Поэзия

Драматург. Мне кажется, вы не правы. Режиссер. Но ведь так начинается действие? Драматург. Вы с ним не согласны? Режиссер. Я высказал свое мнение, теперь продолжайте. Драматург. У главного героя должен быть спокойный голос, в котором, однако, чувствуется некоторый страх. Режиссер. Пожалуйста. Драматург. Двойник должен иметь глубокий голос, отчетливый и сильный. Режиссер. Как пожелаете. Драматург. Разбуженный шумом, мужчина просыпается и, застыв, смотрит на своего двойника. Наш герой…

Авель. Значит, оно не стабильно. Енох. Тогда я ничего не понимаю в солнцах. (Переворачивается на спину.) Адам, И я тоже. Каин. Что? Адам (зло). И я тоже. Каин (свирепеет). Ах так. Адам. Интересно, есть ли у этого солнца планеты? Каин. Есть – что? Адам. Планеты! Каин (спокойно). А-а, понятно. Авель. Не имею представления. Каин. Чего-чего? Адам невнятно что-то бормочет. Каин. Да? Енох. Я говорю о планетах, населенных жизнью. Каин. Чем? Авель (обращаясь к Каину). Растениями,…

* * * Вот из глаз твоих две слезинки заблестели на розах щек, Будто брызги дождя упали на тюльпановый лепесток. Если ты слезу уронила, что же мне сказать о себе, Если слезы текут безмолвно по щекам моим, как поток. У тебя действительно слезы, а не только отблеск моих, Что в глазах твоих я когда-то, словно в зеркале, видеть мог. Всюду, где на тропинку сада упала твоя слеза, - То живая роза раскрылась, то нарцисса влажный цветок. Словно редкие перлы-слезы для ушных подвесок твоих…

35 И в камни жизнь вливать… Ты посмотри, Кинна, На статую Баталы, – знаешь, дочь Митта – Так и плывёт она! Кто не видал девы, На образ взглянет, и, поверь, с него хватит! Кинна: Пойдём, душа, тебе я покажу диво, 40 Какого отроду ты не могла видеть… Служителя поди, Кидилла, к нам кликни. Тебе я говорю? Раскрыла рот, дура, И до того, что говорю, ей нет дела! Стоит и на меня, как рак, глаза пялит! 45 Иди, – служителя, я говорю, кликни! Обжора! От тебя ни в праздник нет…

Смеются. Чужой лакей. Ну, ты смехун, смехун! Что ж из того, что лежишь весь день, ведь за то ж ни копейки за душой у тебя нет. Григорий. Да на что ж мне твоя копейка? А барин-то зачем? Ведь жалованье-то уж он мне выдаст, хоть я работай или не работай. А копить мне на старость зачем? Что ж за барин, коли уж пенсиона слуге не выдаст за службу. Чужой лакей. Что? говорят, ребята бал затеяли? Петр. Да. А ты будешь? Чужой лакей. Да ведь что ж этот бал! только, чай, слава, что…

Миша. Всё же таки скажите, какая причина? Марья Александровна. Такая причина … я не знаю даже, поймешь ли ты хорошенько. Губомазова, эта дура, третьего дни у Рогожинских говорит, и нарочно так, чтобы я слышала. А я сижу третьего, передо мной Софи Вотрушкова, княгиня Александрина и за княгиней Александриной сейчас я. Что бы ты думал эта негодная осмелилась говорить ?.. Я, право, так и хотела встать с места и, если б не княгиня Александрина, я бы, не знаю, что я сделала. Говорит: «Я очень рада,…

Автор пиесы (про себя). И всё еще никто ни слова о комедии! Чиновник средних лет (выходя с растопыренными руками). Это, просто, чорт знает что такое! Этакое … этакое … Это ни на что не похоже. (Ушел). Господин , несколько беззаботный насчет литературы (обращаясь к другому). Ведь это, однако ж, кажется, перевод? Другой. Помилуйте, что за перевод! Действие происходит в России, наши обычаи и чины даже. Господин , беззаботный насчет литературы. Я помню, однако ж, было…

Иван Петрович. Хе, хе, хе, хе! Я гляжу, что это значит, что он кладет короля? У меня ведь на руках сам-третей дама крестов, а у Лукьяна Федосеевича, я давно вижу, что ренонс. Александр Иванович. Длиннее всего тянулся восьмой робер. Иван Петрович. Да. (Помолчав). Я уже мигаю Лукьяну Федосеевичу, чтоб он козырял, – нет. А ведь тут только козырни – валет мой пик и берет. Александр Иванович. Позвольте, Иван Петрович, валет не берет. Иван Петрович. Берет. Александр Иванович.…

Володя . А… а… Галина Николаевна… это…ну… она позвонила… А вы из Франции? Люк . Ньет. Мы из Бельгии. Володя . Отлично!.. такк… к… Ну… куда мы пойдем? Так… так… Щас… секундочку подумаю… Кстати, ребята, ради бога, вы пожалуйста… вот так свои вещи не разбрасывайте… Тут как бы… Москва. Люк и Сессиль поднимают свои рюкзаки. Щас… я соображу… Значит так… Вы постойте минутку, я звякну… ну в смысле… позвоню и мы пойдем все смотреть. (Володя убегает. Сессиль и Люк тихонечко переговариваются.)…

Пауза. Вы доели печенку? Заряжайтесь хорошенько, мы едем в Копакабану на всю ночь, до утра. Я пока сниму шляпу, хорошо? Донт уори, не волнуйтесь, не обращайте внимания, но я должна навести марафет на свою афишу. (Хохочет). Вы нигде никогда в жизни такого не увидите. Я буду рисовать себе лицо. Вы видите: его у меня нет, да? А через полчаса будет! Смертельный номер, впервые в нашей программе! Ешьте, я вам сказала… (Села за стол, смотрит в маленькое зеркальце, красит глаза). Эти америкашки – все безрукие.…

МИНЯ. Мама какой у меня букети-и-ик! Это – синий листочек, это – зеленый, это – жёлтый… А, мама? Букетик? ФЕКЛА. Осень, вот оно все и красивое. Цветочки любишь? МИНЯ. Люблю, мама. Это – синий, это – зеленый, это – жёлтый… ФЕКЛА. А репья зачем нарвал? Выбрось. Букет испортил. Ну? МИНЯ. Тоже цветы. Пусть! ФЕКЛА. Какие же это цветы? Это бурьян. Понял? Выкинь. Ну-ка, достань книжку-то мою. Далеко она у тебя? Носишь с собой, как говорю, ну? МИНЯ. Ношу, мама. Тут она… ФЕКЛА. Ну, достань. Достал?…

Слева кран: хочет разбить окна и заехать в квартиру всем тем, что поднимает-опускает. За стенкой справа воет собака. Сверху громко кричит телевизор. В квартире у стола (стоит, не садится) ЛАРИСА. Она в чёрной шляпке, в чёрном пальто, чёрных очках, с саквояжем, в сиреневой вуали, на ногах туфли – “шпильки”. Лариса плачет, маленьким платочком слёзы вытирает. На стульях у стены с трещиной сидят НАТАЛЬЯ и МИТЯ. Ноги широко расставили, уперлись в пол, чтобы не упасть. ОТЕЦ сидит на диване, низко…

ОН (весело). Пошла! Пошла! Пошла!.. Она перебегает то на одну, то на другую сторону железнодорожного пути. Опять падает, встает, поправляет платье, бежит за ним… ОНА. Ты чего это надумал? Куда ты идешь?! А?! Чего тебе надо там, чего?! Ну, скажи толком! Там ты никому не нужен, слышишь, никому, слышишь? ОН. Пошла… Пошла! Пошла! ОНА. Чего вырядился, дурень старый! Ты ведь не мальчик, не мальчик уже бегать-то так, не пацан какой, не юноша, слышишь, ну?! И я не девочка носиться тут за тобой, уговаривать…

АМАЛИЯ (сипит, скрипит, шамкает). У меня наверху, над соседями, ещё соседи – богатыи-и-и. Я была во дворе в прошлом году, мне рассказали. Ну вот. Кто-то у них украл духи. Подумали на проституток. Приходили к ним один раз проститутки эти. Нашли проституток. Повезли проституток на кладбище, вырыли могилу, посадили туда, ну – пытали так, чтоб открылись проститутки, чтоб сказали – где духи. Они – нет. Плачут и – нет. Подумали тогда на ихнюю в доме уборщицу. Уборщица говорит: «Я же с двумя высшими…

МАТВЕЙ. Там красивых картинок нет. ЮРИЙ. Есть. Молчание. Вот и рассматривал. МАТВЕЙ. В два часа ночи ? ЮРИЙ. А что? Днем не успел. Днем мимо все бегал. А ночью – самое то: подойти, посмотреть, полюбоваться. Не спеша. Вот так… Во-от… МАТВЕЙ. Ясно. Не спится? ЮРИЙ. Да. Не спится. Что делать. МАТВЕЙ. Это в твои-то годы? ЮРИЙ. А где у вас жена? Вы ведь женаты? Пауза. МАТВЕЙ (смотрит на ЮРИЯ). Она работает в ресторане. Пока выручку подсчитает, то да се… Приезжает…

Юра . Спрашиваешь. Лучше скажи, для чего я Вике долг отдал? А кто меня заставил покупать новую палатку? Паша . А столики? Юра . А столики. ( Подумав. ) Ну – столики, кстати, это копейки. Паша . Ничего себе – копейки! Юра . Копейки, копейки – я ворованные купил. Паша . Ворованные? Юра . Я тебе вчера не сказал. Купил у Бороды, а разницу на шашлыки потратил. Ко мне Полина заходила. Паша . Значит, ты с Полиной шашлыки трескал, а мне супчик вьетнамский принес. Спасибо, дружок. Юра…

Стелла (с ноткой раздражения в голосе). Я хочу предупредить вас – мое время имеет цену. Mapгрет. Я заплачу вам, сколько вы попросите. Только бы понять… Стелла (загадочно). Звезды округлые. Они движутся по замкнутым орбитам. Человек тоже очерчивает орбиту вокруг себя. И никогда не удается вырваться за ее пределы. Маргрет. Как вы сказали? Замкнутая орбита? Не вырваться? Но так же невозможно жить! Стелла. Есть вещи, которые могут разорвать этот замкнутый круг. Маргрет. Что же, например?…

Почую холод - силу собираю, зову сельчан, вовсю трублю в рожок: раскладывайте, мол, костры по краю, палите все, что просится в разжог. Лоза в листве, черед зачаться гроздам, страшилы позамотаны в тряпье, меж тыкв уютно греться по бороздам, лесс налипает на лицо мое, харчей промыслю за каменоломней, - где прячусь я, не знает ни один, колени к подбородку, поукромней, и - засыпаю, обхвативши дрын. Зрелеют грозды, множится прибыток, тычины подставляю; где пора, сметаю…

«Свидетель». Надо их поить больше – разводи давай! ( Эти слова «свидетель» обращает к тётке – «матери», которая держит в руках почти опорожнённую бутылку водки. «Мать» кивает головой и бредёт в кусты, где припрятаны пластиковые бутылки с простой водой, а также фляга с техническим спиртом. Из всего этого женщина там же, в кустах, начинает готовить «водку», заливая спирт и воду в бутылку и судорожно взбалтывая её у себя над головой. ) «Невеста». Слушайте, эта дура спалит нас когда-нибудь. Вы слышали,…

2-й. Я пробивался, но сначала объясни, в какое дело я должен был пробиться? 3-й. А я пробивался. И не знаю, пробился, или нет. Иногда кажется, что никуда я не пробивался. Но пробиваться в нашем деле важно. 2-й. Куда все-таки надо пробиваться? 3-й. В дело. 2-й. В какое дело? Пауза. 3-й. Скучные вы какие-то оба. 2-й. Почему. Мне всегда говорили, что со мной вообще никогда не скучно. 1-й. Кто говорил? 2-й. Говорили. Кто – не скажу. Потому что вы их все равно не знаете.…