Проза

Полгода назад ласкового котёнка Малыша подбросили к забору моего дома вместе с новорождёнными братиком и сестрой. В ту дождливую августовскую ночь собаки лаяли отчаянно, с надрывом… Не таким бывает традиционное предупреждение о появлении чужих – они явно пытались привлечь моё внимание и оторвать от компьютера! Как же не хотелось вылезать под дождь, проверять, чем вызвана столь необычная тревога… В темноте за забором раздавался слабый писк. Луч фонарика нашарил крохотных слепых котят. Три беспомощных…

Прорывая тишину и остатки не свалившейся штукатурки, лампада влекла за собой, не ясно живые или мертвые, но хорошо сохранившиеся души. Они не помнят своего прошлого, они не чувствуют больше теней, они не знают и капли того, что знают скитальцы в углу, однако верят, что скоро все прояснится, после нахождения чего – то, что также, как и они попало сюда. Возможно, это не известное и есть истолкование всего этого мира, оно безмолвно тянет их к себе, сокрытое и всеми проклятое. Как и большое множество…

Прикрутив звук плеера, радующего меня избранными песнями Арии, я осмотрелся, но пока что никаких дверей вокруг не было. Я-то особо и не надеялся их отыскать, поехал так, чтоб поехать. Те, кто влюблены в дорогу, меня поймут, когда ветер бьет тебе в лицо, солнце слепит глаза, а руки сжимают руль дорогого сердцу байка, хочется плакать от счастья. Проехав ещё пару десятков метров, я снова остановился и открыл банку безалкогольного, холодного пива. – Сынок пивком не угостишь! – Услышал я хриплый голос…

– Нет, спасибо. – Скованно произнёс он, просматривая ленту в социальной сети. Может быть, пунктуальность её была хороша, но за словами, бывало, она не следила, говорила что думала, и её не волновало, что подумает собеседник. – Надо сначала учёбу закончить. – В пять часов закончишь, а потом можно. – Перестань, Якима! – С усмешкой одёрнул он её. – Ты же на психологическом факультете, что тебя во мне волнует? – Нет! – Стала отрицать девушка. – Ничего. Но это же меня будущая деятельность изучать…

2 Несколько месяцев назад мне удалось закрыть по тебе гештальт, рассказав всё от начала до конца. Тогда ты выслушал внимательно мою речь, а со временем пропал. Мне до сих пор кажется, что между нами есть какая-то недосказанность. Такое бывает, когда много лет общаешься с человеком, а потом он испаряется из твоей жизни. Вместо него остаётся осадок и непонимание, как жить дальше. Я была настолько привязана к тебе, твоим мыслям, что даже создала собственную интерпретацию событий. В ней наши…

Человека оторопь берёт. Вижу, не знает, что сказать, а ответить хочется. – Да не трудитесь, – говорю я. – Параметры нашего дома мне известны. Широко улыбается тут старичок и говорит: – Инженер что ли? – У меня шагомер, он всегда со мной, – говорю я. – Вот и весь секрет! Он хохочет. Видно, зубы у него в порядке. Тут открылся у него кашель, и, борясь с ним, махнул мне рукой, мол, пока! Вот он и стоит перед полицейскими и что-то объясняет. Я, поставив бокал на плетённый круглый столик,…

С кружкой крепкого кофе… С кружкой крепкого кофе – Люби себя. С чашкой осеннего солнца – Люби весь мир. Изогнуты черны брови Не хмурь сей день. На дне темного колодца Ведь – светлый пир. И звезды на небе прекрасны, Что твоя душа. И зверь, нежный лев опасный Идет, не спеша. Моменты А сейчас я влюбилась в осень, Прохладу и что-то такое. Жаль, лицо обветрилось очень. И солнце за тучей порою. В эту секунду полюбила шарф. Он обнимает шею, согревая. Пусть…

Искусство жить с Богом Всюду Бог В каждой капле утренней росы, Что листвы коснулась полусонной, В красках виноградной той лозы — Божья милость и небес законы. В чудной песне пёстрого скворца, Что Создателя с любовью воспевает, И в пытливом взгляде мудреца Сам Господь незримо пребывает. В танце ветра, в музыке дождя, В каждом первом и последнем вздохе Сам Всевышний нам явил Себя — Жаль, что мы порою видим плохо. Всюду Бог – Его любовь во всём! В материнском взгляде, детском…

Я все шел и шел, ни о чем не думая, а мелодия все звучала и звучала. Мимо мчались машины, их было много и здесь, на обычной дороге, в одном месте я мог свернуть и пойти дальше через сквер, но не сделал этого, моя воля была ослаблена. Два года я боролся за жизнь Рипсик, вместе с первым заболеванием даже пять лет, и мог бы еще бороться, но поражение подкосило меня, почти в буквальном смысле – несколько раз я чувствовал, как колени подгибаются. Дойдя до гостиницы, я поднялся на седьмой этаж, открыл…

Петр. Тем, что несбыточна и коварна. Когда-то придумали люди манок, и с той поры они ее ищут. Как будто она и впрямь существует. Жека. Она существует. Но только для тех, кому она нужна в самом деле. Для тех, кто может ей соответствовать. Петр. Бог в помощь, вольнолюбивая девушка. Всем удалась – благородно мыслит, собой хороша, начальству верна. Не девушка – золотая рыбка. Жека. Не захваливайте – вдруг пожалеете. Петр. Я никогда ни о чем не жалею. Жека. «Никогда». Не выношу…

Парад проходит в честь великих карнавалов, Надев тиару, небо упивается звездой. Устремляю взгляд к далёким звёздам, Увидеть длинный млечный путь хочу, Медведям, как могучим офицерам, Я поклоняюсь, не пойду к врачу. Вселенная способна на победы, Способна вылечить любого индюка, Который не приемлет чудо веры, А пресмыкается, в баретке – требуха. Поверьте, в доброе начало дня! Найдите гуманизм в своей кладовке! Припомните, где выключается броня! Жестокости устройте…

Я был средним игроком, вся моя коллекция помещалась в прозрачной банке из-под манной крупы. Всё, что можно было свинтить с флаконов родителей, было свинчено. Пробки стремительно росли в цене, и тогда я организовал первую экспедицию на полигон. По полям напрямую до него было километров пять. Загнув продленку, мы с Виталиком и Толиком Пухлым отправились открывать свою Америку и вернулись богатые, как конкистадоры. Радовались мы недолго – в летних сумерках на окраине города нас встречала милиция с отцом…

За Чёрной речкой они засевали не учтённые полянки с рожью, там же, да ещё на мелким прудиком у самой деревни ловили рыбу. Лес снабжал их грибами и ягодами. Иногда местному охотнику Митрофану удавалось завалить медведя или лося, учил он пареньков ставить петли на зайцев. Начальству сюда добраться труднее, а потому и труднее разобраться, где луг колхозный, а где полянку тишком и крадучись подкашивают для себя колхозники? Где лес валит леспромхоз, а где деревья свалены на хлевушок, на баньки? Леспромхоз…

Чтобы избавиться от навязчивой «гальюно-спам-атаки», пришлось Димке покупать отдельный телефон и заводить новый номер, который ранее принадлежал, скорее всего, какому-то нерадивому заемщику, так как Димке начали бесконечно сыпаться звонки и эсэмэски от коллекторов. Данный факт расстраивал Димку не только психологически, поэтому вскоре мы узнали о его новом страхе «звонкофобии», от которого он бежал в туалет, где его накрывала «гальюнофобия», и так по кругу. Спас его наш знакомый психиатр, бывший…

– Слушай, земляк! Ни к Кавказу, ни к Средней Азии я не имею ни малейшего отношения, но с моим ли опытом удивляться. – Земляк! Огурец нужен «Апрельский». Я, как истинный европеец и москвич, был очень польщен принятием меня в землячество и ответил, что огурцы можно купить в овощной палатке за углом. – Нэ, брат, ты нэ понял. Огурец «Апрельский» хочу, много. Меня переполняла гордость за новообретенного брата, но я во второй раз был вынужден отказать. Ну нет у меня огурцов, ни апрельских,…

– А Иришку Скорцову? – Классную фотомодель? Говорят, в Москве или Лондоне. Одно из трех… В это время к крыльцу подъехал черный внедор и Жорик опрометью бросился открывать заднюю пассажирскую дверь. – Всё, пока, созвон! – сымитировал он пальцами телефонную трубку у уха… Ровно через пару дней Бычков набрал Шуру: – Как? Готов к всплытию? – В целом, да. Родители подмогли. В целом. – Тогда слушай сюда! Экипировка по списку. Список на электрошке. Нашел? Йес? Зачитал? – А зачем шуба-то? –…

Летнева – прозаик, несомненно, бунинской школы. И по темпу, и по пронзительности тем. Она умеет вполне обычный текст обернуть таким флёром ностальгии, что сердце поневоле вздрагивает. И это тоже стихотворения в прозе, только чуть с другого литературоведческого ракурса. Зарисовка «Тополя вековые» пронизана тёплым духом тополей из старого центра Москвы. Это рассказ-воспоминание, он подкупает абсолютной искренностью и сочувственно-глубоким знанием людей. Точный городской ландшафт, точное знание быта…

– Зачем такого дурака возле себя держишь? – строго спросила цыганка, пристально вглядываясь в Ромашова огромными, черными глазами под крутыми арками выгнутых бровей. – Ну, знаешь ли… – возмутился было Толик, но цыганка его перебила: – Знаю… Все знаю. Потому к тебе и пришла… Правду сказать, Толик Ромашов цыганок с детства побаивался. И не напрасно. Однажды ехал он в электричке в город за джинсами. Совсем молодой еще был. Сопляк. Мать деньги на эти джинсы полгода копила. Завернула в плотный конверт,…

Путешествие по островам этого необычного архипелага занятие не простое. Ни на секунду нельзя расслабиться, отвлечься, «сделать глоток ароматного кофе». Нет. С каждым шагом, продвигаясь дальше по «маршруту» и следуя за героями, мы оказываемся в том времени и пространстве, которые создаёт автор в рамках сюжета. Андриевская владеет магией погружения, сродни гипнотическому, используя для этого богатые возможности русского языка, разнообразие его оттенков. Малейшее отвлечение грозит выходом из системы,…

«И это – школа?! Да это новое приключенческое кино, которое, умри, надо досмотреть до конца». Руки всё в двойных рукавицах, но пальцы потихоньку возвращаются к жизни, подрагивая от острого покалывания. В предвкушении… – Наконец-то! Гони звёзды! Now! Два сказочных существа – они блестели! – метнулись от колонны к девочке. Балерины? Феи? Платья в блёстках и рюшах, волны широких юбок – море перед штормом; накрашенные ярким губы, глаза; руки с ногтями цвета крови тянутся выхватить своё… – Я?!…