Проза

С этими словами он берёт наркомана под руку и они вдвоём удаляются. Врачи ими игнорируются, но, так как все мы уставшие, никого уговаривать желания нет. Просто ждём. СЦЕНА ТРЕТЬЯ. Только я расслабилась, возвращается наркоман с вопросом: "Я обратился за помощью, мне тут что-то делать будут"? Замечаю, что надо не бродить где попало, а находиться при враче. Отплавляю его на снимки. СЦЕНА ЧЕТВЁРТАЯ. Приходят виновники ДТП, в котором сбили наркомана. Требуют, чтобы у него взяли кровь для анализа…

Глава 1. Ленинград Александр Блок, поистине, может быть назван поэтом Невского проспекта… В нем – белые ночи Невского проспекта, и эта загадочность его женщин, и смутность его видений, и призрачность его обещаний… Блок – поэт только этой единственной улицы, самой напевной, самой лирической изо всех мировых улиц. Идя по Невскому, переживаешь поэмы Блока – эти бескровные, и обманывающие, и томящие поэмы, которые читаешь и не можешь остановиться… Я помню ту ночь, перед самой зарей, когда он впервые…

– Да что вы! – воскликнул тогда Кромов. – Вы просто не понимаете всей глубины вопроса. После чего схватил меня за руку и в течение часа с жаром объяснял мне предмет своего изучения. – Вы что думаете, Важин, – Пётр Михайлович почему-то сразу принял манеру обращаться ко мне по фамилии. – Вы думаете, занятие словом это бродить по стране и спрашивать поселян: а как это по-вашему называется или как вот это по-вашему называется? Я признался, что примерно так и думал. – Хм. Конечно сбор материала –…

– Господи! Да он отродясь ничего в доме не делал! – осуждающе заметила Мария. – Мать его, Марфа, индюшка хрипатая, вот-вот треснет от важности, – с большой охотой переключилась сноха на соседку, – родила его на старости лет, и не приучила к труду. Порежется, еще во всех грехах Марфа меня потом осудит. И это потому, что с детства не приучают к самостоятельной жизни, – завелась она. – Учиться надумал, переросток. Да когда не дано, взять неоткуда. Конечно, разбаловали. На всем готовом. Приготовь,…

Но, будучи военным человеком, М. П. Сухачев всегда испытывал тягу к литературному творчеству. Еще в 1974 году он написал рассказ «Мохаммад». Тема была навеяна двухгодичной служебной командировкой в Египет. Рассказ вышел в издательстве «Молодая гвардия». Затем Михаил Павлович занялся изучением личного архива советника командующего авиацией во время Гражданской войны в Испании (1936–1939) Е. С. Птухина и на основе архива написал интереснейшую повесть «Небо для смелых» (1979). В ней рассказывается о…

– Не буду я тебе ничего обещать… На часах было 5 утра. Полина спала на кушетке в больничном коридоре. За окном уже светало. Старшая медсестра Леночка вошла в коридор, аккуратно закрыла за собой дверь и, стараясь не стучать каблуками, подошла к спящей девочке. Медсестра застыла и после долгой паузы похлопала девочку по спине. Полина пошевелилась, но не проснулась. Леночка стала трясти ее за плечо. Девочка открыла глаза, посмотрела на Леночку, потом вокруг, потом быстро поднялась, поправляя помятую…

* * * У Ведерникова началась совершенно другая жизнь, главным человеком в ней стал тренер Александр Грошин, он же дядя Саня: на вид добродушный, большой, покатый, с коричневой печеной лысиной и черной шерстью на груди, где запутался, будто комар, мелкий православный крест. На самом деле тренер был жесткий мужик: не спускал ни лени, ни нарушения режима, провинившихся отправлял с тренировки работать на школьную кухню, где приходилось до ряби в глазах драить кафельные, в мелкую шашечку полы и чистить…

Ведь для книги, претендующей на то, чтобы предъявить право на жизнь для целого нового жанра, двух-трех текстов, пусть самых замечательных, мало, нужен убедительный корпус текстов. Между тем задним числом выяснилось, что именно на это книга, которую вы держите в руках, и претендует. Это не значит, что в нее вошло все «футбольное». Не вошла слишком большая повесть Гладилина «Дым в глаза», не вошли некоторые небольшие тексты советских писателей, которые нам показались заслуженно забытыми, не вошли…

– Ноль Двенадцатый! Я – Маяк. Ноль Двенадцатый, почему молчишь?! Алексей выровнял машину, дал вперед левую ногу и, повернув голову вправо, посмотрел назад. За самолетом тянулся дымный след. А на левом боковом щитке тревожно моргала сигнальная лампа «Пожар». – Ноль Двенадцатый – на связи, – нажав на кнопку «радио», как можно спокойнее ответил он. – Почему не отвечал? – в голосе командира прозвучало раздражение. – Пожар в двигателе. Задействую противопожарную систему. – Ноль Двенадцатый,…

Он говорит вяло и тихо: – Уйди… А то убью. Человеку на рельсах уже нет никакого дела о того, что происходит на этом свете. Он хочет умереть. Он уже мертв… Самоубийца с тихим стуком кладет свою голову на рельс и замирает. Сашка выбрасывает семечки. Я со страхом смотрю на своего друга. Сашка думает… Он вытирает губы широкой ладонью и строгим взглядом приказывает мне не лезть не в свое дело. – А мы что, мешаем тебе, что ли? – спрашивает Сашка самоубийцу. – Ну, извини. Мы поезд подождем. Кажется,…

«Думаю, никто не мог написать для меня лучшей книги…». «На могу поверить. Целые поколения выросли на его книгах и картинах. Мне неизмеримо жаль». «Ему удалось то, что редко кому удается – он долго жил, жил хорошо и дышал полной грудью, а потом сумел обеспечить себе место в вечности своими великолепными произведениями». «Момо Капор воплощал дух времени, которое теперь исчезает, времени, когда книги обладали большим влиянием и много значили, а слово писателя пользовалось уважением и любовью…

Случается и другое. Практически кто угодно слышал фразу: «живой мертвец». Речь идет не о вампирах или зомби, а об убийстве, совершенном мысленно. Звучит безумно. Довольно простое объяснение – сжигающая ненависть, направленная на определенного человека и принуждающая тебя закрыть глаза, телепатически нанести не совместимые с жизнью увечья и с почестями проводить в закрытый для живых мир. Отпевание, церковь, кладбище. Яркая картинка предстает перед глазами, заменяя реальность. Неоднократное повторение…

Подсознание, скажем о нем еще несколько слов, не деструктивно само по себе. Вот только в нем нет различения между стихией и духом. Оно тесно связно с интуицией, но до высшей интуиции ему далеко. В него можно входить только как в бесконечное доверие Господу, а не как в свой эгоистический узкий мир. В заливе вечности, о котором говорил и писал Померанц, тебе уже никакое подсознание не страшно. Померанц и Миркина дали мне тот чистый воздух, которым можно дышать и во сне, и наяву. Раздел эссеистики,…

Ещё улыбчивые и приятные люди есть в журналах и газетах. Их также много в нашем доме. Обычно по утрам, когда я просыпаюсь и заправляю свою кровать, я беру журналы с прикроватного столика и раскладываю на покрывале и на окнах. Так в моей комнате становится веселее. Молодые красивые девушки и парни смотрят на тебя, и уже не чувствуешь себя так одиноко. С ними тоже можно поговорить, если станет совсем скучно. Только вот ответить они не могут. А когда– то у меня были братья и сёстры. Они жили отдельно,…

Таким образом, сухая летопись нашей истории дает романисту мало материала, на основе которого он смог бы восстановить точную картину прошлого во всех ее проявлениях. Пробелы истории могли бы восполнить художественные произведения, если бы таковые до нас дошли. Но у нас нет ни трагедий Эсхила и Софокла, ни героических поэм Гомера и Вергилия. Наша древняя литература не вышла за пределы церковных произведений. Наши авторы написали толстые книги толкований, риторические жития святых, философские и богословские…

А значит, это особенно указывает на род деятельности моих предков! На Руси почту передавали эстафетой. На путевых станциях – «ямах» всадники меняли коней. Эту почтовую систему называли «скорой ямской гоньбой», которой дивились даже предприимчивые европейцы. Должность почтальона была не только почетна, но и очень ответственна, ибо за потерю царской грамоты гонца подвергали смертной казни. Почтальона выбирали жители деревни и священник. Письмоносец принимал присягу…

Ну и что? Обычное, в общем-то, дело, и ничего из ряда вон выходящего в этом искреннем желании девушки поделиться своей радостью нет. Но Олега новость, которой, светясь от счастья, делилась Аня, почему-то сильно расстроила. Стало вдруг обидно и очень стыдно за себя. – Ну вот, в самом деле, уже и девчонки, которые еще недавно тут на детской площадке в песочнице возились, садятся за руль, а я, большой дядька, ездить умею разве что на велосипеде! – подумал тогда Олег. Эта мысль о своей «неполноценности»,…

– Белли, от твоего пения мне хочется направить машину прямо в океан. – Он дернул руль, будто и вправду собрался съехать с дороги. Я запела еще громче, от чего проснулась мама и запела вместе со мной. У нас с нею совершенно нет голоса, и Стивен замотал головой, изображая свое фирменное отвращение. Он ненавидит оставаться в меньшинстве. Больше всего его напрягает то, что после развода родителей он остался единственным мужчиной в семье и на его стороне больше нет папы. Мы медленно ехали по городу,…

Сама Сара питала бесконечную любовь к своим детям, но не могла смириться с тем, что сотворил с ее телом долгий и тяжелый период беременности: некогда плоский живот превратился в «кенгуриную сумку» обвисшей кожи, неровные серебристые следы растяжек напоминали дорожную карту. Она пыталась избавиться от них с помощью кремов Sephora – густых смесей кокосового масла и химических веществ, получивших высокую оценку потребителей в модных журналах и блогах. Следы стали менее заметными, но все еще отливали…

Я непременно куплю в Питере квартиру: я не хочу простой человеческой жизни. Я хочу сложных снов, а они в Питере сами родятся из морского ветра и сырости. Я хочу жить на высоком этаже, может быть, в четвертом дворе с видом на дальние крыши из окна-бойницы. Дальние крыши будут казаться не такими ржавыми, какие они на самом деле, и прорехи покажутся таинственными тенями. Вблизи все будет, конечно, другое, потрепанное: загнутые ветром кровельные листы, осыпавшаяся до красного кирпича штукатурка, деревце,…