Ужасы и мистика

– О нет! Я просто гуляю. – А не боитесь ли это делать, когда в небе летает дракон. – Никогда не знаешь, когда он появится. – Он? – Ну, вы же сами сказали, что это дракон, – растерянно пожала плечами девушка. – А вы не знаете? – поинтересовался я, пытаясь выяснить её отношение к моей мишени. Вдруг она любовница одного из братьев моей цели? Кстати, а сколько у Драко этих братьев? Хотя не суть важно. Мне же их убивать не надо. А сохранившаяся в мозгу память о внешности, как я и опасался, оказалась…

 И самой чудесной была перемена, которая в ней совершилась — в чертах лица, в фигуре, в самой манере поведения. Выступившее из мрака тонкое, незаметное лицо озарилось внезапно страстью и страданием, и богатая зрелость, превосходившая любой нормальный возраст, осветила всю ее маленькую фигурку неким тайным великолепием. Морщины покрыли бледную кожу девичьего лица, морщины мольбы, жалости и любви, которых не показывал дневной свет, и с ними возник аромат волшебной нежности, который передал, хотя бы…

Приземистый силуэт доктора растаял в повисшей над Холборном измороси. — Если так работать, не больно-то будешь сыт, — проворчал ему вслед мистер Торндайк. После чего, вновь заулыбавшись, он продолжил свою лекцию для постоянной клиентки: — Следует, впрочем, признать, что башни, пристроенные Реном к Вестминстерскому аббатству, плохо гармонируют с его величием… На углу Холборна, ожидая автобуса среди терпеливо-угрюмой, до нитки промокшей толпы, Бакстер-Браун придерживал рукой оттопыренный карман…

— Ты что здесь делаешь? — нахмурился Леон. — Миссис Рамирес — моя старая клиентка. У нее восемь острохвостых амадин и четыре канарейки. А вы, детектив, конечно же, на работе. Ди взмахнул ресницами в направлении бокала с соком, и Леон ощутил жгучее желание грохнуть этот бокал о паркет. Вместо этого он аккуратно вылил сок в кадку с пальмой, поставил бокал у волосатого ствола, скрестил на груди руки и угрюмо уставился на веселящуюся богему. Смысл веселья был Леону совершенно недоступен. Шейла…

Я помню, как пришла идея рассказа, она пришла, как и все идеи — без помпезных трубных звучаний. Я шел по грязной улице проведать друга, и от нечего делать я начал размышлять, каково было бы оказаться в комнате с зеркальным полом. Образ был настолько интригующим, что написание рассказа стало необходимым. Рассказ был написан не ради денег — я просто хотел лучше увидеть ситуацию. Конечно я не увидел это так хорошо, как хотел; разница между тем что я хочу, что делаю и что в итоге получается существует…

Словно я не могла дышать. Словно все в клетке сужалось, приближалось ко мне все ближе и ближе, пока места вокруг не осталось, выталкивая весь воздух. Задыхаясь, я резко села. "Не смотри на стены и на потолок, Роза" — приказала я себе. Вместо этого, я посмотрела на свои сжатые в кулаки руки и попыталась понять, как я оказалась в такой ситуации. Первоначальный ответ оказался тривиальным: кто-то обвинил меня в преступлении, которого я не совершала. И это не было каким-нибудь мелким преступлением.…

Qualiter S. Bertrandu liberavit hominem quern diabolu diu volebat trangulare. (Чудесное избавление Св. Бертраном человека, удушения коего вожделел дьявол.) Деннистоун обернулся к ризничему с улыбкой и шутливым замечанием не устах и пришел в полную растерянность, узрев старика стоящим на коленях: он судорожно сжимал руки, на лице отражались мольба и мука, а по щекам струились слезы. Разумеется, Деннистоун сделал вид будто ничего не заметил, но не мог при этом не задаться вопросом: «Как может…

Хотя до вечера было еще довольно порядочно, мы, донельзя измученные назойливым ветром, стали немедленно присматривать место для ночлега. Однако вскоре выяснилось, что в этом лабиринте островов высадиться на сушу совершенно невозможно, и хотя нас к ней то и дело прибивало, но тут же какими-то глубинными течениями относило вновь, как ни пытались мы удержаться у берега, хватаясь за скользкие ивовые ветки израненными в кровь пальцами. Несколько раз нам даже удалось причалить, но илистая кромка тут же…

И это последняя вещь которую Шейн желал бы делать. Это последняя вещь которую бы Клер для него желала бы. Бишоп не хочет Блодмобиль для себя, он хочет уничтожить его, сказала Клер. На сколько его это волнует, Морганвилль полон ходячих банков крови. но это доставит тебе неприятности, так что он пойдёт за ним. Правильно? Линия сурово зжатых губ Амелии, ясно говорила о том что она не привыкла второй по сообразительности. Это совершено точно нельзя было назвать улыбкой. Так долго пока у Шейна была…

“And then can we eat the au age , arge?” aid Corporal Nobb . It wa n’t ea y, being the enior policeman in Ankh-Morpork (это было нелегко, быть старшим полицейским в Анк-Морпорке), greate t of citie of the Di cworld (величайшем из городов Плоского Мира) [*]. There were probably world (вероятно, где-то есть миры), captain Vime mu ed in hi gloomier moment (капитан Ваймс размышлял в самые мрачные моменты), where there weren’t wizard (где нет волшебников) (who made locked room my terie…

— При том. Про капитана Селезнева слышал? То-то же. И было бы с кем – так с немкой! Не со связисткой Дуней, Варей, Маней, а с немкой! Сварливцев снова посмотрел на часы, а потом неожиданно проговорил. — Хотя, я его понимаю: неожиданные они какие-то, не наши. Смотрит, смотрит, черт ее знает, чего смотрит, а потом как полыхнет – и готово: и любовь тебе, и, товарищ майор, партбилетом клянусь, что на веки вечные… ладно, об этом потом поговорим. Последние разведсводки читал? — Читал. Политико-моральное…

Эйприл присела и подняла синий. "Зачем они тебе? Я думала, что ты работаешь с древесным углем". "У меня, что-то не получается". Я взяла мел из ее рук и немного подержав, сложила обратно в коробку. "Я попробую цветным мелом". "Но завтра это должно быть готово". "Я не могу сдать работу, если она мне не нравиться". "Я не думаю, что все так плохо," сказала Эйприл. "Кроме того, новому парню, по-моему, очень даже нравиться". "Что?" Эйприл подпрыгнула и схватила меня за руку. "Побежали. Ты…

Итак, мы, Люди Ковра, возникли из праха. Мы дали Ковру его имя и дали имена всем тварям, и тогда процесс тканья завершился. Мы были первыми, кто дал Ковру его имя. Теперь он знал о себе. Хотя Фрэй, ненавидящий жизнь на ковре, может попирать нас ногами, хотя тени над нами сгущаются, мы — душа Ковра, а это великая вещь. Мы плоды ткацкого станка. Конечно, все сказанное носит метафорический характер, но, думаю, это важно. А вы как считаете? 1 Каждый десятый год все племена империи должны…

   Круглое окошко в дверях сразу запотело, и он уже не мог видеть широкую деревянную кровать, и что делает Аниту, встала ли она? Конечно, встала, дважды её ни о чем просить не надо было.    Отфыркиваясь и отплевываясь, Джон Кейн начал было привычно планировать, какую работу он будет делать сегодня, а что оставит на завтра или даже на послезавтра. Но для этого нужно было знать, что он делал вчера. И тут он вдруг осознал, что абсолютно не помнит вчерашнего дня. Еще ночь помнится хорошо, у него был…

— Вдова? — Бэйн лениво прикрыл глаза. — А кто был этот Ларлин? — О мертвых не принято говорить плохо, сэр. Этот человек уже год как в могиле, и дай бог ему лежать там покойно, — с этими словами Мак-Леод отвернулся и направился к стойке бара. Удивленный внезапной замкнутостью хозяина, Бэйн последовал за ним. — Он погиб на войне? — Нет, сэр. — Припертый к стенке, Мак-Леод был вынужден продолжить: — Какая-то странная смерть… вино, карточные долги. Прошу прощения, мистер Бэйн, но Ларлины были…

Дурдом. Не исключено, что сейчас в кабинет заглянул Осокин, сказал то же самое «покурим», только чуточку иначе, и она пошла с Осокиным в бар. Не следовало вообще уходить из кабинета. Мало ли — захотел покурить, а потом расхотел. Или даже так — позвал покурить потому, что вздумалось побездельничать, номер не прошел — и послушный мальчик опять взялся за работу — А она кидается на окно, как сумасшедшая! Глаза — на ушах! — Не может быть! — На голубей никогда так не кидалась! И лапой по стеклу,…

Прошло немного времени; ничего не происходило, и в перерыве между двумя залпами он отважился поднять голову и взглянуть в сторону моря. Новая вспышка голубоватого сияния осветила побережье до Железного рифа, где среди адских бурунов отчаянно боролся за жизнь экипаж военного шлюпа. Это они жгли огни и стреляли из пушек. От парусов остались лишь хлопающие на ветру клочья: капитан пытался развернуть нос судна к морю при помощи кормового якоря и пары уцелевших на верхних реях обрывков. Пока отец наблюдал…

Нат крепко закрыл окно и проверил задвижку. Неожиданно из комнаты, где спали дети, донесся испуганный крик. — Это Джил, — проговорила жена, присев на постели. Последовал новый крик, на этот раз кричали оба ребенка. Спотыкаясь, Нат добежал до их комнаты, распахнул дверь и услышал хлопанье крыльев над головой. В широко распахнутое окно влетали птицы, ударяясь сначала в потолок и стены, затем разворачиваясь и устремляясь к детским кроваткам. — Все в порядке, я здесь! — прокричал Нат, и дети,…

Баллада о солдате Хаиме-Лейбе Жили-были в Яворицах Хаим-Лейб и Лея-Двойра. Оба молоды, красивы, и как водится — бедны. Не смогли устроить свадьбу накануне Симхэс-Тойра, Отложить ее решили на полгода — до весны. Почему — никто не знает, — но понадобилось Богу, Чтоб ушел зимою Хаим на турецкую войну… Постаревший, похудевший, он пришел к ее порогу В бескозырке и шинели — лишь в десятую весну. И сказал он: «Я вернулся», — протянул невесте руки, И качнуло Лею-Двойру будто…

— Да? — спросил Президент Бергольца. Хэннен потянулся за стаканом воды, отпил из него и сказал: — Сэр? Я спрашивал у вас, могу ли я продолжать, — он постучал пальцем по страничке раскрытого доклада, которую он зачитывал. — А! — он подумал, что его трубка погасла. Разве я раскурил ее не только что? Он поглядел на сгоревшую спичку в пепельнице и не смог вспомнить, как она туда попала. На мгновение он мысленно увидел лицо Джона Уэйна, в сцене из старого черно-белого фильма, который он видел…