Проза

Если вы согласны разуметь под прогрессом только движение христианского сознания и развитие в жизни человечества христианских начал, то не правильнее ли было бы поставить в заглавии: «Церковь и христианский прогресс»? Тут заключалась бы целая постановка вопроса о внешней неподвижности церкви параллельно с движением христианского сознания, с развитием христианского миросозерцания в людях. Правда, такое заглавие потребовало бы соответственной перестройки целой статьи. А перестроить ее необходимо,…

До свидания. Преданный Вам Ив. Аксаков 2 21 апреля 1854 г. Елисаветград Херс<онской> губ<ернии> Не зная, где именно теперь Оболенский, Попов, Шеншин [7] , в Москве ли, в Петербурге ли, в разъездах ли, я решаюсь обратиться к Вам. Прошу Вас, графиня, дайте мне совет, а если Шеншин в Петербурге, то призовите и его на совещание. Дело вот в чем: в то время как дерутся на Дунае, дерутся на Черном море, а может быть и на Балтийском, в то время как для дряхлого мира [8] занимается…

«Отчего Франция так слабо защищалась в последнюю войну свою с немцами?» – спросили мы одного умного французского публициста, посетившего Москву прошлою зимою… «Оттого, что нам не удалось возжечь у себя войны в полном значении слова народной, подобной вашей русской защите против нас же, французов, в 1812 г.», – был ответ. «А не удалось этого нам, – продолжал отвечать он на наши расспросы, – по недостатку патриотизма в народе. А недостаток патриотизма происходит оттого, что народ – в тесном смысле…

Прежде, чем будем говорить о разделении русской истории, считаем нужным сказать несколько слов о том мнении, которое выражает в предисловии своем ученый автор, о преобразовании Петра Великого. Г. Соловьев говорит, что Петр был продолжателем, что дело заимствования от иностранцев полезного было еще до него. Это совершенно справедливо, и все, что есть истинного в перевороте Петра, было, конечно, начато до него. Но Петр был не только продолжателем, а это-то и составляет характеристику его эпохи. Прежде…

Мы сказали, что славянские племена жили под условиями быта; община, так устроенная, носит простое название земли, которое мы удержим: оно оправдается впоследствии. Но возможно ли было оставаться при этом? Трудно. Первая, прежде всего и главная помеха – бранные, неугомонные соседи, которые налетали на славянские земли и покоряли их, возмущая весь их быт. Славяне собирались, прогоняли их, а нашествия снова им грозили. Нельзя же было народу стоять, не расходясь, с оружием в руках; он отказался бы…

Рассказывали, что незадолго перед моим вступлением, однажды, когда Победоносцев, который читал лекции по вечерам, должен был прийти в аудиторию, студенты закутались в шинели, забились по углам аудитории, слабо освещаемой лампою, и, только показался Победоносцев – грянули: «Се жених грядет во полунощи». Рассказывали, что Заборовский, бывший еще в то время в университете, принес на лекцию Победоносцева воробья и во время лекции выпустил его. Воробей принялся летать, а студенты, как бы в негодовании…

Публика начинала любить и принимать Щепкина с одобрением. Каждый спектакль был шагом вперед для молодого актера, и в течение нескольких лет он сам и все его окружавшие убедились в том, что Щепкин родился для театра. Не получив достаточного образования, не видав ни одного актера, который бы имел какое-нибудь понятие о сценическом искусстве, который бы ходил и говорил на театре по-человечески, Щепкин, конечно, не мог тогда создавать себе идеала представляемого лица, не мог не подчиняться вредным традициям,…

Сумароков знал Шекспира; отдавал справедливость красотам этого непостижимого чародея драматического; но в то же время, по духу тогдашней европейской словесности, почитал в нем то безобразным, что теперь почитается первым венком поэта британского; то есть: переход в его трагедиях от великана к карлу, от кедра к исопу. К драмам его можно применить то, чем Наполеон 1812 года «огромил быт европейский». «От великого до смешного, – сказал он, – один шаг». Это живая картина мишурного и превратного…

Все сказанное нами – истины столько же несомненные, сколько и не новые; но для всех ли и для многих ли?.. Повторяем: историческое созерцание есть основа всякого знания, всякой истины в наше время. Без него невозможно понимать, как следует, ни искусства, ни философии, ни права… Само естествоведение будет без него мертвым сбором фактов, а не живым знанием. Недаром называется оно иначе «естественною историею»!.. Да, естествоведение есть история творящей природы, повествование о восходящей лествице ее…

Когда ложится тень прозрачными клубами На нивы желтые, покрытые скирдами, На синие леса, на влажный злак лугов; Когда над озером белеет столп паров, И в редком тростнике, медлительно качаясь, Сном чутким лебедь спит, на влаге отражаясь, — Иду я под родной, соломенный свой кров, Раскинутый в тени акаций и дубов, И там, с улыбкой на устах своих приветных, В венце из ярких звезд и маков темноцветных, И с грудью белою под черной кисеей, Богиня мирная, являясь предо мной, Сияньем палевым главу…

Литература есть последнее и высшее выражение мысли народа, проявляющейся в слове. Органическая последовательность в развитии – вот что составляет характер литературы, и вот чем отличается литература от словесности и письменности. Если произведение литературы носит на себе печать существенного достоинства, – оно уже не может быть случайным явлением, которое не было бы некоторым образом результатом предшествовавших ему произведений или, по крайней мере, не объяснялось бы ими, и которое бы, в свою очередь,…

Но я начал об осьмнадцатом веке и о французах, и сам не заметил, как перешел к девятнадцатому веку и к нам, русским; это оттого, что осьмнадцатый век еще и теперь здравствует во многих наших книгах и журналах, особливо «светских», а французы по сю пору водят нас как детей на помочах своего эмпиризма, выдавая его за эклектизм {4} . Человечество только от немцев узнало, что такое искусство и что такое философия, тогда как французы вместо искусства показали нам что-то вроде башмачного ремесла, а вместо…

У нас любят критику – об этом нет спора. Книжка журнала всегда разогнута на критике, первая разрезанная статья в журнале есть критика; как бы ни был дурен журнал, в каком бы он ни был упадке, но если в нем случится хоть одна замечательная критическая статья, она будет прочтена, заключающая ее книжка вынется из-под спуда и увидит свет божий; критике больше всего бывает обязан журнал своею силою. Без критики журнал есть образ без лица, анатомический препарат, а не живое органическое существо. Почему…

Но зачем реторика у нас в России? – Затем, чтоб учить детей сочинять?.. Многие смеются над определением грамматики, что она учит правильно говорить и писать. Определение очень умное и очень верное! Всеобщая грамматика есть философия языка, философия человеческого слова: она раскрывает систему общих законов человеческой речи, равно свойственных каждому языку. Частная грамматика учит не чему иному, как правильно говорить и писать на том или другом языке: она учит не ошибаться в согласовании слов, в…

Петербург не мог не продолжаться, потому что с его существованием тесно было связано существование Российской империи, сменившей собою Московское царство. И рос Петербург не по дням, а по часам: Прошло сто лет, – и юный град, Полночных стран краса и диво, Из тьмы лесов, из топи блат Вознесся пышно, горделиво. Где прежде финский рыболов, Печальный пасынок природы, Один у низких берегов Бросал в неведомые воды Свой ветхий невод; ныне там По оживленным берегам Громады стройные теснятся…

Но кончился он, этот прекрасный мир просветленной чувственности, одухотворенных форм и героической борьбы человека с неотразимою силою рока; кончился этот период роскошного цветения искусства – умер народ-художник! Уже и варвар-римлянин исчерпал всю свою жизнь – задача его была решена: он простер над миром свою железную длань, слив его в механическом единстве своих гражданственных форм; он уже издал и кодекс своих прав, развитых им из своей жизни и своею жизнию. Окруженный дивными произведениями…

Впрочем, все это так неважно, что не стоило бы и слов, если б тут не вмешались два обстоятельства – имя автора «Букетов» и некоторые фельетонные толки, порожденные «Букетами». Так, например, по поводу этого водевиля «Северная пчела» обвинила всю современную русскую литературу в злостном стремлении унижать полезный и почтенный класс чиновников и изображать их не иначе, как людьми безнравственными и глупыми… Первою причиною этого направления современной русской литературы «Северная пчела» считает Гоголя……

Приезжает туда, куда ехал, а там уже ждёт его телеграмма: «У Адочки скарлатина, форма лёгкая, – не беспокойся». На другой день новая: «Осложнение, – форма тяжёлая». Дело было в разгаре, даже не было утешения посылать часто телеграммы, – денег не было. На пятый день он получил такую телеграмму: «Папа милый, приезжай, – твоя Адочка очень заболела». Озабоченная любовью, маленькая, немного сгорбленная фигурка Адочки, словно выжженная огнём, стояла живая в его сердце. Вспоминались все подробности…

– Погодите, граф, немножко подержите… Мне еще жарко… можно простудиться… – Ах, нет, не беспокойтесь! это вода не холодная, – перебил граф, – я не принес бы вам холодной воды… – Все равно погодите… А знаете, граф, что я влюблена в него. – Она указывала на офицера, улыбаясь. – Ах, боже мой, как я о нем страдаю! Граф все держал поднос со стаканом. Он принужденно улыбался. – Ну, что ж! я вас поздравляю с этим… – Право, ей-богу… влюблена. Луиза захохотала. Потом еще минут пять продолжала она…

Маменька вздохнула и прибавила как будто про себя: – В жизни главное – хорошие знакомства и связи. Когда мы вышли из кареты и всходили на лестницу к директору, с семейством которого маменька уже предварительно познакомилась, с лестницы навстречу нам сбегал мальчик лет пятнадцати, мой будущий товарищ, с белым, румяным и круглым лицом, с карими масляными глазками, с волосами, густо напомаженными и тщательно приглаженными, в форменном собственном сюртуке очень тонкого сукна, с перетянутой талией.…