Сказки

Не было такой шалости, которую бы не придумал Гуд. По ночам он вместе с другими мальчишками лазил по садам, обрывая фрукты и безжалостно ломая ветки деревьев. А порой сельчане с ужасом доставали из колодца огромных щук, а в кроватях находили жаб и ужей. Мужчины хмурились, видя такое безобразие, ну а женщины, конечно же, пугались до обморока. За такие проделки Гуд получил от односельчан прозвище Бессердечный. Но мальчика это вовсе не огорчало. Наоборот, он очень гордился своим прозвищем, которое…

– Равно любы мне все четверо, – молвит жених. – Виданное ли дело, четырех зараз сватать! – сердится матушка. И хочется ей прогнать взашей жениха непутевого, а внучков понянчить пуще того хочется. – Мне-то, матери, они словно пальцы на руке: какой не кусни – равно больно. Ну да помогу я тебе. Дочери мои – рукодельницы, шить-вышивать мастерицы. Хоть и одна игла-то на всех, но вышьют они по платку узорному, и чья работа краше тебе покажется, ту и замуж возьмешь. Сказано – сделано. Села синеглазка…

— Салаточка, Салаточка, распусти свои волосы! И ухватившись за косу взобрался наверх. Салаточка сначала очень испугалась. Ведь ей ещё не приводилось видеть мужчину. Но принц объяснил, что его восхитил её голос и предложил ей руку и сердце. Салаточке молодой человек понравился больше чем колдунья и она охотно приняла его предложение. Однако она не знала, как выбраться из башни. Принц пообещал, что навещая её каждый день он будет приносить клубок шёлковых ниток, из которых можно свить верёвочную…

Королева напрочь забыла о чудном человечке. Но в один прекрасный день он предстал перед королевой и сказал: — Настало время выполнять твоё обещание. Королева пыталась сберечь ребёнка и предлагала всяческие сокровища взамен. Однако человечек отказался. — Живое дороже для меня всех богатств света, — сказал он. Услышав такие слова, королева залилась слезами. Задумался человечек и сказал: — Даю тебе три дня, чтобы ты отгадала, как меня зовут. Если отгадаешь, то можешь оставить себе ребёночка.…

— Ты умеешь плавать клецкой? — спросил Лото инспектора и глубокомысленно добавил. — Боюсь, нам придется с этим столкнуться. — Нет. Я умею плавать ломом и только вверх по течению, — сказал Корки. — Но я разрядник по этому виду. — Думаю, это нам не пригодится, — нахмурился Лото и зашагал к дверям отеля. В холле их встретил моложавый метрдотель с пышными усами, выкрашенными по старинке зеленкой. — Лучшие номера для чемпионов по плаванию клецкой! — громко сказал Лото, облокотившись на финиковую ель…

— Яблоко?! — Яблоко! — и Мурашка, уже не останавливаясь, рассказал, как вдруг откуда-то из-за деревьев выплыло здоровенное голубое яблоко и, медленно покачиваясь, поплыло низко над травой. — А на боку у него цветок нарисован! — рассказывал Мурашка. — А снизу нитка висит. Ну, думаю, что же оно делать будет? И только подумал, как оно ниткой своей за ветку зацепилось, покачалось и за кустом прилегло. Наверное, отдохнуть. Зучок слушал, приоткрыв рот. — И вдруг — треск, гром, топот! Я за камешек,…

В предлагаемом вниманию читателей сборнике представлены основные жанры корейской устной прозы. Они расположены в традиционном порядке мифы и легенды, волшебные сказки, бытовые сказки, сказки о животных, народные анекдоты о хитроумном и ловком Ким Сон Дале, Включенные в книгу предания, легенды и мифы распространены в Корее как в устном исполнении рассказчиков, так и в записях исторических сочинений «Самгук саги» («Исторические записи трех государств», 1145) Ким Бусика, поздних хрониках «Коре са»…

И по такому укладу Лад в Небесном Царстве что-то новое порождает – Диво-Дивное. Кому-то малое, а кому – огромное. Для кого-то прекрасное, а для кого-то – уродливое. И чёрное, и белое. Сверху – одно, а изнутри – другое. Кому-то – много, а кому-то – мало. Кому-то – славное, а кому-то – гадливое. Оно и поёт, и воет. Летает и ползает. Светит и затмевает. Создаёт и разрушает. Ходит и бегает. Ползает и зарывается. Видное и невидное. Говорит и молчит. Без краёв и с краями. Форменное и бесформенное. Да родит…

И однажды в этом Необъятном рождается Объятное – по форме яйца – прекрасное и дивное, никому пока необъяснимое. И имя его определяется – Царство, и царствует в нём – Хаос. Чего и кого только нет в этом Царстве: есть и прекрасное, и безобразное, светлое и тёмное, мягкое и колючее, движимое и недвижимое, видимое и невидимое, описуемое и неописуемое, странное и разумное, жидкое и газообразное… Словом, что и по сей день есть в этом царстве, да нам пока только краем доступно. Вот только те, кто…

Тут летит мимо неё комар другой, или тот же, но она опять в рассужденье пускается: «Вот я этого комара съем – буду сыта, а нет – помру». А комар себе летит дальше, а лягушка опять голодной остаётся. Тут лягушка не выдерживает – лягушек к себе вызывает, да им кричит: «Мне так плохо, такие-сякие, а вы меня не понимаете. Комарики мимо меня летят, а в рот ко мне не попадают. Вот я уже от голода и пошевелиться не могу». А лягушки-то вокруг неё пляшут, передразнивают, рожи ей корчат, по животу стучат,…

Курочка-Матушка деткам своим показывает, как корм добывать, сладкого червячка раскопать, сочное зернышко сорвать, да мошку поймать. А сорванцы-удальцы повторяют, эдакому ремеслу обучаются да сил набираются. А кума-краса заливается, над петушками смеётся, их дразнит да наказывает, чтоб они единственной сестре дань отдавали. Мол, негоже ей, единственной, неповторимой, в земле ковыряться. Отныне братцы дань сестре отдают да приговаривают: «Она у нас одна краса, злата-коса, два вершка». …

А дитю действия царя и царицы нравятся. Оно горя не знает, да окружающими помыкает. Так дитя вырастает и обряд на определение пола проходит. Да обозначают её девкой, а нарекают – Светосолнышком. Да растёт она девкой своенравной, разбалованной: это ей не так, да то не эдак. На то слуги уже плачут, а царь с царицею тешатся. Между собой спорят и тягаются, своими достоинствами похваляются, которые дочке передали. А коли что не так случается, то это от недогляду слуг, таких-сяких. Светосолнышко…

А на птичьем дворе кого только нет! Здесь и куры, и утки, и индюки, и гуси, да разного сословия, да разной знатности. Петухи и селезни – цветные, разукрашенные, кричат, заливаются. Гусаки – шипящие, злые, норовят ущипнуть да позабавиться. Курочка своих деток другим птицам показывает, свой нос задирает, детками гордится: каждого по-своему нахваливает, да их достоинства показывает. Птицы их встречают, да им не нарадуются. Как же они хороши, да каки крепенькие. Да к тому же курочкой-Матушкой…

И горшок делается уютным гнёздышком. Мимо пробегает зайка, трусишка серенький. Видит: гнёздышко уютное. И вопрошает: – Есть ли кто хозяева уютного гнёздышка? А в ответ тишина. Он и шмыг в гнёздышко. И стал в этом гнёздышке жить-поживать да добра наживать. Живёт трусишка серенький в уютном гнёздышке один. И однажды мимо пробегает волчонок, злющий-презлющий. Видит: гнёздышко уютное, и захотелось ему в нём жить. Подбегает он и вопрошает: – Есть ли кто, хозяева уютна гнёздышка?…