Проза

В тот момент я просто покрылась краской – и отошла от Лёшки, отодвинув его и забыв в результате навеки. Мы молча спустились вниз, она молча вышла – и как-то так очутилось, что я вышла следом. И даже пошла вслед за ней. Дошла с ней до киоска с хлебом, затем до овощей, а потом вдруг поняла, что несу её сумки – и мы уже возвращаемся к дому. Войдя впервые в её квартиру на пятом этаже, я разулась, отнесла всю поклажу на кухню (благо та была ровно там же, где и наша), вернулась, обулась и вышла, защёлкнув…

Для чего люди едут во Францию? Разные бывают причины, но чаще всего одна – увидеть Париж (Лион, Каркассон, замки Луары) и умереть, или забраться на Эйфелеву башню и зарядиться её, как некоторые говорят, энергетикой, или посетить Лувр и стоять, не дыша, перед Моной Лизой. У меня же был совсем иной резон. Во-первых, в Париж меня вот уже сколько-то лет не тянет совершенно; Эрмитаж – музей не хуже, и башню Газпрома вот-вот закончат, а выглядит она значительно интереснее Эйфелевой, всё-таки технологии…

Умерла Аня Кравченко. Ещё в августе она горбатилась в своём огороде, доила коров, в короткие часы послеобеденного отдыха смотрела сериал «Пока станица спит», продавала нам и другим городским картошку, огурцы, помидоры и даже домашний сыр. Магазинные твёрдые сыры не выдерживали конкуренции с её продуктом там, в деревне. Мы брали его целыми головками – килограмма по полтора. И цветы, занимавшие у неё чуть ли не четверть участка, всегда были ухожены и прополоты. Зайти к ним в дом летом можно только…

На счёт спутника жизни. Ну что тут скажешь. Кто-то озадачен поисками как старатели на золотых приисках, кто-то не отходит от окна в надежде увидеть прекрасного принца на белом коне, а кто-то просто живёт себе и не придаёт подобным вопросам особой значимости. Голосую за третьих. У меня били периоды, когда я хотела построить светлое будущее по всем канонам счастливой семейной жизни, но мне это так и не зашло. В какой-то момент я ловила себя на мысли, что в спешке заскочила в автобус, который двигается…

Под фонариком сменялись плиты выстроенной дорожки, серая плита раз, серая плита два, серая плита три. Где-то скол, где-то капельки воды, где-то трава проросла. И темнота, темнота вокруг. В доме для рабочих хранились и инструменты, и разное оборудование для работы, да и вообще всё, что не помещалось или не хотелось хранить хозяину в своем доме. Максим постучал в дверь, на стук открыл старик, весь побуревший от загара, который всегда появляется, когда долго работаешь под солнцем. Глубокие морщины…

– Но она была с няней, – виновато пробормотала я. – Она так просила! – А зачем ты вышла из дома?! – обратился он к очнувшейся Софушке. – Разве я тебе позволил? – Папенька, простите, – сбивчиво залепетала она. – Я больше никогда, обещаю! – Я отдам в сиротский дом твоих кукол, если ты ещё раз так сделаешь, – пригрозил мой муж. – То, что ты больна, ещё не значит, что мать обязана исполнять все твои прихоти! – Нестор! – не выдержав, вмешалась я, чтобы он не зашёл в своей строгости слишком далеко.…

В садах Эдема не будет пустословия. Вокруг будет царить радость и полное умиротворение. (Коран) ________ – Через 15 минут прямой эфир. Филипп Александрович, вы готовы? – спросил ассистент, поправляя микрофон пожилому профессору с густой бородой. – Как я могу быть готов? Мне сейчас придется врать всему миру. Улыбаться и уверять, что все хорошо, что ресурсов планеты достаточно для реализации проекта «Феникс», – растерянно сказал Филипп Александрович Куприянов. – Мне это не нравится, моя совесть…

– Лучше вообще без ничего, чем с таким убожеством на пальцах, – поясняла она подругам свою позицию. – Леска и то шире. А размер фианита?! Меньше разве только комариный глаз! – Зато теперь ты можешь выйти замуж за кого пожелаешь, – утешали ее подруги. И то было правдой. Зоя никогда не чувствовала недостатка в мужском внимании и запросто сходилась с парнями. Проблемы начинались гораздо позже. И кто его знает, почему? Если не считать подростковых тусовок и легкий флирт, в серьезных отношениях…

Мама – Королёва Антонина Викуловна Конечно же, это повлияло на всё отношение к учёбе. Исчезло особое старание, которое так необходимо, чтобы учение было впрок. И вот на одном из родительских собраний Вера Осиповна сказала маме, что я плохо читаю, и меня надо больше заставлять читать. Я очень любил маму, она сильно отличалась от всех наших соседок по дому своей какой-то внутренней интеллигентностью. Она никогда не сидела на скамейке после работы во дворе с семечками, как это делали все остальные,…

Дисциплина подогревала момент моего исчезновения, не позволяя одержимости занять столь уязвимое пространство в голове. Я вынашивал этот голод, тренируя себя, не позволяя размышлениям проникнуть в быт и работу. Только принятие, только молчание и покорность. В собственном кабинете становился фанатичным потребителем себя самого. Я пил только крепкие напитки и погружался в религиозный экстаз своего таинства. Как правило, через сутки мое нутро засыпало. Я утягивал нервными окончаниями ящик с собственным…

Льдинка так хотела покинуть холодную родину, что была готова согласиться на любые условия океана. Через секунду она уже была на другом берегу. Не успела Льдинка оглянуться, как услышала мольбы людей о холодном сердце, лишенном любви и страданий. Она еле справлялась с условием, которое поставил ей океан, день и ночь без остановки разбивались сердца людей: их бросали, они теряли близких, их предавали… и везде нужна была ее помощь. Так прошло много веков. Когда силы покинули Льдинку, и она не могла…

Четыре венка поплыли вниз по течению, густой туман окутывал их. Ветер шумел камышами, где-то на другом берегу жалобно вскрикнула птица. – Ну же, Алис, давай! – подначивала Вероника. Алиса мельком посмотрела на идеально-красивую Машу, потом зажмурилась – «Пожалуйста, пусть мне наконец-то повезёт с парнем!» – и опустила венок на воду. Самый пышный, красивый, тяжёлый. Он не проплыл и нескольких метров, зацепился за кувшинки. Алиса хотела палкой подтолкнуть его дальше, но пока она, намочив юбку,…

И вы не верьте всем тем людям, Что говорят: «Душа мертва!». Герой молчит, боясь огласки, Хотя в душе горит пожар. Наш странный серый мир. Томимый злобой каждый день, Наш мир весь полон злых людей, Из нас всех добр только тот, Что за собой ведёт народ. И полон злобы только тот, Чья жизнь страшней, чем страшный сон, Кошмары снятся по ночам, И в жизнь кошмар приносит сам. Но повинен ли он сам? Что он родился бедным псом, Избитым камнем за двором, И изгнан…

Середка просто пила с ним чай. К слову сказать, середка была самой человечной из всех семи надсмотрщиц творческого великовозрастного отпрыска нашей сколоченной на скорую руку «семьи» с общим прибабахом, так как приносила мистеру его сканворд, который он тщательно разгадывал за неделю, а потому был рад ее утреннему явлению со свертком подмышкой каждую среду. От этих сканвордов пахло воспоминаниями. Такой запах когда-то обитал в школьной библиотеке, где выдавали учебники. Так пахло начало моей жизни,…

      Конечной точкой оказался описанный когда-то в "Преступление и Наказание" обычной Питерский колодец, в который Игорь вошёл без особых сложностей.       В нем была напряженная и во многом мрачная обстановка, около пивной толпа алкашей и валяющийся в чьем-то палисаднике бомж целиком и полностью её описывали. Войдя в подъезд, он пешком поднялся на 7 этаж и постучался в квартиру 122 – Открыто, – послышался тихий голос.       Войдя в квартиру и раздевшись, он пошёл на кухню, там сидел худощавого…