Современная проза

Далее три страницы отсутствуют и я начну прямо с четвёртой. КРАСНАЯ КАЗАНОВА ПОВЕСТЬ Глава первая В очередях за керосином и на базаре уже вовсю обсуждали новость, а Прохор Филиппович ещё ничего не знал. Оно и понятно, слухи не интересуют начальство, которому о происшествиях обязаны докладывать заместители, но последние, что общеизвестно, за керосином тоже не ходят. Однако, знать Прохору Филипповичу всё-таки следовало, поскольку он, Прохор Филиппович Куропатка, являлся руководителем трамвайного…

Вполне возможно, что это случится, например, в будущую среду. Однажды я задал вопрос о своем моральном перерождении некоему профессору университета, который, садясь в свой «мерседес-бенц-300», уверял меня, что и служащие всяких отделов внешних сношений, и авторы легкого чтива — одинаковая пакость: и те и другие искажают истину за деньги. Я спросил его — что он считает самым низким сортом литературы, и он сказал: «Научную фантастику». Я спросил — куда он тал спешит, и узнал, что он должен попасть…

Мужчина, казалось, услышал нас и решился примерить. Он сел на примерочный диванчик и сунул свои ноги в теплое нутро нашего ворса. Изо всех сил мы старались угодить требовательному покупателю. Я поджался в свободных местах и, как мог, вытянулся в узковатых. Мужчина, видимо, почувствовал мою заботу, и покладисто кивнул в сторону спутницы: – Да, ты права. Ботинки удобные и выглядят неплохо. Но …. Я хотел лишь присмотреть, раз мы рядом с этим магазином оказались. Купить их сейчас я не могу …. Мужчина…

2. И снова весна. Я опять иду с тобой вдоль канала Грибоедова, а изгибы его замысловатого русла эхом отзываются в моей памяти. Повороты, мостики, спуски – вехи моей жизни. Я больше не спотыкаюсь о булыжники мостовой: набережная канала давно закатана в прочный асфальт. Только растолстевшие за долгие годы тополя цепляются за клочки живой земли. Увы, деревья безнадежно больны. Крепкая прежде кора, местами отвалилась, обнажив беззащитные стволы. Устремляю взгляд в небесную синь. Мне хорошо с тобой.…

Солнце скрылось за лесом. Пурпурное зарево пожаром осветило гаснущий небосклон. Постепенно багрянец на небе бледнел от наплывающей серо-голубой вуали. На манеже оставалось все меньше лошадей – одну за другой наездники уводили их в конюшню. Ветер стих, перестали стонать сосны, теперь лишь стрекот кузнечиков на поляне между лесом и манежем нарушал тишину. Женщина потянулась, откинув назад руки и голову – от долгой неподвижности тело ее затекло. Ветер набросился с новой силой и сбил с головы зрительницы…

– Хорошо, Володечка, – согласилась Вера, не только любимая женщина Владимира Степановича, но и верная соратница по работе. – Только давай на минуточку заглянем в сувенирную лавку, я приглядела одну вещицу. Она повернулась к витрине и указала на саночки. Владимир Степанович взглянул на игрушку и снисходительно улыбнулся. «Что ж, идея ясна. Зайдем. Купим». Они вошли в магазин и остановились у полки с разноцветными созданиями из глины. Там безмолвно рычали медведицы в тулупах, смеялась девица…

Почти пять лет он приближался к задуманному, всесторонне готовил себя, избегал суетного, постороннего, безмятежного. Тренинги, многочасовое, а порой и многодневное созерцание оригиналов великих произведений, изучение технологий приготовления красок, техники наложения их на холст, эмоциональная и духовная настройка и многое, многое другое... Наконец пришло время, или, как считал Никита, — его момент истины. Время-то пришло, а результатов никаких. Все пять месяцев с начала дипломирования в полной…

В общем, когда я в тот день забирал Саймона, я был немного не в настроении. И сказал: — Я сегодня неважно себя чувствую, так что не задавай мне слишком много вопросов, хорошо? Он сказал: — А пончик я все-таки свой получу? Я сказал: — Конечно. Давай просто много об этом не разговаривать. К тому времени, как я его в тот вечер выкупал и вымыл ему голову (на меня смотрели эти сонные-сонные глаза), было около половины девятого. — Я слишком устал, чтобы читать тебе на ночь, Саймон. Тебе придется…

Моей ассистентке, загадочной мисс Элис Увертюра Самое прекрасное, что мы можем испытать, – это чувство загадочного. Оно относится к фундаментальным эмоциям и стоит у колыбели истинных искусства и науки. Тот, кто перестал удивляться, просто живой мертвец. Альберт Эйнштейн В пятницу третьего августа 1923 года, наутро после смерти президента Гардинга, репортеры осаждали вдову, вице-президента и фокусника Чарльза Картера. Сперва Картер пытался отделаться заявлениями вроде: «Замечательный…

Наученные горьким опытом, в следующий раз мы планируем еще скрупулезней. Руководители закладывают еще более щедрые резервы времени в сроки исполнения, а руководители руководителей, тоже наученные горьким опытом, эти резервы выискивают и исключают. В конечном итоге все бросают планирование и начинают управлять административно — назначить срок, потребовать отчет, перенести срок, наказать виновных. Метод критической цепи стал так называемой «серебряной пулей» в управлении проектами. Руководители проектов…

– В город… Давай в город, я так давно не была… В этот предвечерний час дом живет как большой муравейник: какие-то мальчишки барабанят в дверь к другу, люди ходят туда-сюда, опять кто-то с чувством ломится в нужник и опять – «Погодь, погодь!» – возмущенно и волнительно отвечает старушечий голос. Федька и Валя выходят на галерею. Стол, цветы. Саши уже нет на прежнем месте у перил. Его силуэт виден на фоне синего неба на самом верху крыши. Высоко в небе, освещенная вечерним солнцем, сквозит пара белых…

На следующий день она спросила у меня почему я не предложу ей приехать ко мне в гости. Я сказал, что для того, чтобы пригласить ее в гости мне, как минимум, нужно знать как ее зовут, а чтобы оформить бумаги – еще много всего. Она предложила чтобы я прислал ей все анкеты, а она сама заполнит и отправит. Я сказал что меня такой вариант устраивает. Через неделю я получил от нее письмо. Она писала, что больше не может так мучиться со мной, что я слабохарактерный, мягкотелый и бесчувственный человек.…

— Он мог бы попробовать купить газету в другом месте, — предположил доктор. — Очень часто продавцы в даунтауне получают прессу позднее, чем в других районах. — Нет, — вымолвила миссис Арнольд протяжно и отчетливо. — Наверно лучше, если я начну сначала. Когда я была девочкой, — сказала она и смолкла. — Смотрите. Разве тогда были такие слова, как психосоматическая медицина? Или транснациональный картель? Или бюрократическая централизация? — Ну, — начал, было, доктор. — Что они означают? — настаивала…

1984 год. Лос-Анджелес. Темный подвал, набитый жарой так, что заставляет вспомнить калифорнийскую пустыню, и душный, как газовая камера, клуб, в котором происходит некое действо, при ближайшем рассмотрении могущее быть названным рок-концерт. Два удара-залпа-выстрела, похожих на лязг цепей. Пауза. Еще два. Девушка опускает на клавиши застывшие растопыренные пальцы, как молот, высекая звуки, больше похожие на удары киянкой по крышке пианино. Звук замирает в тесном низком помещении гитарным железом…

Судьба отобрала у Нила будущее, простое человеческое счастье, а взамен оставила ему вечность.   Андрей Днепровский-Безбашенный. 12 января 2008 г.

Посидев за столом и крепко выпив, старого фронтовика положили спать. Как-то легко он заснул, сладко и крепко, как в молодости, представляя себя молодым с женщиной, почему-то так сильно похожей на Екатерину…   Андрей Днепровский-Безбашенный. 11 июля 2002 г.

Однажды Антон Семеныч гулял по улице и нашел на земле чью-то медицинскую карту. Карта была рваная и мятая, однако Антон Семеныч являлся человеком очень любознательным и потому не побрезговал ее поднять. Придя домой, он вооружился очками и начал читать историю болезни незнакомого ему человека, которого звали Вадим Степаныч. В карте рассказывалось, что человек этот болеет страшными болезнями, названия которых Антон Семеныч ранее никогда даже и не слыхивал. Так, например, Вадим Степаныч болел Ламбрузо,…

Начинаясь весело и по большому счету довольно беззаботно, повесть ближе к концу вбирает в себя некие драматические элементы и становится довольно трагичной. К сожалению, «Там, где наши сердца» нельзя назвать доброй книгой, но таковы, если выражаться банально, реалии сегодняшней жизни. Я не придумывал своих героев – точно такая же молодежь окружает вас, когда вы едете в автобусе, сидите в кафе или просто гуляете по улицам. Может быть, их зовут иначе, но мысли и поступки точно такие же. Поэтому мне…