Абсурд

Чтобы отвлечься, он стал разглядывать зрителей. Ему не понятен был такой интерес огромного количества зевак к его процессу. Среди этой толпы он не увидел ни одного знакомого лица. Зачем они здесь? Что им сказали о нем и о неизвестном Алексу преступлении, которое якобы он совершил? Эти плакаты и билборды по пути в суд… Почему эти люди его ненавидят? За что требуют его расстрелять? Алекс не знал ответ, но надеялся, что вскоре выяснит за что его судят, за что такая ненависть окружающих.

Но больше всего он надеялся, что сейчас, на заседании выяснится его невиновность и он с Марией уйдут из зала суда свободными людьми. Уйдут прямо в мэрию, где зарегистрируют свой брак. Все происходящее до этого забудется, как странный, кошмарный сон. Спустя время можно будет иногда вспоминать и смеяться над произошедшим. Они созданы друг для друга. Они вместе будут счастливы.

– Всем встать! Высочайший суд идет!

Натренированный голос судебного секретаря-распорядителя смог перекричать шум толпы. Враз стало очень тихо, затем многоголосьем раздался скрип сидений, шорох одежды, шарканье ног. Все встали. Тысячи глаз смотрело в одну точку – на дверь сбоку от судейского стола. Алекс также поднялся, как все остальные в зале, стал смотреть на пока запертую дверь. Оттуда должны были появиться люди, которым вскоре предстоит решить его судьбу. Волнение Алекса возросло. Что конвоиры говорили о председательствующем судье? Что он не любит, когда подсудимые опаздывают. Алекс не опоздал. Завтрак, обед, урчащий желудок – это ерунда. На кону его жизнь, его судьба.

Некоторое время ничего не происходило. Звенящая тишина огромного зала, тысячи глаз, устремленные в запертую дверь создавали неимоверную атмосферу торжественной напряженности.

Скрип открываемой двери разнесся над судебным залом звонким, противным эхом. Не оттого, что он был сильно громкий. Оттого, что каждый в этом зале затаил дыхание и ловил каждый звук, каждый шорох от точки всеобщего внимания, которой была эта дверь. Единственный звук во всем зале. Настолько глубокой была тишина.

Из двери вышло три человека в судебных мантиях и париках. Первой шла женщина лет за сорок, насколько смог определить Алекс, с оплывшей, бесформенной фигурой. Эту бесформенность не скрывала даже просторная одежда. За ней крупный мужчина постарше, огромный живот, которого не могла скрыть даже судебная мантия. И замыкал процессию тощий мужчина средних лет, который по сравнению с первыми судьями, выглядел комично своей худобой.

Судьи поднялись на возвышение к своему столу. Остановились возле своих мест, после чего одновременно повернулись к залу. Миг они рассматривали толпу, словно проверяя произведенный эффект от своего появления. После чего уселись на свои места. В напряженной тишине всему залу было слышно, как застонало кресло под судьей, который был в центре и особенно звонким стоном под судьей-женщиной.

– Можно всем сесть! – Объявил судебный секретарь.

От волнения его голос сорвался на фальцет. В зале засмеялись. Судьи недовольно нахмурились. Судебный секретарь виновато прокашлялся, после чего объявил судебный процесс открытым. Уже нормальным голосом.

– Слушается дело за номером 15253375/2525 о преступлении высшей категории. – Объявил Председательствующий судья. Им оказался полный мужчина, вошедший в зал вторым. Его хорошо поставленный голос долетел до самых дальних концов зала. – Народ против Алекса.

Головы всех повернулись в сторону подсудимого. Судьи также посмотрели на него. Впервые с начала процесса. Под их тяжелым испепеляющим взглядом Алекс, впервые, почувствовал себя виноватым.

– Обвиняемый, встаньте. – Потребовал Председательствующий.

Алекс послушно встал.

– Вы имеете полное право сразу признать себя виновным. Мы незамедлительно вынесем приговор и на этом покончим. С вашей стороны будет весьма благородно сэкономить стольким людям время для более важных дел. – Председательствующий сделал рукой полукруг в сторону зала. – Ваше решение?

Алекс смутился от этих слов. Подобное предложение, в его ситуации, выглядело кощунственным. Возможно, судьям неизвестно, что он даже не представляет в чем его обвиняют, в чем его вина и преступление.

– Уважаемые судьи! – Нерешительно произнес Алекс. – Я ни в чем не виноват. Кроме того, до сих пор не знаю в чем, якобы, состоит мое преступление и моя вина.

– Отвечайте на вопрос. – Повысил голос судья. – Вам надлежит ответить только «да» или «нет». Взгляните на зал, на нас. Вы у каждого присутствующего крадете время. Каждому есть чем заняться, у каждого есть масса важных дел. А вы ведете себя безответственно.

Слова Председательствующего прозвучали упреком. Толпа в зале одобрительно зароптала. Алекс почувствовал себя виноватым.

– Отвечайте, как вам указано! – Потребовал судья. – Если у вас есть совесть и чувство собственного достоинства.

Чувство вины у Алекса стало еще сильней. С трудом ему удалось совладать с собой. Пришлось снова мысленно напомнить самому себе о своей невиновности.

– Нет. – Ответил он кратко, как от него требовали. Хотя, по всей видимости, ответ ожидали другой.

В зале возмущенно зашумели. Судьи посмотрели на него с упреком. Председательствующий вздохнул и театрально закатил глаза к небу. После чего он кивнул судебному распорядителю. Судебный распорядитель тут же встал, скосился на камеры телевизионщиков, чуть удачней повернулся еорпусом к ним. Только после этого торжественным голосом произнес:

– Слово для обвинения предоставляется прокурору.

Предложение он произнес так, словно объявил о прибытии короля или о победе в большой многолетней войне. Зал восхищенно зашумел, ему захлопали в ладоши. Все уже успели забыть, как он фальцетом выкрикнул в самом начале заседания. Довольный собой, судебный секретарь-распорядитель, торжественно сел на свое место.

Алекс напрягся – сейчас он услышит обвинение, узнает, наконец, в чем виноват. Вернее, в чем его обвиняют, поскольку виноватым себя не считал.

Прокурор немедленно встал со своего места. Но говорить не спешил, поправил чуть ровнее бумаги на столе перед собой. Поднял и бережно положил на стол конверт, как показалось Алексу, запечатанный. Снова взял в руки конверт, и снова положил его на стол. Видно было, что он ждет, когда заглохнут аплодисменты судебному секретарю-распорядителю, ждал тишины для своей минуты славы. Несколько раз он смотрел в сторону телевизионщиков, чуть развернулся боком к ним, выпятил грудь. Для общения с судьями ему теперь приходилось очень неудобно выкручивать шею, но прокурору было плевать на такие мелочи. В зале стихло. Прокурор набрал в легкие воздух:

– Уважаемые почтенные судьи! Уважаемая публика, присутствующая здесь, уважаемые народ, ради благополучия которого мы все здесь работаем не покладая рук. И даже адвокат, пусть будет уважаемым, который вынужден защищать этого… этого…

– Меня обязали! – Вскочил с места адвокат. – Я не хотел. Но долг…

Прокурор сочувственно ему кивнул. Судебный секретарь жестом призвал адвоката сесть. Судьи брезгливо скривились. В зале зашумели. Судебные приставы сделали шаг вперед. Прокурор выждал, когда шум затих, адвокат сел на свое место, приставы вернулись на шаг назад. После чего продолжил: