Рассказ

Annotation Рассказ из журнала «Аврора» №5, 1975 Прострел Прострел Надуло в спину и шею. Из форточки, кажется. И прострелило наутро— ни согнуться, ни разогнуться. Сначала думал, что ничего особенного, даже хорошо: вроде больной, достоин сожаления. Но когда по дороге на работу встретил Николай Николаича, понял, что дело дрянь. Не смог я поклониться Николай Николаичу: попытка сделать поклон заставила меня как-то гордо откинуться, скривив лицо, что…

СЕКТОР КРУГА IV.Третья СИЛА. “Наводить тень на ясный день”. И закуролесила Судьба генерала Андрея Андреевича Власова. Его привезли в Берлин. На Виктория штрассе 10, где находилось Отделение Военной Пропаганды в составе Главной Ставки Вооруженных Сил, (сокращенно WPr. IV), Власов встретился с другими русскими пленными или перебежчиками, которые выразили готовность сотрудничать с немцами. Начальником этого отделения, которому подчинялся Штрикфельдт и в котором работал капитан Николай…

-Где я? И… и что случилось? -Ты в больнице. Не помнишь? Ты упал с забора лицом вниз, и лежа на земле начал возникать на двух качков, они тебя отпинали… а я скорую вызвала. – ну хоть скорая в точку. Пару дней с сотрясением лежать в больнице не так уж и весело, и SLOW-MO пропало. Стук в дверь. - Да, да, войдите, не заперто. – можно подумать я запирался бы в больгице. О, веселые гопники, мое великое проведение все же их свело вместе. -Эм, привет, прости нас, мы немного…

Дома обдумывала свой визит, разбирала все по косточкам. Что-то это все мне напоминает. Что-то знакомое и страшное. На следующем приеме его давление на меня не только продолжилось, но и усилилось. Прессинг был настолько мощным, что я ощущала его физически. И вдруг поняла, что ситуация напоминает застенки Гестапо. Сейчас пытать начнет, подумалось мне. Руки тут же похолодели, по спине проползли мурашки, а в животе будто зашевелились гусеницы. Еще минут через пять — семь мне показалось, что за стеной…

Представляете, сколько боли было в сердце этого человека. Единственного его друга убили прямо на его глазах. Человек был готов отдать все, что у него есть, лишь бы его друг снова ожил. Так и получилось. Он отдал свою душу. - Я могу помочь тебе, - сказал тихий голос. - Кто здесь? – Прокричал человек, - это опять ты? Убирайся от сюда! - Нет, - из тени вышел огромноесущество, на нем был надет черный плащ, а вместо ног были копыта. - О боже, - промолвил человек, - ты дьявол? - Да,…

- Хорошо тут под землёй. Тихо, спокойно, никто не донимает, ничего не болит. И мне уже ничего не нужно. Так жизнь прошла, и пожить-то не успел. Всё. Решено. В следующей жизни буду котом.

И наутро вождь потерял свою власть. А и действительно, о какой власти может идти речь, если ты ничуть не отличаешься от любого человека в племени? Вождь растворился, потерялся среди других людей. Можно было выбирать нового вождя.

Людская толпа шевельнулась, словно живой организм, выпустив вперёд пожилого мужчину. Шаткой старческой походкой он проковылял к замершим в ожидании паукам, тяжело опустился на колени и протянул вперёд сухую узловатую руку, покрытую морщинистой пятнистой кожей, так что тыл ладони коснулся земли. На минуту над площадью повисла напряжённая тишина. Затем навстречу человеку, медленно и неуверенно переставляя суставчатые мохнатые лапы, вышел паук, судя по размерам и раскраске панциря совсем ещё юный. Добравшись…

      Я с ним созванивалась, переписывалась каждый день. Вспоминала минувшие дни, которые я проводила с ним, они вам могут показаться простыми, банальными: поход в парк , поедание мороженного, кино, вспоминала, как мы сидели в тишине и слышали только дыхание друг друга, поцелуи - всего лишь легкое касание губ, но для меня они были чудесными и неповторимыми, и, наверное, только это помогало мне не впадать в отчаяние, давало надежду...       Вот уже четыре дня я в этой больнице, а донора все…

— Хорошо! Я с тобой и наплакался, и насмеялся. Ты как чего новенькое напишешь, читай нам, а то потом в писатели выйдешь — забуреешь. Чертежник Вася, инвалид Отечественной войны, самый неразговорчивый из всех жильцов, после моего чтения стал рассказывать свои фронтовые эпизоды, и долго в этот вечер жильцы не расходились, удивляясь, как Вася может интересно рассказывать. А утром к маме в дверь постучала Роза Исааковна и сказала, что у нее есть план: надо все отпечатать и отнести в «Огонек», у нее…

— Ого! — сказал Ким. — Добровольческий отряд. Ну, давайте знакомиться. Тебя зовут Валькой, это ясно. А других? Голенастая девочка в платьице чуть выше колен, в старом, выцветшем, но чистом и аккуратно сидящем на ее нескладной фигурке, засмущалась, опустив голову, внимательно рассматривала пальцы босых ног. — И не кусают тебя комары? — спросил я. — Не-е, — протянула она, не поднимая головы. — Мы к ним привыкли, — сказал Валька. — А зовут ее Валентиной. Это моя сестра. — Сестра? — удивился…

- Мне нужно на Ио, - на всякий случай сказал он. Рыбак снова кивнул и пошел в сторону города. Юлиан немного постоял, но когда увидел, что мужчина машет ему рукой, побежал за ним. К своему удивлению, спал он под надежной крышей, в тепле и уюте. На следующий день мой приятель сидел в лодке и плыл к удивительному острову. «Еще несколько минут, и я стану богачом!»  - думал он. Рыбак высадил его на берег и сказал: «Ты их главное не бойся, они страх чувствуют». Юлиан поблагодарил его, и тот отплыл…