Сказки

Евгений Пермяк. Как Огонь Воду замуж взял. Рыжий разбойник Огонь пламенно полюбил холодную красавицу Воду. Полюбил и задумал на ней жениться. Только как Огню Воду замуж взять, чтобы себя не погасить и её не высушить? Спрашивать стал. И у всех один ответ: — Да что ты задумал, рыжий? Какая она тебе пара? Зачем тебе холодная Вода, бездетная семья? Затосковал Огонь, загоревал. По лесам, по деревням пожарами загулял. Так и носится, только рыжая грива по ветру развевается. Гулял Огонь, горевал Огонь…

— Ну ладно, — говорит Фока Фокич. — Я тебе не такую работу удумаю. Опять долго ждать не пришлось. Лето безветренное выдалось. Паруса на кораблях, как трава в засуху, сникли. А за море ехать надо. Хлеб везти. Тут-то и надумал Фока Фокич Самовар на корабль перенести. Сказано — сделано. Трубу еще выше нарастил. Самовар в трюм поставил. Корабельные колеса смастерил, а к ним шатунные рычаги приспособил и: — Эй, не зевай, успевай! Рулем рули — куда надо правь. Начал Самовар людей да товары за море…

Евгений Пермяк. Кто мелет муку. Жил в мельничном ларе мучной червь Дармоед. Наелся он как-то свежей муки, выполз на край ларя, зевнул и спросил: — А кто мелет муку? — Как это — кто? — проскрежетал жернов. — Я! — Нет, я, — проскрипела на это деревянная рабочая шестерня. — Я кручу ось, на которой ты, жернов, сидишь. Значит, я и мелю муку. — Это еще что? — заспорил главный вал мельницы. — На ком ты надета, шестерня? Не на мне ли? Не я ли мелю муку? Тут мельничные крылья не утерпели и засвистели…

Трость ученого, поняв, что с такими гордячками церемониться нечего, сказала: — Какая, однако, у Калош короткая память! Ее, видимо, затмил их лаковый блеск. — О чем ты говоришь, старая суковатая палка? — стали защищаться Калоши. — Мы все очень хорошо помним. — Ах, так! — воскликнула Трость. — Тогда скажите, сударыни, откуда и как вы появились в нашей квартире? — Мы появились из магазина, — ответили Калоши. — Нас там купила очень милая девушка. — А где вы были до магазина? — снова спросила Трость.…

Девушка попросту, не таясь и не хвалясь, рассказала матери обо всём, что с ней случилось у источника. А цветы и алмазы так и сыпались при этом с её уст. — Ну, если так, — сказала мать, — надо мне послать к источнику и старшую дочку… А ну-ка, Фаншон, посмотри, что сыплется с губ твоей сестры, чуть только она заговорит! Неужели тебе не хочется получить такой же удивительный дар? И ведь нужно для этого всего-навсего сходить к источнику и, когда бедная женщина попросит у тебя воды, вежливо подать ей…

Это очень огорчало бедную принцессу. Она без сожаления готова была бы отдать всю свою красоту за самую маленькую капельку ума. Королева, как ни любила дочь, всё же не могла удержаться, чтобы не упрекать её глупостью. Это заставляло принцессу ещё больше страдать. Однажды она ушла в лес погоревать о своём несчастье. Гуляя по лесу, она увидала маленького горбатого человечка, очень некрасивого, но роскошно одетого. Человечек шёл прямо к ней. Это был молодой принц Рикэ-Хохолок. Он увидал портрет красавицы…

Бесенок оторопел, Хвостик поджал, совсем присмирел, На братца поглядывает боком. «Погоди, — говорит, — схожу за оброком». Пошел к деду, говорит: «Беда! Обогнал меня меньшой Балда!» Старый Бес стал тут думать думу. А Балда наделал такого шуму, Что все море смутилось И волнами так и расходилось. Вылез бесенок: «Полно, мужичок, Вышлем тебе весь оброк — Только слушай. Видишь ты палку эту? Выбери себе любимую мету. Кто далее палку бросит, Тот пускай и оброк уносит. Что ж? боишься вывихнуть…

Негде, в тридевятом царстве, В тридесятом государстве, Жил-был славный царь Дадон. С молоду был грозен он И соседям то и дело Наносил обиды смело, Но под старость захотел Отдохнуть от ратных дел И покой себе устроить; Тут соседи беспокоить Стали старого царя, Страшный вред ему творя. Чтоб концы своих владений Охранять от нападений, Должен был он содержать Многочисленную рать. Воеводы не дремали, Но никак не успевали: Ждут, бывало, с юга, глядь, — Ан с востока…

* * * Высоко-высоко, на самой верхушке ели, примостилось старое сорочье гнездо. Его прежняя владелица, сорока с длинным хвостом, улетела, и никто даже не знает — куда. Но в один прекрасный день в гнезде поселились новые обитатели. Их было всего двое — белка-муж и его весёлая, светлоглазая жёнушка. Они были так счастливы и так преданно любили друг друга! Об этом мог бы порассказать заяц, а уж ему-то можно верить. Ведь у Йёссе такие большущие глаза и такие длиннющие уши, что он знает обо всем, что…

— Вот что, — рассудил Медведь, — все вы правы, и потому каждый из вас должен яблоко получить… — Но тут только одно яблоко! — сказали Ёж, Заяц и Ворона. — Разделите это яблоко на равные части, и пусть каждый возьмёт себе по кусочку. И все хором воскликнули: — Как же мы раньше не догадались! Ёжик взял яблоко и разделил его на четыре части. Один кусочек дал Зайцу: — Это тебе, Заяц, — ты первый яблоко увидел. Второй кусочек Вороне отдал: — Это тебе, Ворона, — ты яблоко сорвала. Третий…

— А почему ты посоветовал отдать коз жителям земли Ат? Ведь там не растёт трава. — Там из-под слоя пепла растут кусты. Козам их хватит. — Но ведь там козы тоже взроют своими копытами землю? — В стране Ат, — ответил Учёный, — плодородная земля покрыта слоем пепла, и острые копытца животных разрыхлят пепел и помогут расти траве. И было так, как сказал Учёный: кончились несчастья земли Ат, а у пастуха снова стали тучнеть стада. Как-то раз в гости к Учёному приехала младшая, любимая дочь царя. Едва…

Кочеток и курочка Жили курочка с кочетком. Пришли они в лес по орехи. Кочеток залез на орешню орехи рвать, а курочке велел на земле подбирать. Кочеток кидает, а курочка подбирает. Вот кинул кочеток орешек и попал курочке в глазок. Курочка пошла – плачет. Едут мимо бояре и спрашивают: – Курочка, курочка! Что ты плачешь? – Мне кочеток вышиб глазок. – Кочеток, кочеток! На что ты курочке вышиб глазок? – Мне орешня портки разорвала. – Орешня, орешня! На…

Пошёл волк гнать козу, а коза опять своё поёт: «Я коза-дереза, За три гроша куплена, Пол бока облуплено. Тупу-тупу ногами — Заколю тебя рогами, Ножками затопчу, Хвостиком замету!» Не выгнал волк козы, испугался и в лес убежал. Пошёл опять зайчик, сел под дерево и плачет. Идёт петух. «Братец петушок, поди выгони от меня зверя неслыханного-невиданного!» Пришёл петух к избушке и поёт: «Кукареку! Кукареку! Иду на ногах, В красных сапогах,…

– Медведь, медведь, отпусти меня на денёк в деревню: я бабушке да дедушке гостинцев снесу. – Нет, – говорит медведь, – ты в лесу заблудишься. Давай гостинцы, я их сам отнесу. А Машеньке того и надо! Напекла она пирожков, достала большой-пребольшой короб и говорит медведю: – Вот, смотри: я в этот короб положу пирожки, а ты отнеси их дедушке да бабушке. Да домни: короб по дороге не открывай, пирожки не вынимай. Я на дубок влезу, за тобой следить буду! – Ладно, –…

– Я, лягушка-квакушка. – Я, зайчик-побегайчик. – Я, лисичка-сестричка. – Я, волчок – серый бочок. А ты кто? – А я – медведь косолапый. – Иди к нам жить! Медведь и полез в теремок. Лез-лез, лез-лез – никак не мог влезть и говорит: – Я лучше у вас на крыше буду жить. – Да ты нас раздавишь! – Нет, не раздавлю. – Ну так полезай! Влез медведь на крышу и только уселся – трах! – раздавил теремок. Затрещал теремок, упал набок и весь развалился. Еле-еле успели…

А я, конечно, не замедлил рассказать о своей встрече вам; такая уж у меня повадка – рассказывать.

Жил-был принц, он хотел взять себе в жены принцессу, да только настоящую принцессу. Вот он и объехал весь свет, искал такую, да повсюду было что-то не то: принцесс было полно, а вот настоящие ли они, этого он никак не мог распознать до конца, всегда с ними было что-то не в порядке. Вот и воротился он домой и очень горевал: уж так ему хотелось настоящую принцессу. Как-то к вечеру разыгралась страшная буря; сверкала молния, гремел гром, дождь лил как из ведра, ужас что такое! И вдруг…

Обиделся король плюмпацийский на такое дело, собрал было рать, да рать слаба оказалась. Позвал чужих великанов, да и те послабее нашего будут. Пробежали они с гиками по земле в одну сторону, прошли в другую и не осталось в краю Плюмпация ни единого целого места. Да и самого Днепрянского в суматохе задавили. Куда же делся император, неизвестно и по сей день. А великан снова заснул. Так и спит до сих пор, хотя сильно исхудал: ведь трава на холме (там, где раньше столица стояла) растет мелкая и место…

— О-о! — протянул Моховая Борода. — Кто же будет против? — Никто не будет против, — подтвердил Полботинка. — Ведь так приятно ездить на машине. — А мы поместимся втроем? — спросил Моховая Борода. — Это фургон, — ответил Муфта. — Места всем хватит. Полботинка весело присвистнул. — Порядок, — сказал он. — Ну и славно, — облегченно вздохнул Моховая Борода. — В конце концов, как говорится, в тесноте, да не в обиде. — И где же стоит этот дом на колесах? — спросил Полботинка. — Около…