Адмирал Империи 33

С мрачным удовлетворением адмирал наблюдал за тем, как космические линкоры и крейсера «черноморцев», подвластные движению его руки, разворачиваются единым строем и устремляются к столице Российской Империи. Исполинские корабли, вопреки законам и приказам высшего командования, покидали свои базы и пункты сосредоточения, на всех парах устремляясь навстречу неведомой судьбе. Даже сейчас, балансируя на краю пропасти, Иван Федорович не мог не восхищаться безупречной слаженностью и четкостью маневра, с которым эскадры внезапно оживших космических исполинов покидали свои стоянки и строились в походные колонны.

И вот теперь вся эта исполинская эскадра из космической стали и человеческой плоти, спаянная воедино несгибаемым духом братства и верности, устремилась к сердцу Российской Империи. Чтобы низвергнуть прогнившую династию Романовых, погрязших в блуде и беззаконии, чтобы вознести на вершину власти истинного защитника и радетеля Отечества — адмирала Ивана Самсонова. Так думал, по крайней мере, сам командующий мятежниками, в душе уже видевший себя если не новым императором, то по меньшей мере Верховным Правителем державы…

«Слава Российской Империи! Слава адмиралу Самсонову!» — эти крики, подобно раскатам грома, оглашали эфир, а также отсеки и переходы боевых кораблей, уносясь в безмолвную пустоту космоса. Космоматросы и офицеры ликовали, чувствуя, как вместе с привычной тяжестью похода, на их плечи ложится и груз великой исторической миссии. Сама судьба, казалось, избрала их для того, чтобы покарать обнаглевших узурпаторов и самозванцев, решивших погубить Империю.

Свой космофлот Самсонов усилил гарнизонными группами, изначально набранными для ведения войны с Коннором Дэвисом, а теперь за ненадобностью распущенными по внутренним мирам к местам своей прежней дислокации. Иван Федорович по маршруту своего следования благополучно их приватизировал. Тут адмирал проявил незаурядное стратегическое чутье и предусмотрительность, существенно усилив свою эскадру.

Капитаны кораблей, средний и младший офицерский, а также мичманский состав Черноморского флота, получившие свои должности и награды лично из рук Ивана Федоровича Самсонова, были преданы своему командующему и беспрекословно выполняли все его приказания. Эти люди прошли с адмиралом огонь, воду и медные трубы. Самсонов, что называется, не щадя живота своего, вел их от победы к победе, закаляя боевым огнем и превращая бывших зеленых юнцов в обветренных космическими ветрами ветеранов.

Те из офицеров, кто хотя бы раз удостоился награды или похвалы из уст сурового командира, почитали этот день величайшим событием в своей жизни. Зачастую, отличившиеся в боях лейтенанты и капитаны, принимая из рук адмирала очередной орден, буквально трепетали от благоговейного восторга. Ведь получить признание самого Самсонова — это было куда почетнее, чем услышать высочайшую похвалу из уст его императорского величества или кого-то из великих князей.

А уж возможность продвинуться по служебной лестнице и занять вышестоящую должность по протекции Ивана Федоровича и вовсе почиталась пределом мечтаний любого мало-мальски честолюбивого космофлотского офицера. Ведь назначенец Самсонова автоматически становился членом некоего особого братства, избранной касты профессиональных военных, связанных между собой неразрывными узами верности и товарищества.

И вот теперь все эти люди, чья преданность Самсонову была столь же крепка и нерушима, как и броня их могучих дредноутов, без колебаний встали под знамена мятежного адмирала. Иван Федорович, с присущей ему харизмой и красноречием живописал подчиненным перспективы грядущего похода, обещая скорую и решительную победу над ненавистными узурпаторами трона. И «моряки» с энтузиазмом внимали вдохновенным речам своего кумира, горя желанием подтвердить свою доблесть в решающей схватке и навеки вписать свои имена в страницы галактической истории.

Штурмовые подразделения, находившиеся на кораблях Черноморского флота, состояли из космопехов и космодесантников, набранных и прошедших со своим командиром горнило битв за «Тавриду» и «Екатеринославскую», готовые разорвать любого, на кого покажет Самсонов. Все эти бравые вояки, вопреки расхожему мнению о тупых и послушных штурмовиках, в действительности являли собой настоящий цвет и гордость российских вооруженных сил. Суровый отбор и жесточайшие тренировки отсеяли всех слабых телом и духом, оставив в рядах штурмовых подразделений лишь самых сильных, стойких и решительных бойцов.

Присущие им железная дисциплина и безграничная преданность своему командиру делали их поистине бесценным инструментом в руках Ивана Федоровича. Он мог без опаски бросать их в самое пекло, зная, что каждый его приказ будет исполнен в точности, невзирая на потери. Самсоновские штурмовики готовы были по первому слову своего адмирала ринуться голыми руками на вражеские укрепления и вгрызаться зубами в глотки противников. Лишь бы порадовать и не посрамить адмирала, лишь бы увидеть его скупую благодарную улыбку.

Именно поэтому, когда Иван Федорович после получения призывного письма от канцлера Шепотьева высокомерно объявил себя неким защитником Отечества, его подчиненные все как один встали под его знамена и последовали за своим лидером. Даже помыслить о том, чтобы усомниться в правоте кумира, казалось им немыслимым святотатством. Душой и телом преданные Самсонову, они без колебаний отринули священные узы присяги и долга перед законным монархом, без сожаления отвергли наставления и заветы былых командиров и учителей. Теперь для них существовал лишь один повелитель и господин — адмирал Иван Самсонов, с чьим именем они отныне связывали все свои надежды и чаяния…

Сам же Иван Федорович, прикрываясь критичностью момента для Империи и необходимостью предотвратить гражданскую войну в секторе нашего контроля, на самом деле преследовал лишь свои сугубо корыстные цели. Он никогда не считал себя в достаточной мере оцененным по заслугам — ни за успешное проведение кампании против американцев в «Бессарабии» и «Тавриде», ни за победу над эскадрами Коннора Дэвиса у Никополя-4 и захват «вагенбурга» у Никополя-5. Будучи человеком крайне самолюбивым и амбициозным, Самсонов свято верил в то, что Российская Империя в неоплатном долгу перед ним, и теперь настала пора стребовать по этому счету.

И адмирал, что называется, был твердо намерен взять свое. Всегда державший нос по ветру, Иван Федорович решил воспользоваться нынешней смутой и неразберихой, дабы прибрать к рукам то, что, по его мнению, ему давно причиталось по праву. А замахивался он ни много ни мало, а на верховную власть над Российской Империей и ее необъятными звездными владениями.

Всю жизнь Самсонов потратил на то, чтобы взобраться на вершину военной иерархии, пробиться в высший командный состав космофлота. Не щадя ни себя, ни своих людей, он прокладывал себе дорогу наверх — через покрытые пеплом и развалинами планеты, сквозь заполыхавшую огнем космическую пустоту — к заветным адмиральским эполетам и лаврам величайшего флотоводца Империи.

И вот теперь, достигнув, казалось бы, пределов служебного роста, сосредоточив в своих руках огромную, почти неограниченную власть над умами и сердцами десятков тысяч людей, он вдруг с ужасом осознал. Во-первых, что этого ему мало. Мало для того, чтобы насытить снедавшую его жажду абсолютного господства и признания, мало для потрясения самих основ мироздания. Даже адмиральский мундир — предел мечтаний и пик карьеры для большинства военных — казался ему теперь лишь ступенькой, трамплином для решающего прыжка к заветной цели. А во-вторых, что даже это можно легко потерять, например по мановению руки покойного императора Константина, что так легко сделал из героя Русско-Османской войны и одного из лучших адмиралов Империи простого каторжника, лишенного всех наград и привилегий…