Проза

Яковлев бросается как в омут с головой в свою новую страсть. В ресторане, куда попадает вместе с Вероникой, он знакомится с её главным ухажёром – бандитом Бегемотом, а также со всей компанией, которую тот собрал вокруг своего плана завоевать сердце Вероники. Кроме того у Вероники какие-то дела и с Гришей Охромовым, ведь именно из-за этого Вероника и Яковлев встречаются. Однако это не все тайны Вероники. Когда он вместе с девушкой покидает злачное заведение, та не только рассказывает ему нечто…

Он робко приоткрыл глаза и посмотрел на главного: увы, очевидно, гороскоп на сегодня кое-кому удачи не сулил. Страж Империи, сладко улыбаясь, вертел в пальцах золотистый кругляш, с которого – никаких сомнений – улыбалась злополучная лисица. «На кол посадят или так, пожизненное?..» – потекли в голове тоскливые мысли. – Нашел! Я его нашел, сяньшен! Радостный возглас одного из гвардейцев отвлек главного от медитации над медалью. – Смотри-ка! Почти новый! – он приподнял ветошку, под которой притаились…

Правда, до экспериментов дело не доходило, но её параметры на такую мысль наводили. Другая бы от этих достоинств попыталась избавиться, уморив себя голодом, но только не она, которая себя очень любила всякую, и в одежде не прятала, а подчеркивала свои достоинства. Её наряды отличались яркими расцветками с огромными цветами, еще больше увеличивающими объёмы. Критику в свой адрес женщина не признавала, а человек, сделавший ей замечание, автоматически становился врагом. Лицо у Зои было малоподвижным,…

Василий говорил нервно, и Виктор начинал смутно припоминать его по манере разговора, и интонации речи. Он вспомнил тот выпускной бал в школе, и какое-то щемящее чувство грусти появилось у него. Василий был прав. Как он забыл обо всем этом. – Давай поговорим о литературе, вот что ты читал за последнее время, какой журнал, – дотошно переспросил Михаил. – Я спать хочу, – Василий произнес вяло и устало, отмахиваясь, как от надоедливой мухи. Видно было, что они уже успели досыта поговорить о литературе,…

– Что, собственно произошло? – Мужской голос раздался справа в первых рядах. – Поток космической пыли и заряженных частиц сильно наэлектризовал корпус нашего корабля. – Рассел надеялся, что его глуповатая речь звучит убедительно и они поверят этой лжи. Например, сам себе он верил. Или хотел верить, как бы парадоксально это не звучало. – Пришлось отключить часть питания и временно заблокировать щитом иллюминаторы. Ориентируясь в темноте на голос командира, кто-то из пассажиров схватил его за рукав…

– Я телефон забыла в кабинете… – И она как рассмеётся… Вовка ничего не понял: – Какой телефон?.. А я куда попал?.. Скоро ты? – Скоро, скоро… Лифт тренькнул хрустальными бокалами, полными красного – почему красного?.. – вина, остановился и распахнул свои широкоформатные зеркала. Мужчина отошёл, пропуская даму. Дама зашлась смехом. – Спасибо, я не… мне не сюда… мне вниз… Она протянула руку к кнопкам. Но джентльмен уже нажимал на пуск, и дама зацепилась за рукав его плаща своим громадным…

Перед тем, как пройти в зал приёма, нужно было зарегистрироваться у симпатичных молодых людей (они называли номер столика, Сергею достался 21-й), и этот церемониал собрал даже небольшую очередь – человек в 10–15. От резкого запаха стойких духов, от чужих обостренных энергий, которыми, казалось, была переполнена атмосфера просторного и роскошного помещения, у него закружилась голова. Сергей старался, чтобы взгляд его не был пристальным, он чувствовал в себе особую собранность, ясность и чёткость в…

Мы на лестнице, и, значит, вся тяжесть груза ложится мне на лицо и шею. Это опасно. Периодически в таких ситуациях ломаются спины, сворачиваются шеи. Нужно очень внимательно следить за грузом. Но Диме не до того. Он увлеченно расписывает мне подробности иммиграционного собеседования. Как он ей сказал то… как ответил это… срезал и так и этак… Короче, она осталась в полном восторге! Жалко только, отсосать не позволила. После этого Дима, потративший уже тысяч десять на документы, собеседование, медицинский…

- Да,- согласно кивнул головой Кремнев.- Пробки на дорогах. - Чо за запах,- подозрительно взглянул на Лёшу, проговорил Николай.- Пил что ль вчера? - Было дело, но ведь ты не моя мама? - Молчу, Лёш,- поднял руки вверх Коля.- Но смотри, если «Бор-бор» тебя «запалит», не видать тебе премии и повышения. Под «Бор-бором» подразумевался начальник Пётр Борисович. - Что, так сильно несёт?- удивился Алексей, поднося ладонь ко рту. - Ну, не то, чтобы совсем сильно, но отдаёт. Антиполицай пробовал?-…

Дж. Барт – «Конец пути». Мне подарила её мама, как всегда обернув в чистое, белое, нетронутое полотно. Она приносит мне по одной-две книжки в неделю, специально обернув каждую обычной бумагой. Обертка нужна сразу для нескольких целей. Ну, во-первых, так сохраняется интрига, рождается сюрприз, ведь ещё какое-то время, уже держа тайник в своих руках, я не знаю что там. Во-вторых, это просто практично – мягкая обложка самой книги не задирается по краям, как сухие листья, не замусоливается, не рвется.…

Другой претендент на выше указанный трофей легендарный клуб-галактикос из столицы Испании - «Реал». В финале Лиги Чемпионов «Сливочные» 3 встречались с соотечественниками из Валенсии. Одноимённый клуб ничего не сумел противопоставить самому титулованному в мире «Реалу». Матч закончился со счётом 3:0 в пользу мадридцев. Двенадцатитысячник в Монте-Карло, который мог при желании вместить всё крохотное население маленького Монако, уже горел тысячью огнями. Комментатор объявлял составы команд. …

Заметив, что Алена смотрит, Иван Подобин несколько приободрился. Салов пошел дальше. Алена, сунув босые ноги в валенки и придерживая на груди концы накинутого на голову платка, подхватила ведро с помоями. В дверях она столкнулась с молодым матросом Фоминым, несшим полную охапку березовых дров. Фомин взглянул на Алену исподлобья. Та прыснула и кинулась в дверь. Из-за занавески выглянул муж Алены, матрос Мокей Калашников, назначенный недавно коком. У него черные усы под толстым вздернутым носом…

«Пять с половиной футов высоты», – проговорил он про себя. – Это еще что такое? Шпионаж?! – прогремел над ним могучий бас. Молодой человек быстро вскочил на ноги и увидел перед собою седобородого старика в простом одеянии слуги, сверкавшего на него недружелюбными глазами. Но молодой путешественник, выставив одну ногу вперед и подбоченившись лихо, бесстрашно и плавно повел речь с внезапно выросшим перед ним стариком: – А вы кто такой и по какому праву вы позволяете себе мешать моим научным…

– Ну и что? – спросил кто-то. – Как что? Вот картошка даже выросла, вобрав в себя весь сок из земли, все полезное, налилась, наполнилась и принесла пользу народу! Нас ведь вырастили, вскормили и выучили! – Э, брат! Да тебе бы на трибунах выступать! Принести пользу всем – значит никому! И потом, я не овощ! – с улыбкой добавил Георгий. – Ты не овощ, ты фрукт! И тот еще! – сказала Ленка, дуя на обожжённые пальцы. – Я? – А то кто ж? Танька вон сколько сессий тебя обхаживает, обхаживает, а ты?…

– Ты опять ничего не ешь, – заботливо, как мамочка, отчитал ее Феликс. – Я переживаю за тебя. – За себя переживай, – огрызнулась Мэри. – Я разберусь. Феликс ничуть не обиделся на ее выпад. Никто не воспринимает ее всерьез, впрочем, так было всегда. Официант поставил перед Мэри бокал вина, бокал действительно был большим, из тонкого стекла, на длинной ножке, стекло слегка запотело и отдавало приятную прохладу. – Ты подумала о моем предложении? – спросил он, разрезая мясо, приготовленное с кровью.…

На его счастье главврач оказался человеком добрым – не стал сдавать их в НКВД. А ведь в те суровые временя, да еще по законам военного времени и ему самому за такое могли запросто пришить статью за пособничество врагам народа, или шпионаж в пользу воюющего государства, или чего доброго – организацию групповой диверсии. Не побоялся, пожалел измученных лихолетьем людей. Только фамилию им сменил, чтобы, как положено, поставить на довольствие. И стали они вместо Губеров – Безродными. Петра оформили санитаром,…

Поэтому у меня как-то не сложилось пока ни с беллетристикой, ни с костюмированными танцами… До 24 я стояла в областной провинции за барной стойкой, любила лимонные леденцы и верила в первую любовь… да так и потеряла всё, что берегла… Стоя сейчас по другую сторону этого рубежа, лёгшего рубцом, я с замиранием сердца обернулась назад – что всё это было, зачем?.. И так уж вышло, что то, что у вас в руках, уже почти не книга – а коробка с осколками, с бисером, – ящик Пандоры, в котором до сих пор живет…

Спонтанные снимки Роберта Франка Паше нравились, в том числе и за «бессмысленный блюр, зерно, грязные экспозиции, пьяные горизонты и общую неуклюжесть», как писали критики тех времен. В них есть что-то от дзен. Пьяный блюз! Мгновенный бросок взгляда, да, глаза, как стрелы, молнии – впиваются, еще непонятно во что и зачем, и чуть позже происходит вспышка смысла, но часто такого смысла, который трудно высказать, перевести в слова. Говорят, его книга «Американцы» не всем понятна и сейчас. А это же хорошо,…

Бывало и проваливались, и купались в обжигающе стылой воде, потом… как мать ворчала!.. издыхали – маялись в беспамятном жару, но это случалось редко; озеро жалело ребят даже в их озорных играх… люди, бывало, не жалели, а озеро… и за двадцать лет жизни в прибрежном селе Сосново-Озерск на моей памяти утонул лишь один хворый парнишка, которого скорчила падучая прямо в воде. Царствие ему небесное… А вот сосновоозёрские мужики, коль шары вином зальют, что белого света не видят, день и ночь различить не…

Почему он начал текст именно так, с воспоминания о грозе? Вдалеке, на станции, заныла электричка – последняя, наверное, в сторону Москвы… До утра… Электричка пошла, значит, сейчас закроют переезд. Кирилл вспомнил, как шесть часов назад сам стоял в очереди на этот переезд. Холодный вечер, остывающий росой на траве, набухающий каплями на горячих капотах машин. Слева – дома за глухим забором, молчаливые, без огней. Справа – речушка в низине, петляющая в зарослях камыша, окруженная лугами. Оттуда-то,…