Проза

В общем, я просто хотела сказать, что моя осень – это не грибы, и не золотые листья и Пушкин, и даже не дожди. Разве что предчувствие дождя. Тот особенный запах, который появляется в воздухе в начале или середине сентября, когда отходят последние хамсины, и в небе висит, как флаг, первое робкое облако, и в классе еще открывают окна, чтобы проветрить, и вроде еще жарко, но что-то изменилось, и это невозможно не почувствовать, не заметить – такой запах обновления и надежды, запах влаги, запах близости…

– Ну да, ну да. Пятнадцать лет прожили, а дальше уже не смогли. Так ведь не бывает, мам. – Бывает. Просто у нас кризис в отношениях наступил… – Такой сильный кризис, что папа в другой город жить переехал? – Не в другой город, а к бабушке… Бабушка старенькая, ей помощь нужна. И вообще, я не обязана перед тобой извиняться, это наши с папой отношения! Давай ешь и за уроки садись! С ума я с вами сойду, ей-богу… Вот почему меня опять Павлик не слушает, а? Хоть говори, хоть нет… Еще утро, а у меня…

– Вот я угощу тебя собственным производством – пальчики оближешь. В доме у куцева уже был накрыт стол, порезано домашнее пахучее прошлым сало. Оно уже слегка пожелтело, хранится в деревянном ящике, круто присыпано крупной солью. Но вкус у этого сала какой-то особенный. – Разговор у меня будет к тебе такого порядка. – Ты из бывших, когда-то якшался с самим Ельциным. – Так вот, я готовлю план для Путина. – План? – поднял голову Александр. – Ты зенки, то не вылупляй. – План! – Он…

Никто не вскрывает тайну прежнего русского государства потому что захватчики-уничтожители сегодня преспокойно распоряжаются нами и нашей историей. Они никуда не делись, и мы можем каждый день наблюдать их притаившиеся, хитрые глазёнки на экранах телевизоров.  Так появилась вечная мерзлота. Именно в тех областях, откуда проистекала сила и мощь земли русской. По карте мерзлоты очень чётко прослеживаются очертания некогда могучей державы. То есть это не был природный фактор вроде астероида или извержения…

– Увеличьте дозу дневного препарата. Вместо полтаблетки принимайте целиком, запивая достаточным количеством жидкости, а также… Принимайте вот эти успокоительные лёгкого действия перед сном, – добавила я в конце, отрывая листок с очередным вердиктом на пожизненное лечение. – Сейчас не самое благоприятное время года для хорошего самочувствия. Осень – холодный предвестник зимних ночей. Закончив осмотр, я передала рецепт сидящей напротив меня медсестре Анастасии для проставления оттиска печати, чтобы…

– Да. – Ответил Ронни. – А почему ты так в этом уверен? – Потому, что я перерезал эскимосу глотку сразу, как только он окончил свой рассказ о золотом Пеликене. Теперь ты спокоен? – Ронни прикрыл глаза, не взглянув на Чарли. – Теперь да. – Чарли скосил глаза. – Ронни, мы ведь друзья? – Да, мы друзья, Чарли. – Светло-серые глаза Ронни стали ещё светлее. Через четыре часа шхуна, миновав лиман, вошла в устье реки, с широким руслом. Ветер стих, но сыплющаяся с неба водяная пыль, перешла в мелкий…

Вообще-то синяки, ушибы и ссадины для меня не являлись чем-то редким и непривычным. Не будучи человеком робкого десятка, мне не раз доводилось угождать в различные перепалки, в которых драки оказывались частым делом для музыканта порой не желающего мириться с различного рода вещами. Сейчас же усугубляло положение – полное отсутствие воспоминаний о произошедшем накануне событии, повергшем в столь болезненное состояние. И именно это доставляло наибольшее мучение из всего. Тишина до этого напирающая…

И всё же, последние слова стареющей, одинокой женщины меня удивили и растревожили. – Что это значит, «ему это нужно»? – спрашивал я самого себя. – Ему на земле ничего не нужно, он навсегда теперь избавлен от угнетающего живых тайного страха бесследно исчезнуть вместе с дымком из трубы крематория. И так скоротечна людская память? Лишь след на тропинке, он зарастёт полынью с бурьяном, а в лучшем случае застынет на библиотечной полке. Но мало что мне внушало столь жгучую и разрушительную тоску,…

Нет, он жаждал отзывов серьёзных, продуманных, а лучше всего – профессиональных. Словом, свои надежды Евгений Борисович возлагал на неизвестного, но достойного редактора из солидного московского издательства, главное назначение которого, если верить рекламе, заключалась в «открытии миру и читателю новых талантливых имён». Сомнений в том, что имя Евгения Картасонова займёт в этом ряду подобающее место, у Жеки не было. И вот долгожданный день настал. Сегодня он пойдёт в издательство, чтобы предложить…

Я махнула рукой, села на велосипед и поехала дальше. Интересно, кто он такой? Откуда он? Слишком симпатичный, и, по манере общения, явно об этом знает. У нас вроде стоит один дом, который давно ожидает своих обитателей. Неужели это его? Или просто семья приехала к кому-то в гости? В этих мыслях я свернула на проселочную дорогу и только тогда слезла с велосипеда. Ехать было больно. Впрочем, идти тоже. Спасал мой верный железный конь: опираясь на него, выходило чуть меньше нагружать ногу. Я шла вдоль…

– Поздравляю, у Вас родилась девочка! – сказала акушерка измученной женщине. Ловцам было уже не до голубовато-серого. Сделав свое дело, они спешили покончить с остальными. За этим, уже начавшим отбывать наказание, будет присматривать теперь только Ангел. Оставшихся распихали довольно быстро. Оранжевому удалось удрать. Пока Ловцы возились с двумя, одновременно родившимися, и открепили оранжевого и яростно-алого от сетки излучений, оранжевый воспользовался моментом и ринулся на знакомый Зов,…

Часть первая: Ничего не предвещало. 19 ноября 2004 года, 01:38, пятница. Москва. Потребность писать. Так уж у меня получается, что с новым этапом жизни заводится новый дневник. Или, наоборот, с новым дневником у меня начинается новый этап жизни. Данный мой этап жизни можно назвать московским, и начался он в начале июня 2004 года, когда я переехал из Бальцера в Москву. Но, в связи с тем, что этот этап у меня получается очень насыщенным, дневник я не заводил, а описывал все свои…

А сейчас я оставляю вас наедине с моей историей. Обещаю не перебарщивать ни с тоской зеленой, ни с неуёмным юмором, пока еще не переросшим, в сарказм ни с вялыми ремарками. Постараюсь найти ту самую золотую середину, или как вернее сказать, золотое сечение. Не хочется нарушать той магии, которая возникает между читателем и удивительным, манящим миром книжных героев. Да, я книжный герой. Я «окнижестивила» себя. Впрочем, если у вас до сих пор не пропало желание читать мою книгу, значит мы с вами одной…

Её лоб от злости покрывается многочисленными морщинами, и теперь не кажется таким гладким, каким его делают сотни операций. Её добрые карие глаза теперь больше похожи на две бездонные чёрные ямы. Живот недоверчиво забурлил. Мать продолжает размахивать руками: – Ты же знаешь, что ни в какое модельное тебя не возьмут, будь в тебе один лишний килограмм! «А сама растолстела после зимних праздников!» – замечаю я её мелкую складку под подбородком. – Я понимаю. – Заткнись лучше! – она замахивается…

И вот я в К… Масло… Да, масло… Проба пера прошла под предводительством некрасивой, но очаровательной девушки-математика, по совместительству администратором школы, рисующей правополушарно и обучающей других, желающих постичь премудрости правой половины головного мозга. Полученный результат не вызвал восторга, но дал представление о масле, кистях и холсте… Следующим пунктом, а заодно и уроком было знакомство с Ней. Вот уж человек сюрприз… Глядя на грузную комплекцию этой женщины никогда не скажешь,…

Я не объяснил ей, почему мы заехали в этот городок на краю света – это было мое сугубо личное дело, сказал, как обычно, «надо!» – и она с привычной легкостью согласилась. Легкомыслие и доверчивость, определяющие ее характер, порой пугали меня до неуверенности в завтрашнем дне: точно так же она могла бы послушаться кого угодно, кто кстати оказался бы рядом. Ведь ни о какой взаимности не было и речи. В глупые моменты я спрашивал ее: «Ты любишь меня?» – и она с рассеянной готовностью отвечала: «Конечно!»…

– Да, доктор Бэйкер! – послушно ответил Марк, и слез с парня. Однако все же пнул его по ребрам, от чего Крис вновь съежился от боли. – Все?! – вопросительно крикнул Марк, сплюнул кровь от удара, резким движением поднял парня с земли и потащил в больницу. Крис поплелся вслед за работниками в полусогнутом положении, ощущая на себе последствия перепалки. Часть пути была пройдена, а ворот рубашки все еще находился в железной хватке санитара. Не смотря на это, Крис выпрямился, хотя это и далось ему…

Загадку «Почему этот, не джип, остался на асфальте, а не едет вместе со всеми?» решил Илюха, сын Сеньки Косого, шустрый паренек лет десяти. Наслушавшись от отца разных умных слов, он высыпал их целую жменю: – Клиренс у «Кадиллака» низкий, к нашим дорогам неприспособленный. Он же кожух картера себе пробьет, если здесь поедет… После этого все, кроме жителей домов в начале улицы, перестали обращать внимание на одинокую машину, а сосредоточились на двух джипах, которые продолжали перемещаться к неизвестной…

Волны бегут перед нами, а потом под нами – и зовут, зовут. Я не знаю, что будет, если вдруг меня оторвёт от Хозяина и я упаду в бесконечность. В этот плавно-быстро-блестящий круговорот. Будет ли моя полужизнь тогда настоящей гибелью или нет? А если она будет всё-таки жизнью, с кем тогда она будет? Я не представляю себя без Хозяина. В волне мелькает невозможная мысль о его инобытийной копии – по ту сторону воды. Но я не успеваю её додумать. Издав короткий резкий крик, сразу улетевший вверх,…

«Ну здравствуй, сука, новый день!» – мысленно говорю я себе, садясь в постели, а в трубку добавляю: «Милослав». Неизвестная тебе персона – первый человек, с кем тебе выпало общаться сегодня, – продолжает невозмутимо ворковать что-то про Марафон Похорон Здравого Смысла, который ей поручили тебе втюхать. «Меня зовут Милослав», – в миллионный раз в этом месяце твердо повторяешь ты. «Я так и сказала, Мирослав», – обиженно поправляет меня она и спешит вернуться к предмету: «Мы бы очень хотели, чтобы это…