Русская классическая проза

Песнь Авеля не имела конца, но взгляд его редко доставал до тех мест, где заходит солнце и где оно встает. Когда же я смотрел на Авеля так, словно нет его вовсе, он свирепел. Родителям нашим некогда было примирить нас (делает мостик и начинает двигаться, как прежде), ведь хлеба и молока было еще вдоволь и силы их только прибывали (Учащает движение. Замирает, как если бы остановилась лента памяти. Встает.) Авель же свирепел, видя, что он лишь пустое место для меня. (С нежностью.) Ты мог бы вспахать…

ПЕВЕЦ (барабанщику). В первый раз вижу человека, который думает по часам. МЛАДШАЯ СЕСТРА. Часы, конечно, часами, у нас они тоже есть, вон на стене висят, не работают только, а река из года в год одна и та же, и наводнение такое же, как и в прошлом году. СЛЕДОВАТЕЛЬ. Вот и привязали бы лодку получше! (Музыкантам.) Спойте хотя бы об этом проклятом наводнении. ПЕВЕЦ. Господин полагает, что песня о разбушевавшейся реке способна отвлечь его от мыслей об этой самой реке? СЛЕДОВАТЕЛЬ. Я о ней все…

ЮНОША. Сейчас вот это (вкладывает пистолет в ее руку; пауза.) ДЕВУШКА. А если я все же слаба? ЮНОША. Докажи, что ты сильнее. ДЕВУШКА (усмехнувшись). Сильнее, чем ты? ЮНОША. Сильней, чем она. ДЕВУШКА (заторможенно). И что тогда? ЮНОША. Тогда я буду знать, что моя любовь к тебе - не ошибка. ДЕВУШКА (как робот, поднимается по лестнице). Ты так и не объяснил мне, в чем ее вина. ЮНОША. Иди. (Девушка быстро поднимается наверх. Входит и захлопывает за собой дверь. Раздается женский крик…

Похоже было, что Барыкина больше нет. Может, танк уже раздавил его. Но вдруг танк рванулся назад, подпрыгнул и закрутился, и тогда стало ясно, что боец тут, живой и здоровый. Он только прижался к снегу в своем белом маскировочном халате. Вот он, чуть различимый на снегу, подползает к танку... Много разного можно рассказать про Барыкина. Всю зиму батальон под командой капитана Князева, как вся армия наша, начавшая наступление, шел в метель и в мороз по глубоким снегам, пробирался ползком в…

Сказав это, она усмехнулась. К тому времени врачи полностью очистили операционную и разбрелись по своим кабинетам. Преодолевая страх она подошла к столу, приподняла простыню и отбросила ее в сторону. Ее тело лежало тихо и безмятежно. Вот и все! - сказала Анна сама себе, добро пожаловать в загробный мир. С этими словами она вернула простыню на место и пошла по направлению к двери. Проч отсюда! Тебе здесь делать больше нечего! Подойдя к двери она обернулась, чтобы последний раз посмотреть…

* * * Вполголоса - конечно, не во весь прощаюсь навсегда с твоим порогом. Не шелохнется град, не встрепенется весь от голоса приглушенного. С Богом! По лестнице, на улицу, во тьму... Перед тобой - окраины в дыму, простор болот, вечерняя прохлада. Я не преграда взору твоему, словам твоим печальным - не преграда. И что он - отсюда не видать. Пучки травы... и лиственниц убранство... Тебе не в радость, мне не в благодать безлюдное, доступное пространство. 1966 (?) Сочинения Иосифа Бродского. Пушкинский…

— Как? Розовые лягушата? — Конечно. Во сне всё бывает, — строго ответили Большие Ножницы. — И сделайте, пожалуйста, лягушат позабавнее. Да, пусть это будут хитрые, весёлые и ловкие лягушата. Пусть они сами поведут дальше сон. Ну, приступайте. Целый вихрь розовой бумаги закружился над столами Маленьких Ножниц. Не прошло и нескольких минут, как в серьёзной тишине "Мастерской снов" зазвенели пискливые голосишки: — Чи-чи-ричи. Мы летаем. Чи-чи-ричи — хорошо! — Что за писк? — строго спросили Большие…

Мысли в моей сонной голове текли вяло, и цеплялись одна за другую: Хмм...странно. Все мои знакомые знают, раньше шести вечера меня лучше не беспокоить - опасно для здоровья. Вот только знакомых у меня маловато, я бы даже сказал почти и нет. Во всяком случае, знакомых, которые могли бы запросто прийти ко мне в гости в такую рань. Всего-то...эээ...двенадцать часов. Кстати, относительно вампирского дневного сна. Этот сон, конечно, не похож на летаргический, как считал небезызвестный Брам Стокер,…

Девушка остановилась. Я поднялся, вскинул на спину свой коричневый рюкзак. Он был такой огромный, что в нем преспокойно можно было бы спрятать эту девочку. - Если в магазин, то напрасно. Учет! - сказала она. Тогда я пошел за ней следом. Сначала по чистому полю, потом по шоссе, усыпанному галькой, через километр-другой ее сменил крупный гравий, и от шин проезжавших грузовиков летели камешки, они, как дробинки, щелкали по моим брезентовым штанам. Девушка приседала, оберегая юбкой ноги. Я…

Как-то вечером он сидел в портовом кабачке "На бочках", думая все о том же: как бы вернуться. Портовые рабочие, солдаты, моряки, проститутки входили и выходили, хлопая дубовой дверью с висевшим над ней колокольчиком. Он мелодично позванивал, словно ложка в стакане. Ливии потягивал херес, а мысли его были далеко. Разгоряченные вином люди спорили, смеялись, клялись, грустили, ниспровергали всех и вся. Звучала многоязыкая речь. Но она не трогала ни слух, ни сознание. Как вдруг…

В Е Р К А. Ты посмотри, кругами, кругами к подъезду подходит. Понимаешь, что это значит? Г А Р А Н И Н А. Я драться сегодня не рассчитывала. У меня лак новый. В Е Р К А. Хочешь, чтобы мы в очереди стояли, когда нам посмотреть на него захочется? Г А Р А Н И Н А (обречено). Меня легко уговорить. Такой характер слабый. Вера и Гаранина подходят к Свете. В Е Р К А. Подруга, тебе чего здесь надо? Г А Р А Н И Н А (как эхо). Да, тебе чего здесь надо? С В Е Т А. Добрый вечер. В…

-- Ведет впереди себя мяч и все время: -- Хе-ха, хе-ха. Потом, дедушка посадил его на велосипед и, догоняя его мелкой рысью, командовал: -- Дим-ка, крути педали вовсю, не останавливайся. Крути, тебе говорят! Крутит парнишка, крутит педали, прямо сил никаких нет. Итак, каждый божий день. Возвращаясь домой, и, зная, что бабушка сейчас возьмет его в оборот, он заранее умоляющим голосом говорил: - Бабуленька, ну, пожалуйста, не заставляй меня. Я кушать еще не хочу! А сам от усталости…

Чтобы мне он нравился, - английский, - так не могу сказать. Ну, нет же в нем той божественной искры, которая зажигает в душе теплый, нежный, трепетный огонек, когда, скажем, говоришь своему внуку: "зайчик или светик ты мой милый". Заглянул в словарь с надеждой найти желанное слово "светик", но там оказывается такого слова и вовсе нет. Там есть "све-ти-ло"(!), а рядом - "светильник". Сами понимаете, ни нежностью, ни любовью тут и не пахнет. Сказать ему по английски такое, - "светило ты мое ясное..."(?!)…

Поразительно и невероятно!!! Хочется снять шляпу, и с сердечным трепетом глубоко поклонится всем в ноги! Феноменальное явление! Кто же они, эти герои - мутанты, которые явно не попадают в разряд нормальных рассудительных людей. Чем же они, эти удивительные непоседы, отличаются от обычных особей на земле? Бог молчит и наука тоже. Возникает вопрос, зачем нам все это? Как сказал один молодой одессит, глядя на ву смерть закрученного подобными делами дедушку: "И оно тебе все это надо? Смотри,…

О, смутные утра и ночи тяжкие, тяжелые раздумья. Кровь вскипает. Нету кротости. И Ты далек тогда, Ты, смерть за нас приявший. Быть может, мы народ полюбим? Мы, выросшие на народолюбии, воспитанные на Платонах Каратаевых, Живых Мощах? Быть может. Видели вы смерть? День весенний. Переулок Палашевский. Сильно каплет с крыш, и лужи, и лазурь. Бежит народ, и выстрелы. "Ограбили!" Матрос вталкивает девочку в калитку. Бледное лицо, злое. И вдруг тихо стало, уж не бегут, идут все мрачные, и только…

Собрания превращались в камлания. В них, как в поданных к столу обычных пельменях, щедро политых уксусом, главной приправой была эссенция популизма. Что было общей чертой всей миссионерской деятельности того времени. И это, надо сказать, приносило успех. Община разрасталась, проповеди удавались, количество новообращенных росло. Внутри общины, и это понятно, рождались дети. Их тоже крестили, и дело шло. Атеисты и язычники превращались в прозелитов, оставаясь при этом язычниками и атеистами. Чем-то…

Скреститель потратился на компьютер, правда, слабенький, обзавелся сканером, принтером и вообще всей возможной периферией. На это опять улетели почти все сбережения, но неожиданный кризис превратил расточительную покупку в мудрое капиталовложение. Образовавшийся перерыв между заказами Скреститель отдал учебе - надо было не только овладеть мастерством переноса обычного рисунка на ту сторону экрана, но научиться создавать его там с нуля. Тут же выяснилось множество любопытных деталей: все те слухи…

- Я - Дана, а тебя зовут ... Юлием, Генрихом? - Правильно, Юлием Цезарем, - засмеялся он, - но ты можешь звать меня Тимом. Они разговорились. Через короткое время Дана уже не сомневалась, что таким - готовеньким незамутненным оптимистом, прекрасно владеющим собой, зеленоглазый и вынырнул на свет. Не ощущалось ни малейших следов от дрессировки силой воли и теорией позитивного мышления. К коллеге Дана сразу почувствовала симпатию, но не революционно настроенную, врывающуюся предчуствием и ожиданием,…

После нагоняя Машталиру, во время которого у Ромкина лицо становилось изрядно тупым и деревянным, прапорщик переключался на поездку солдата. Заговорщицки подмигивая, значительно убирая суровость в голосе, тем самым, по его пониманию, искусно пряча кнут за спину и вытягивая из кармана пряник, Женя начинал опутывать вопросами бордового водителя. Леха, теребя края куртки пальцами, отвечал коротко и уклончиво. Ромкин наседал. У Машталира окончательно пропадал голос, он становился на редкость косноязычным…

Генерал, зло выругав "этих лизоблюдов и усердных идиотов, который страшнее врагов", положил трубку. Уверен, что сейчас уже другой генерал, радостно докладывая более высокому начальству "об успешной работе с журналюгами", не подозревает, что подобной "работой" он копает яму в первую очередь армии на передовой, у которой, как всегда, множество проблем, и о которых даже штабное начальство в Моздоке не всегда подозревает. Как правило, генералы проявляют бдительность…