Проза

У порога я помешкал, залюбовавшись гротесковой резьбою, обильно украшавшей фасад и всего более – парадную дверь, над каковою средь полчищ крошащихся грифонов и бесстыжих младенцев мужеского полу я разглядел дату «1500» и имя «Хэртон Эрншо». Я бы отпустил замечанье-другое и испросил у хмурого владельца краткую историю поместья, однако тот воздвигся в дверях, по видимости, побуждая меня к поспешному вступлению в дом либо срочному отбытию, а я не питал желания приумножать его гнев прежде, нежели осмотрю…

– Ну, иди же, иди, мой котик, иди, котище! Поиграем немножко, – уговаривал его Нильс. Он перевесился через ручку кресла и легонько пощекотал кота за ухом. Это было очень приятно: кот сразу размяк, замурлыкал и стал тереться о ногу Нильса. А Нильс только того и ждал. Раз! – и кот повис на своём собственном хвосте. – Мя-а-а-у! – пронзительно заорал кот. – Ай-я-яй! – ещё громче закричал Нильс и отшвырнул кота: извернувшись в воздухе, кот всё-таки успел погладить Нильса своими когтями. …

О таких, как я, говорят «состоявшийся человек». В этом выражении есть что-то неправильное, ведь «состоявшийся» – значит «произошедший ранее». Но по отношению ко мне это звучит абсолютно точно. В той, далекой, прошлой жизни я состоялся. Во всех смыслах этого слова. Я состоялся как писатель. Не Лев Толстой, конечно, но и не из тех, чей уровень – Ридерс Дайджест. Мои книги читают самые разные люди – от тинейджеров до пенсионеров, их можно найти и в республиканской библиотеке, и на книжном лотке ближайшей…

«Отчего ты сегодня бледна?» – Оттого, что я терпкой печалью Напоила его допьяна. Как забуду? Он вышел, шатаясь, Искривился мучительно рот… Я сбежала, перил не касаясь, Я бежала за ним до ворот. Задыхаясь, я крикнула: «Шутка Все, что было. Уйдешь, я умру». Улыбнулся спокойно и жутко И сказал мне: «Не стой на ветру». 8 января 1911 Киев «Память о солнце в сердце слабеет …» Память о солнце в сердце слабеет. Желтей трава. Ветер снежинками ранними веет …

Но тут… С Ирой случилось нечто, когда она услышала это переперчённое словечко, произнесённое молодым мужчиной. Ей показалось, будто её насквозь пронзила тонкая, острая игла – и больно, и сладко… А потом игла медленно вышла наружу, оставив после себя ощущение мучительно сжимающейся пустоты. Никогда подобного с Ирой не случалось! Жила в душевной невинности, а тут вдруг – раз, и потеряла её, впервые ощутив тёмный, страшный и манящий зов своей женской сущности. Ира передёрнула плечами, едва сдержав…

Артамон. Эх, черт, были бы деньги! Нил. Не в деньгах сила. Вот мне не приказано дома разговаривать совсем… А разве могу молчать? С грибами неодушевленными и с теми говорю с удовольствием. Иной такой гриб стоит – шляпу перед ним снимешь. У вас вот тоже, хоть, кроме штанов да развалящего хуторишка, нет ничего, а живете с большим удовольствием. А наш Клавдий Петрович при своих поместьях только дремлет да на портрет глядит. Артамон. Скорее бы уж кончали они эту канитель. Говорю – приедет старуха,…

– Марв, у тебя не машина, а развалюха. Даже ручного тормоза нет, ты кирпичи под задние колеса подкладываешь. Я стараюсь говорить очень-очень тихо, несмотря на эмоции. – Ты даже запираешь ее через раз, и правильно: угонят – хоть страховку получишь. – Моя машина не застрахована! – Вот именно! – Страховщик сказал, что дело того не стоит. – Я его понимаю, сам бы не… Договорить не получается – грабитель поворачивается в нашу сторону и орет: – Это кто там разговоры разговаривает? …

С благодарностью ко всем, кто постарался увековечить воспоминания родных и близких людей, отстоявших мир, победивших чуму XX века – фашизм и нацизм. Сопредседатель Общероссийского общественного движения «Бессмертный полк России» Николай Земцов А зори здесь тихие… 1 На 171-м разъезде уцелело двенадцать дворов, пожарный сарай да приземистый, длинный пакгауз, выстроенный в начале века из подогнанных валунов. В последнюю бомбежку рухнула водонапорная башня, и поезда перестали здесь останавливаться.…

На кухню вошёл её отец, подойдя к ней, поцеловал нежно её в лобик, сказал: “Доброе утро, моя хорошая.” –Доброе утро, пап, – ответила Нина, мило улыбаясь. Сев на стул, она снова задумалась о том мультфильме, который посмотрела. Он её сильно вдохновил и понравился. Какой он добрый! Маленькая собачка Снупи и его хозяин вместе шли к успеху, дружно и радостно преодолевая трудности, и ещё музыка английской поп-певицы, игравшая в мультфильме – какая весёлая. “Ничего друг, брат. Всё нормально. Храни…

– Мне вот-вот помирать уже, не нужно никакого праздника. В обычные дни относись капельку лучше и все, – отказалась мать, но тут же, ткнув палкой в землю, спросила: – Да и в мою ли честь ожидается торжество? Наверняка что-нибудь дурное замыслил. – Какая же вы, мамаша, мнительная, – ответил Лао Ли. Однако отпраздновать юбилей Лао Ли замыслил и вправду не ради своей матери. В прошлом месяце в их поселке обосновался прибывший из провинции Аньхой кузнец по фамилии Дуань и тоже открыл свою кузницу.…

Вот это были условия! Следующая неделя, состоящая из новых анализов, нового обследования, хорошей кухни, добросердечного отношения персонала, завершилась-таки переездом домой, потому что не знает лечащий врач, чем ещё можно полечить эту интересную женщину. Анализы снова хорошие, внешний вид ещё вполне, но давление по-прежнему прыгает и организм временами трясёт, видимо, он сопротивляется Машкиному выходу на работу. После трехдневного лежания дома пластом и вызова ещё двух «скорых», после которых…

– Ну, перестань. Тебе ничего нельзя рассказать. Сразу обвиняешь. – Неправда. Ты лжешь. – Чем занимаетесь? Не правда! – передразнил Настю Сергей. – Хватит. Оставь меня в покое. Хочешь ехать бренчать всю ночь – езжай, бренчи. Настя резко встала. Выключила телевизор. Задев Сергея плечом, выбежала из гостиной, и скрылась в комнате, где спал трехлетний Никита. Она с силой держала дверную ручку, чтобы не дать ему войти. Сергей не отставал. Остановившись перед дверью, он с горечью сказал: …

Посмотрите, дети, Иисус, Сын Божий, Который царствует над всем миром, у Которого в руках все богатства, теперь выглядит беднее всех самых бедных детей. И в самом деле, у вас, например, есть и тёплая комнатка, и красивая постелька, и мягкие одеяльца, а у бедного дитяти Иисуса ничего этого нет. Он родился в скотном загоне, и Пречистая Его Матерь принуждена была положить Его в яслях на соломе. Не правда ли, дети, вам жаль маленького Иисуса? Если жаль, если вы хотели бы поделиться с Ним и вашими…

Обожаю кипятильники! И граненые стаканы! Они вызывают у меня ностальгические воспоминания о тех временах, когда в жесткий болгарский кейз типа «дипломат» вместе с бритвой «Харьков», зубной щеткой и бутылкой водки за четыре двенадцать укладывался этот самый кипятильник, который призван был согреть мои сиротливые командировочные вечера в серой, холодной гостинице где-нибудь на краю земли. Даже в том месте, куда попадают лишь такие, как я: специальные люди со специальными целями. Если это было в пределах…

– Работать надо, трудиться, всё остальное некогда! – бледнея, испуганно бубнил Рассадов, когда его по-приятельски приглашали отдохнуть на природе или в ночной клуб, – кому я нужен при своих масштабиках, дышу от сокращения до сокращения штатов. Вам хорошо, если уволят – в другом месте устроитесь, здоровые, крепкие, нормальные а я? Спасибо, отсюда пока не выперли, жалеют, понимают, не донимают… Но ещё больше Тетёнчик съёживался, если доброхоты предлагали познакомить с одинокой женщиной. …

Мне оставалось только приехать и похоронить её, в одиночестве. А после напиться, мечтая захлебнуться своим горем, в том самом баре на Sun et Blvd., где она провела последние часы своей жизни. Как сейчас вижу перед собой это шумную дыру с кучей едва стоящих на ногах девиц и устало улыбающимся барменом. Но во всём этом странным образом чувствовалась Келли: в отвратительном баханье, зовущимся музыкой, в пьяном веселье, в приторном запахе смешавшихся женских духов. Ей всегда нравилось то, чего мне…

– Что не так я сделал? – Ты ни в чем не виноват, все дело во мне, просто нужно побыть одной и успокоиться, – ответила лишь она. Вбежав внутрь здания, машинально хлопнула дверью, последовал за ней и потянув на себя ручку двери сал поворачивать ее в разные, немного был в шоке, теперь понимая, если дверь закрыть то с этой стороны ее никак не открыть, единственное что мне пришло в голову на тот момент, так это со всей силы колотить в нее, вдруг она ещё не убежала совсем и возможно вернувшись освободит…

– Что ты, что ты, у тебя же гастрит с детства! Разве можно без первого, – горячится она. Наденька всхлипывает, потом долго сморкается. Опять насморк! У девочки совсем нет иммунитета – расстраивается Софья Михайловна. А Илюша? Нет, конечно, мальчик неплохой, особенно на фоне всех этих! Без дурных мыслей в голове, но возраст! Все-таки пятнадцать лет есть пятнадцать лет, и от этого никуда не деться. И отвечает грубо, и носит рваные джинсы, и эта ужасная музыка, которую он слушает. Нет, не просит ничего,…

Ладно, пойдем дальше о нашей Веруне, нашей рыжей чародейке. Как вы догадываетесь, по утрам она вставала первой и бегала босиком по росе – закалялась. А когда мы вылезали из палаток, над костром уже дымились каша и чай. Обычно мы просыпались от ее голоса: она собирала цветы в лугах или плавала в реке и, как всегда, пела. Но, случалось, мы просыпались от тишины. «Уж не случилось ли что с нашей певуньей?» – думали. А она сидела у реки за мольбертом и писала этюд. Да-да, ребята, у нее было множество…

Русь-тройка, куда ты делась, куда запропастилась? Или заблудилась среди лесов и болот и не видишь выхода, или ямщик твой дурак, злодей и неумеха, дорвавшийся до власти, загнал тебя туда. А люди твои, Русь, выпачканные в белую и красную краски, избились до смерти и полусмерти. Мёртвым лучше: им ничего не надо, а до полусмерти избитым всё ещё нужны еда, одежда, обувь и жилище. И побрели по домам калеки полуголые, полубосые, без копейки денег и без куска хлеба. А перед ними прошли продовольственные…