Военная проза

Дивизия полковника Гришина получила подтверждение приказа оборонять Трубчевск. Фронт был впереди, в семидесяти километрах, на Судости. Но фронт «в нитку», там уже шли тяжелейшие бои, и немцев можно было ждать в ближайшее время. И в тот же день, 28 августа, поздно вечером, едва вернувшись в свой полк, Шапошников узнал, что немцы еще утром форсировали реку Судость, оборонявшаяся там Ивановская дивизия не выдержала удара и начала отходить к Трубчевску. «Ну, вот и отдохнули, называется, завтра и…

Там, в кабинете начальника школы, судьба свела меня с человеком, который стал потом моим боевым другом. Вместе с ним, летчиком, командиром экипажа Степаном Харченко, голубоглазым, добродушным украинцем из-под Чернигова, мне довелось около 300 раз вылетать на боевые задания, выполнить сотни учебных полетов в военном и мирном небе… Но это будет позже, а пока все мы готовились к отъезду на фронт. Первые дни войны. Они лишили буйное июньское цветение ярких красок, смешав их в одну, черную. Повсюду,…

На вокзале грузим в теплушки матрацы, мешки, продовольствие. Только к вечеру эшелон трогается. Мы едем в Энгельс. Едем медленно. В потемневшем небе первые вспышки разрывов. В городе воздушная тревога. Гудят паровозы, заводы. Грохочут зенитки. Двери в теплушках раздвинуты. Тихо звучит песня: Прощай, прощай, Москва моя родная. На бой с врагами уезжаю я... Мы смотрим в московское небо. Многие – в последний раз. НУЖНЫ ЛИ СОЛДАТУ КОСЫ? ...Еще раз звонко щелкнули ножницы и застыли…

Жена Леонида Александровича, Лидия Ивановна, узнав о предстоящем отъезде мужа, с замиранием сердца представила себе окруженный фашистами Ленинград, где снаряды и бомбы рвутся на улицах. Она знала, что зимой в этом городе умирало людей от голода еще больше, чем от разрывов снарядов. Но даже намеком нельзя высказать мужу свой женский страх. Он начнет молча и хмуро разминать пальцы на руках, будто они озябли, и задушевный разговор, так необходимый ей сейчас, может не получиться. Да и какой разговор,…

— Попробуй. Только будь осторожен. Арусланов взял две связки гранат, перевалился через бруствер окопа и пополз по рыхлому снегу. Командир взвода, затаив дыхание, следил за ним. И каждый раз, когда рядом с Аруслановым рвалась мина или падал снаряд, лейтенант вздрагивал, подавался вперед. Стремительный бросок — и Зиатдин исчез в овражке. Над головой по-прежнему посвистывают пули, шипят осколки. Теперь они ему не страшны: хоть и мелкий овражек, но защита. На пути лопалась узенькая траншея. А если…

— День всех святых, сеньор. Праздник. — Непохоже, чтобы они очень веселились. — Дождь. — Он пожал плечами. — Трудно устраивать фейерверки. Но для нас это единственная возможность. Скоро они отправятся процессией на кладбище, чтобы поклониться своим любимым. Мы называем этот день Днем Усопших. Вы слышали о таком, сеньор? — В Мексике его празднуют так же. Я расплатился с таксистом, поднялся по лестнице и вошел в отель. Как и все в Ла-Гуэрта, отель знал лучшие дни, но теперь розовая штукатурка…

Таким образом, опорой для контрреволюции в Оренбургском крае были зажиточные казаки, кулаки, казачье офицерство, свергнутые революцией капиталисты и помещики, а также довольно многочисленная мелкая буржуазия небольших городов губернии. Центром и базой контрреволюции на Южном Урале стал город Оренбург. Крупные силы контрреволюционного казачества были сосредоточены в станицах Троицкого, Челябинского и Верхне-Уральского уездов. Всего в области Оренбургского казачьего войска находилось около 10 тысяч…

Андрей поднял глаза – мальчишка исчез, вместо него перед Обнорским стоял майор Мансур, улыбался недобро, сминая в острые морщины коричневую кожу на своем волчьем черепе: – Товарищ Андрей… Как поживаешь? Здорова ли твоя семья? Ласково-вежливый тон Мансура плохо вязался с уставившимся Обнорскому в лицо черным зрачком пистолета. Андрей чувствовал, как его тело, закрытое от солнца зеленой палестинской формой, начинает обволакивать липкая испарина страха. – Ты удивляешь меня, переводчик. Сначала…

Из обжитых блиндажей и землянок, словно из-под земли, потянулись вверх белесые струйки домашнего дыма. После двухлетнего перерыва деревенька, словно воскреснув, снова ожила. Люди поддерживали огонь в очагах, печурках, грелись возле них, дышали теплом, готовили еду, кипятили воду, стирали бойцам портянки и гимнастерки, печалились, радовались и думали о завтрашнем дне. На дороге, что пролегала через деревеньку, ломаной линией стояли «тридцатьчетверки», крашенные для зимней маскировки белой краской.…

Брат Гешка зол на пушнину, потому что отец подвесил ему по мягкому месту, услышав, как тот хвалился на улице: — Золота у нас теперь будет, хоть отбавляй. Будем самые богатые в Заречье. Я тоже потеряла интерес к мехам, узнав, что лично нам золота не перепадет. — Что же мы все-таки решим? — спросил папа, задумчиво глядя на нас. — Я думаю вызвать тетю, — нерешительно сказала мама. — Эту сестру милосердия? — ехидно осведомился папа. — Представляю, какое воспитание получат дети. — А ты…

Здесь на фронте решается сама судьба рабоче-крестьянской России; решается окончательно спор между трудом и капиталом. Разбитые внутри страны помещики и капиталисты еще держатся на окраинах, опираясь на помощь иностранных разбойников. Обманом и насилием, продажей родины иностранцам, предательством всех интересов родного народа — они все еще мечтают задушить Советскую Россию и вернуть господство помещичьего кнута... Еще раз приветствую вас, своих новых боевых товарищей, и зову всех к дружной, неустанной…

Что он опять упустил? Неужели правы те, кто отговаривал его отправиться в этот поход? А отговаривали все. Командующий флотом целую неделю не давал согласия. «Пошлите любого командира дивизиона или флагманского специалиста. Разве мало у вас опытных офицеров?» Но ему, контр-адмиралу Градову, надо было идти самому. Обязательно самому. Почему? Толком он не мог объяснить. Не будешь же докладывать Комфлота, что так велит сердце… Нынешней весной он одну за другой проводил в море четыре лодки. Три не…

Знает ли он, что традиционен? Вряд ли. То-то удивился бы, если бы ему шепнули на ухо, что аудитории известны не только первые, вступительные слова его лекции, но даже жест, которым они будут сопровождаться! Начиная курс кораблевождения, принято давать лишь самые общие понятия о метеорологии, океанографии, навигационной прокладке, мореходной астрономии. Вскользь упоминается и «плавание при особых обстоятельствах», то есть во льдах, в узкостях и шхерах. Однако Грибов считал более педагогичным чуточку…

Когда Света подошла к дому, она услышала странные крики со стороны двора. Повернув голову, она увидела, как люди падают далеко впереди, потом ближе, потом упала ее соседка по этажу, которая была у соседнего подъезда, а потом резкий боль в легких и все… Михаил тут же подбежал и охватил ее. Он пытался привести жену в чувства и одновременно старался понять, что происходит. Через миг он понял, что это химическая атака, но почему тогда он не падает? Почему его не берет? Может это потому, что он в состоянии…

   - Пойдём?    - Ты замёрзла?    - Да.    По широким каскадам лестниц, мимо ленточных перемежий парковых посадок и асфальтных дорожек, они возвращались в город, который принимал их привычным гулом, кисловатостью оседающего смога, цветастой резью рекламы и полным равнодушием бесчисленных квадратиков чужих кухонь, гостиных и спален. На замусоренной остановке напротив автовокзала, под прозрачно выгнутой пластиковой крышей устало притулились две пожилые женщины, рядом крепко подвыпившая компания…

Как только закопаю под стену достаточно запалов  я отдам полячке  Катаржине крестик за зажигалку и смогу взорвать волшебную дверь. Очень мало, все еще мало. Но я верю этот день настанет  и я освобожу нас всех. Католический крестик достался мне случайно,его успела дать мне  женщина,при выходе из  "дезинфекционной камеры",так называемого немцами душа.Это когда тебя прожаривают невыносимо горячим воздухом .Эту женщину я не знал раньше,но видимо напоминал ей сына или внука.Еще пару раз она пробиралась…

— Вот, дьявол, как чешет! — сказал красноармеец, накручивая обмотку. — Кури, брат, — предложил ему сосед, доставая из кармана махорку. — Кури! Фронт фронтом, а раз время пришло — кури. — Какой ты чудной, — сказал другой красноармеец, — какой ты храбрый, ты, видно, и ночью куришь! — Курю. — И в заставе куришь? — Курю. Только я в рукаве, а нет — под шинельку. Без курева не могу. В тот момент голову сымай, хоть режь — закурю. Вдруг прямо на площадке возле эшелонов упал снаряд. Красноармейцы…

– Корабли – наша забота, – вежливо напомнил о своем долге посол. – Мы заинтересованы, чтобы они появились в Гданьске в день, указанный в договоре. Но позволю себе заметить, что до Украины отсюда далековато. А времени у вас, господа, крайне мало. Даже королева не заставит капитанов судов ждать в порту дольше, чем обусловлено контрактом. – Меня это тревожит не меньше, чем вас, – сказал Хмельницкий. – Поэтому завтра же разошлите своих людей по украинским воеводствам и староствам. Сейчас вы получите…

А не заметь Чекарьков лишних кочек, прогляди он шкурку на фальшивых, — не одна б русская мать в горе своём руки ломала... Да, глаз у разведчика должен быть, как у птицы. Но глаз одних мало. Ум выдающийся требуется. Вот я вам журнал наблюдений Чекарькова покажу. В нём всё изо дня в день записано. Полная статистика. К примеру пишет: «Днём слышал звук пилы. Ночью — несколько. На рассвете снова пилили часа три, но чтоб кололи, слышно не было». Умная запись. Ясно, что не дрова заготавливают, а брёвна.…

Но здесь речь пойдёт о службе срочной. Именно о том, что нынешнюю молодежь так пугает. Лет прошло много и вопрос «А как ты всё это помнишь?» закономерен. Тут стоит обратить внимание на подзаголовок. Нашёл я старую папку. А в ней конверты. Невскрытые. Не очень много, но, сколько было — все мои. Мои письма из армии. Мне! Учитывая режимность, а она в то время была серьезная — не в пример нынешним временам, никаких дневников вести и думать мы не могли, я писал письма… себе. И пролежали эти конверты…