Современная проза

И почему это россияне всё время жалуются, что им плохо живётся? У нас даже убийцам живётся прекрасно! Вот сегодня прочитала новость, что Ольгу Алисову, которая насмерть сбила маленького мальчика, уже выпустили на свободу, а ведь всё это дело о «пьяном мальчике» было совсем недавно, никто, наверное, ещё не успел забыть эту чудовищную подтасовку, что, мол. мальчик был сам виноват – он был пьян! Тетка отсидела несколько месяцев и будет теперь не только на свободе с чистой совестью, но я уверена, что…

– Но у них и по этим полученным за четыре года специальностям знаний нет. Процитировал недавно на лекции: «Лишь тот достоин жизни и свободы, кто каждый день идет за них на бой», знаете, кстати, чей перевод? – Холодковского, знаменитого биолога. – Правильно, только не биолога, а зоолога. – А они сказали, что Пастернака? [2]  – предположил я. – Ну это не такая уж страшная ошибка. – Хуже! Черт меня дернул спросить: «Помните, кто это сказал?» – так какая-то девица, четыре года маявшаяся на…

– Никаких шлаков в организме нет, – ответил мужчина, которому алкашка протягивала банку с ежевикой. Алеся посмотрела на него с интересом. Человека, знающего это, она последний раз видела в медицинском колледже, он был куратором ее группы. То есть и в больницах, где она работала, тоже, конечно, нашлись бы такие люди, но на работе речь о шлаках как-то не заходила. – Как же нету! – хмыкнула алкашка. – Едим-то мы что? Пальмовое масло. Берите, мужчина, берите ягоду, не пожалеете. В ней вся таблица…

Чья имя скрыто натуральным джемом Персикова абрикосова варенья Во сладости они шагают ровно в строй И те блокноты модные Блестящие обложки таят в себе Популярности дуги скрытия Попы надутые, преважные чашки Чай. Зелёный. Чёрный чай Кофе карамельное Напитки царские Элитные шоколатье А мне забавно Я размахиваю флагом С радугой-дугой А те блокнотки смотрят в след И крутят у виска А я смеюсь А я смеюсь Потом и оные смеются Мы все истонем в этом ярком…

Вся эта стариковская возня Михаила не раздражала, напротив, мешала погружаться в тяжёлые мысли и реагировать на них ещё большей печалью. Однако последняя была его тенью вот уже четыре года, отступая лишь изредка, за работой или в обществе дружелюбных соседушек, не устающих жаловаться на боль в спине и высокое давление. Семён Аркадьевич никогда не задавал лишних вопросов, будто чувствовал, что было у Михаила то, о чём он хотел помолчать, по вечерам сидя на обветшалом крыльце в обнимку с коричневым…

Мужчина  никак не среагировал на заданный  вопрос, а погрузился в размышления, пытаясь найти  какой-нибудь выход из неприятной ситуации, в которой они оказались. Воцарилась мертвая  тишина.  Свежий ветер заметно  усиливался, принося   первые капли  дождя. – А может, попутными машинами доберемся?– с последней надеждой  поинтересовалась девушка. – Ночью никто не подберет, никто не захочет рисковать! Да и вообще, в этой глухомани редко ездят машины! Скорей пролетающую тарелку можно увидеть,…

Итак, вернемся все же к встрече, с которой я решил начать свой рассказ. Так вот, в один из очередных прекрасных дней моего внутреннего одиночества, порожденного вышеупомянутыми склоками реальности и мечты, я решил немного освежить свои мысли разряженным осенним воздухом. Стояла дождливая погода. Ни намека на солнце. Ни намека на дружелюбие. Небо затянуто серыми тучами, серые люди грубой толпой проходили мимо, серый ветер, как хороший хозяин, пытался снять пальто с гостя. Одним словом – стояла моя…

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ ГЛАВА 1 На дворе стояла темная июльская ночь. Пара фонарей освещали главную улицу небольшого поселка «Старый Заречный». Немногочисленные дома, расположившиеся по обе ее стороны, были погружены в сон, и только в двух из них горел свет. Издалека они были похожи на две маленькие свечки, ярко сияющие далеко друг от друга, по диагонали. Между ними еще два маленьких огонька – фонари. Все четыре точки расположились на одной прямой, и создавалось впечатление, будто один огонек прокладывает…

1 глава …Их было двое. Один худой и высокий, другой коренастый, плотный. Они вышли из-под арки ворот, словно материализовались ниоткуда, и угрожающе встали перед ней. Молча. Где-то безумно далеко, в бездонно черном ночном небе, слабо поблескивали звезды, остроносый месяц ничего не освещал, и только одинокий фонарь на углу улицы обозначил силуэты этих двоих. Кто они? Что хотят? Судя по их напряженным позам – точно не проводить домой. Может, им сразу отдать сумку с деньгами и документами? А, может,…

По вечерам закат озарял дом своим алым сиянием. Из его окон можно было наблюдать за синей гладью в любом ее состоянии – спокойном, взволнованном или совершенно буйном. Здесь же был маленький природный бассейн в скалах, поросший водорослями, обжитый рыбами, крошечными крабами и морскими звездами. В нем обычно купались канарские дети. Чуть далее железные ржавые лестницы – спуски в океан. Можно не ранить ноги о камни, а сразу опускаться в воду и плыть. Это было излюбленное место самих канарцев, а теперь…

Раздался звонок. Иван Сергеевич коснулся рукой уха, услышал голос жены: – Успеваешь? – Успеваю. Я уже близко. Часть I. Испытание Глава первая С сегодняшнего дня Иваном Сергеевичем меня звал отец. Звал иногда, когда мне случалось набедокурить, что-то сломать, разбить, разорвать или повести себя не так, как, по мнению отца, должен был вести себя его будущий наследник. И пусть этому наследнику было всего лишь пять-шесть лет или и того меньше. К счастью, распускать руки в отношении…

Вот только мне совсем не смешно. – Я не придумала, – оскорблённо заявляю. – Хм, ну тогда попроси его встретить тебя сегодня после школы, – на этот раз Маша говорит вызовом и недоверием. – Мы посмотрим на него и отстанем. Её испытывающий взгляд, девочки вокруг нас, мои уже сказанные слова, разоблачение симпатии к Свиридову… Всё это накрывает разом, и я уже не соображаю. – Да без проблем! – заявляю уверенно и уже даже начинаю изображать, как пишу кому-то сообщение. Хорошо, что вовремя…

Я не знала, что у принцесс тоже есть расписание. Благотворительные балы, которые приходится организовывать, как жене одного из успешных брокеров Лондона. Членство в элитном клубе домохозяек, где необходимо всегда улыбаться и быть идеальной. Да, это сказка, именно так видят нас окружающие. Когда мы играем в теннис два раза в неделю, случайно попавшие в это место посетители с восхищением смотрят на нас, а женщины завидуют. Когда мы сидим в ресторане на каждодневном бранче, официанты готовы выполнить…

На экране ноутбука, стоявшего на журнальном столике, тренькнув, замигал конвертик. Игорь кинул трубку на кровать и, елозя задом, начал двигать кресло к столику. Можно было встать и подвинуть, но тогда надо тащить и пепельницу, а это сильно ломает. Лень. А можно дотянуться и наоборот, подвинуть столик к креслу… Игорь наконец закончил сложные телодвижения, выдохнул, почему-то утомившись этим дурацким процессом. Подвел стрелку курсора к конвертику. В прихожей заблеял домофон. Придется все-таки встать!…

Старик часто спрашивал себя, хорошо ли обладать этим странным знанием – почти точной даты завершения своего земного пути. И уверенно отвечал: хорошо! Хорошо было в тридцать пять, в сорок, в пятьдесят, даже в шестьдесят: можно было легко и уверенно планировать, хоть на десятки лет вперед. Кто мог позволить себе такую роскошь в тридцатые или сороковые? Он же, кладя себе под подушку в захудалой берлинской или парижской гостинице маленький черный «Браунинг», был уверен в том, что либо тот ему не понадобится,…

– Где тут у вас можно отметить командировочное удостоверение? И военком на месте? – На месте… на месте. Где ещё ему быть, как не в военкомате, – с достаточной долей иронии ответила дежурная и протянула руку, – давайте командировочное, я сейчас его вам отмечу. Взяв удостоверение, женщина открыла объёмистый журнал, взяла ручку и приготовилась записывать. – Так, сегодня у нас 2-е июня 1991 года. Капитан Цеханович Борис Геннадьевич, войсковая часть 61931. Это где это? – Дежурная подняла голову.…

В том же детском саду я дала себе слово, что: Никогда! Никому! Не покажу своих слез! Слёз, которые странным образом только радуют и возбуждают моих мучителей. Теперь в любой ситуации я улыбаюсь, или даже смеюсь. Это моё непредсказуемое, неожиданное поведение очень раздражает людей, поэтому меня считают иногда нагловатой и бесцеремонной. По крайней мере, странной. Сейчас я уже не маленькая девочка. Я – девушка, хотя меня этот факт никак не радует. Мне с этого какой прок? Мальчики меня никогда не…

– А вдруг вашей жене? – горько усмехнулась Екатерина Марковна. – Не думаю. Во всяком случае, официально женой Евграфова являетесь вы, а не Жан-Жанна. – И вы можете спокойно говорить об этом? – Я вынужден говорить… – Одним словом, – прервала его Екатерина Марковна, – все, что связано с моим мужем и вашей женой, мне абсолютно неинтересно. И прошу впредь не беспокоить меня. И положила трубку. Еще через неделю на имя Екатерины Марковны пришла посылка: обшитый белой наволочкой «дипломат»…

Глава 2 Для начала давайте ознакомимся с моей личной космологией. Я искренне верю, что, в общем и целом, Космосу мы не по душе. Ему не нравится, когда люди начинают умничать, изобретать ракеты а потом пугают его собаками, обезьянами и гагаринами. Стенькой Разиным и Майклом Джексоном его не испугаешь, но тут дело другое, тут-то как раз и начинают работать принципы, причем на самом высшем уровне. Главный из них – принцип АДЕКВАТНОСТИ. Звучит он примерно так: сколько с Космосом не заигрывай, все…

Автор сценариев и режиссер более сорока документальных фильмов: «На границе тишина», «Вкус октябрьского граната», «Трудные уроки», «Арена – родная земля», «Жизнь мусульман в СССР», «Мост дружбы», «Пахта», «Салтанат зла» (о проблемах наркомании), «Второе рождение» («Ахмад Аль Фергани»), «Сто лет цветения», «Риштанское чудо», «Во имя мира и безопасности», «Слово народа – слово истины», «Богом данное достояние» («Хлеб наш насущный»), «Хошар», «Сны», «Асад Исматов», «Четыре дня мастера», «Центразбат»,…