки и непрочные сердечные связи. Но они засыхали, как срезанные на корню цветы. И сами мальчики казались ей такими преходящими цветками. Нежные нарциссы сгибались при малейшем порыве ветра. Горделивые тюльпаны были холодны и бесчувственны, а душистый, с пьянящим ароматом, шиповник безжалостно вонзал колючки в приласкавшую их ладонь. Желанный букет только мерещился – большая любовь обходила Ольгу стороной. Да что там любовь! Даже просто мало-мальски…

История длилась лишь одну весну – последнюю весну моей школьной жизни. Игорь, так звали моего тренера, открывал мне большой и радостный мир спорта. До того, как остановить свой выбор на фехтовании, он занимался пятиборьем: бегал, стрелял, и плавал, и скакал на лошади. И хотя уже оставил активные тренировки, продолжал интересоваться этими видами спорта, как болельщик. Мне довелось побывать вместе с ним и на балконе бассейна, и в спортивном тире, и на трибунах ипподрома. Если соревнования заканчивались…

В то утро день я побежала стремглав, куда глаза глядят, а они глядели мимо грядок в сторону заросшего лютиками и ромашками соседнего поля. Но участок имел границы, обозначенные колючей проволокой – предтечей деревянных штакетников и будущих высоких заборов. Такая проволока осталась ржаветь в Карелии после финской войны и активно использовалась в послевоенное время жителями поселка, где мы снимали дачу. Сандалики и алый сарафанчик, пестреющий белым горошком, не убоялись преграды. Мне всего-то и…

Это когда она поехала за обойным клеем, а вернулась с ароматическими свечками, фоторамочками, разноцветными ленточками и набором фигурных степлеров. Это когда она надевает на деловой ужин яркие безвкусные бусики, потому что «они такие классненькие». Это когда в ленте вдруг всплывает то самое селфи с губами бантиком и сведенными плечиками (самый простой и доступный способ мгновенно увеличить грудь). Если присмотреться к женщине внимательно, то в эти мгновения ее роскошные волосы чуть-чуть светлеют.…

Она – место. Место, где светло и тепло. Место, где делятся друг с другом и открывают друг другу душу. География братских чувств. Место, которое соединяет. Вот почему это произведение в первую очередь – дань благодарности. Спасибо книжным лавкам, спасибо тем мужчинам и женщинам, которые поддерживают их существование – и наше существование тоже! Люди – разумеется, и мужчины, и женщины – изобрели книги. Но обратное тоже верно: в какой духовной нищете, в какой тоске, в какой монотонности, повторениях…

Ефим Панкратыч нервно дёрнулся, но промолчал и покорно поднял ноги, но Зинка упрямо норовила ткнуть его шваброй. Он уворачивался от ударов, а в голове вспыхивали и гасли какие-то отрывочные мысли, больше похожие на вспышки молнии. «Все вы такие! Лишь бы на Голгофу отправить невинного человека. Николая второго тоже упросили начать войну, упрекали, мол, трусоват царь, а чем дело закончилось? Страшно вспомнить. Сначала на пьедестал поднимут, а потом засмеют, опозорят, ославят. Люди такие… Им бы посмеяться…

Поле воздушных змеев… Там я впервые встретила тебя. Ты подошел, чтобы помочь мне починить уздечку для крепления леера воздушного змея. Похожий на ёкая кицунэ [2] , в странной одежде на несколько размеров больше, с деревянными амулетами, браслетами на тонких запястьях, серебряной серьгой, массивными кольцами с кристаллами и белой татуировкой на ключице. Высокий, худощавый, с растрепанными волосами цвета снега и лисьими серыми глазами, холод которых невозможно забыть. Тогда мне хотелось увидеть твое…

В общем, преподаватель был нами недоволен. Марк Григорьевич говорил, что нам следовало выбрать другую тему, более актуальную в нашем возрасте, и играть своих ровесников, а не людей в возрасте наших родителей. Якобы эти взрослые проблемы нам абсолютно неинтересны, поэтому изображаем мы их совершенно неубедительно. А на начальном этапе обучения стоит выбирать героев не на сопротивление, а, наоборот, максимально близких к себе по характеру и прочим склонностям, ведь по системе Станиславского главный…

Казалось, что этот текст ( Беним джаным севгилим Эртугрул, каждый день я думаю о тебе… ), все эти буквы, запятые сплетаются в единую паутину, превращаются в туман и окутывают меня ( …мое спасение и моя ловушка – эти письма тебе… ). Спутывают ноги, руки, сплетаются в комок и подступают к горлу. Они накатывают на меня как волны, набрасываются приливами и отступают. Они пугают, смущают, умиляют. Они сжимают меня в своих пыльных объятиях, и я погружаюсь в пучину чужих воспоминаний. Чужой истории, чужой…

В этой школе я стала настоящим бойцом, была всегда готова не только к обороне, но и к наступлению. Я усердно училась, подтянула язык за три месяца, завела друзей, занималась различными видами спорта – тач-футболом, горными лыжами, бегом. Я поняла, что деваться некуда, и нужно что-то делать, раз уж я тут. Спустя год отличной учебы я поступила в колледж в Англии. Должна признаться, уезжая из Канады, я так же горько плакала, как и по приезде в нее! Тяжело было расставаться с друзьями, с учителями, с…

За прошедшие годы мой подход к шопингу в корне изменился. А может, это я сама изменилась. Времена, когда я была не замужем, жила со Сьюзи в Фулхэме и целыми днями носилась по магазинам, давно прошли. Да, в те дни я была транжирой. Вот как легко я теперь в этом признаюсь. И да, я делала ошибки, ну и пусть. Зато я, как Фрэнк Синатра, шла своей дорогой. (Если, конечно, идти «своей дорогой» означает в том числе прятать под кроватью счета по карте «Виза», чего, думаю, Фрэнк Синатра никогда не делал.)…

– А мы ещё весной поняли, что пить виски через соломинку неудобно. – Всего на секунду опередив Потапова, который не знаю что хотел сказать. – Много проливается? – Неудачно всасывается. – Отличная шутка, – засмеялся Капитонов. – Мы, взрослые мужчины, должны пить виски как положено. Нормальными глотками. И сделал нормальный глоток. – Мы? – удивился Андрюха, который давно порывался что-то сказать, но всё не получалось. Тут необходимо отметить что Потапов с детства исповедует принцип: «Если…