Проза

Да, еще можно помечтать о Бразилии. Не о стране, конечно, страны такой уже лет двести как не существует. О подкупольном пространстве. Говорят, это настоящий рай, там тепло, на пляжах под искусственным солнцем прогуливаются загорелые женщины. На них цветастые платья, а на шеях – ожерелья из ракушек. Там нет не-людей, нет недостатка в еде и в кислороде. Вот только попасть под купол дано не каждому. Это место для избранных: для чиновников и членов их семей. Бразилией это место назвали благодаря…

Я обращаюсь ко всем, кто борется, ищет и не сдаётся: Мы действительно живем в удивительном, справедливом, гармоничном и чистом Мире, друзья! Для того чтобы почувствовать это счастье, не нужно тянуть за собой тех, кто осознанно отказывается от этого, в этом случае вы ничего не добьетесь и потеряете всю энергию, не дойдя и до середины пути обретения ценности жизни. Оставьте за спиной всё лишнее и ступайте навстречу невообразимому с чистым сердцем и доброй волей, и вы увидите рядом с собой только тех…

– Иди. Расторгуев вышёл, тихо прикрыв за собой дверь в дом. Он сел с краю скамейки рядом со своим кровным отцом. Молчали. Гуляев, глядя на парня, не выдержал: – Чего, парень, такой кислый? Мне бы твои годы. – А что бы ты сделал? Гуляев сейчас посмотрел на парня внимательно, подумал: «Молод ты ещё, глуп, хотя тебе уже за двадцать», и выдавил из себя: – Куль я пустой, понимаешь? Расторгуев не ответил, злость и обида бушевали в нём. Он еле сдерживался. – Эх, молодость! – погрустнел…

– Конечно, Анна, вам легко говорить. У вас муж воспитанный, красивый, иностранец и бизнесмен – вы ни в чём не нуждаетесь. А вот я просто не смогла быть, как вы, в нужное время в нужном месте. Поначалу я просто отмалчивалась, стараясь затрагивать как можно меньше подробностей своей личной жизни, но тяжесть невыговоренных эмоций с каждым днём всё сильнее давила на меня изнутри. В один прекрасный момент я взяла ручку, тетрадь, и начала писать рассказ о себе, который, впрочем, я не собиралась никому…

3 Шоколадный флирт и встреча на перекрёстке дорожного полотна со свежей разметкой. Два события в его жизни, которые связывало лишь одно – он торопился. Скорые шаги боящегося опоздать человека вынесли на широкое полотно проспекта, ещё горячего от солнца. Взгляд по сторонам и они сошлись в случайной встрече. – Шу? Привет. – он шёл с одной стороны дороги, она с другой, поравнялись ровно посередине. Они встречались так всегда – случайно пробегаю по своим делам, торопясь, улыбаясь знакомому лицу.…

Это случилось уже после окончания университета. Однажды в одной области всё же наткнулся на ценный клад. Хотел было сдать находку начальнику экспедиции, но тут пришла мысль, а что если клад могут похитить менее честные его коллеги? Эта догадка подвигла сокрыть шкатулку с россыпью золотых монет, что потом долго мучился своим поступком. Конечно, надо было вернуть, а потом испугался, что его изгонят из экспедиции и потому в содеянном уже было поздно признаваться. Сейчас он поражался: с каким тогда упорством…

– Возьми, Башмачок, полакомись, – сказала тётя Шура. – Колесо спасёт тебя, тётя Шура, – поблагодарил Башмак, вгрызаясь в угощение. – Да брось ты! – засмеялась тётя Шура и, лихо крутнув коляску, поплыла к себе во двор. Она была очень старая и уже не боялась ни заведующих, ни Колеса, ни Обода его. Башмак, загребая пыль босыми ногами, потопал к Лабораториуму. Дверь и ставни он запирать не стал. Всё самое интересное с последней ходки он надёжно припрятал, а если стража заведующих захочет заглянуть…

– Что, замолчал? Дальше-то что? – нетерпеливо напомнил замолчавшему бомжу Джастин. – А дальше, самое неприятное. Если хочешь ходить с пальцем в заднице, то станешь верующим человеком, а если нет, то господь вытянет из тебя палец со всеми узлами и путами, и освободит тело от души и разума. Вот это и есть смысл жизни, хочешь ты этого или нет. – Да, умно придумано, – заметил Джастин, – а палец этот точно господний, а не дьявольский? Как проверить? – Все зависит от направления проникновения пальца…

М. Аврелий И потому, что « Наша жизнь – это то, во что ее превращают наши мысли». Мудрость времени И потому, что « В системе мире нам дан кроткий срок пребывания – жизнь. Дар этот прекрасен и высок» Аристотель А потому « Мужайтесь, бодрствуйте и смело протекайте сей краткой жизни путь» А. Н. Радищев И еще потому что « Великие начинания даже не надо обдумывать». Правило Юлия Цезаря Все это и есть Великая Бессмертная Истина – чтобы незаметно не превратиться в посредственность,…

Больно ободрав спину, я вывалился из деревянного заключения на паркетный пол. — А-А-А!!! — Совершенно дикий, душераздирающий крик вырвался из моей травмированной водкой груди. — Спасите!! Спасите меня!!! Я не умер! Я живой!!! Мозги лихорадочно сканировали окружающее мутное НЕЧТО. Никакого грязного грунта рядом не ощутилось. Я почему-то врубился: это же морг… Вой раненого медведя, сравнимый по децибелам с атомным взрывом, разбудил не только мать, но и соседей… Заполошная мать прибежала на…

Я представил, как забавно выгляжу, в пиджаке, в брюках, собранных пышной гармошкой над коленами, с ботиками на крючках пальцев, вспомнил смех за спиной, и побрёл дальше, думая, что кто-то опаздывает, улыбаясь представлению о своём виде. Часть первая Глава первая В отдельной комнате, на широкой кровати, головой к окну спал Гриша Цветов. Накануне он попросил маму разбудить его в семь часов, но сейчас отвернулся от стены, повернулся на спину, и очнулся. Он любил в себе способность проснуться…

– Отдай, вражина! – взвился он отчаянным дискантом и схватил-таки, изловчась, одного за ворот. И тогда из камер стали высовываться кладовщики и кричать – были, видимо, задеты их общие, корпоративные, так сказать, интересы: – Нет, ты только погляди на этого Ваньку-встаньку! – Врежьте ему как следует! Чё-о он себе вообразил?! Поднялся гам. Очкарик что-то доказывал, размахивал руками. Тот, на кого он наскакивал, отбивал его руки, вяло огрызался. Все остальные вокруг тоже галдели. Миронов ещё раз…

Обожжёнными руками нащупал обмундирование, в спешке натянул на себя, сунул босые ноги в ботинки, обмотки даже не стал наматывать, затолкал в карман. Рядом, у палатки, копошился, матерясь, стрелок-радист Павлик Назаров. Механик-водитель Андрей Суздальцев уже стоял одетым, поминутно приседая при каждом новом взрыве. – Братцы, это война! Так учения не проводят, клянусь! Наводчик Фёдор Кирюшин, которого в экипаже все называли Кирюшей, сидел на земле в исподнем белье, смотрел безумными глазами на происходящее,…

Свистів над головами гребців гарапник і гаряче опікав тих, хто, на думку Абдурахмана, гаявся і не проявляв належної старанності. Наглядач був невблаганний. Він сам кілька років провів за веслом, сам не раз скуштував безжалісних ударів, і тепер, боячись утратити вільніше і ситіше життя, намагався догодити капуданові-паші [1] тим, що примушував своїх колишніх товаришів гребти якомога сильніше. Його гладке обличчя блищало від поту: сонце підбивалося все вище вгору, і в тісному приміщенні для невільників…

Нежно попрощавшись с ночью…» – Утопился Мураками! – закончил ОН, вертя томик японца в руке. – Дурак! – рассмеялась я, – Харуки – хороший мужик. Не понимаю, за что ты его так не любишь. – Я его просто не знаю. Почитал немного – не понравилось. – Странно. У вас, как мне кажется, много общего. Попробуй еще раз! – Нет. Не интересно. Мне есть, что читать. – Олег, ну нельзя же ходить по нарисованному кругу любимых писателей! Другие авторы – не ведьмы и не злые покойницы. Не будет ничего плохого,…

– Это немыслимо! – бормотал он, ошалело уставившись на меня. Как я узнал позже, он обнаружил в моей психике нечто вроде черного ящика, для доступа в который необходимо вводить логин и пароль. Часть моего сознания или подсознания (этих психиатров хрен разберешь) были кем-то или чем-то заблокированы как от меня, так и от тех, кто пожелал бы несанкционированно покопаться в моей голове. Разумеется, с таким ему сталкиваться не приходилось, да и вряд ли придется еще когда-нибудь в ближайшие 500 лет.…

Фрэнсис Бернетт писала и для взрослых. Она продолжала писать до самой своей смерти в 1924 году, не дожив всего несколько недель до семидесятипятилетия. Глава I. НЕ ОСТАЛОСЬ НИКОГО Когда Мэри Леннокс привезли в Йоркшир, в поместье ее дяди Миссельтвейт, все говорили, что она – самый несимпатичный ребенок, какого только кому-нибудь доводилось видеть. И это было правдой. У нее было маленькое худенькое личико и маленькая худенькая фигурка, светлые редкие волосы и неизменно кислое выражение лица.…

Но Демиург, по мере возможностей, кажется, пытается что-то ещё побалансировать в своём хозяйстве. Поэтому аутсайдер, доплетясь кое-как до конца своего Пути, лишь спокойно говорит: «Я устал, Господи. Очень устал. Конечно, воля твоя, но, не пора ли уже опускать занавес?» А везунчик, который с детства бежал лёгкой трусцой по тартановой дорожке, вдруг просыпается среди ночи в своём загороднем особняке, орошив холодным потом хрустящие батистовые простыни. Стуча зубами от ужаса, везунчик садится на кровати…

– Мэри, мы тебя так долго искали, Клэр чуть с ума не сошла! Мисс Годвин улыбнулась. Сестра любит ее и любит сходить с ума. Как гармонично устроен мир! Но Байрон прав, лето выдалось неудачным; холодным, туманным. Вот и теряют память поэты. – Давайте пить чай! – предложила Клэр. – На улице опять идет дождь, – улыбнулся лорд, – так что давайте сделаем вид, что соскучились по родине, и зальем тоску местным крепким бальзамом. С чаем, разумеется! – добавил он, поймав взгляд девушек. Клэр осторожно…

Хорош об этом, сам виноват, ведь всегда была возможность отказаться, а коли не сделал этого, то и получай все сполна, и не надо искать виноватых. Это твоя проблема, что ты оказался глупее их. Поезд ушел, и хорошо, что ты поздно, но все же смог взглянуть на проблему трезво, как и на эту самую жизнь. Зато теперь ты сможешь все таким, как оно есть, без иллюзий. Лучше поздно, чем никогда, ухватить элементарные истины бытия, в которых раньше не было время разбираться, а скорее всего, желания. Ведь тогда бы…