Андрей Белый, Алексей Петровский. Переписка
Шрифт:
Гуд толпы становился угрожающим, безудержным. Настойчивое — «бей офицеров, срывай погоны»—острым, пронзительным криком вилось над разростающимся шумом. И — странно! — контрразведка не могла словить злого шутника не
№1. — 1923
«Балт!йск1й Альманах»
47
смотря на все напряжен1е своих доброд1Ьтельных усил1й. Толпа между тЬм стала разбивать двери штаба и вламываться на внутреннюю л11.стницу; караул перваго пластунскаго полка дважды выстр1о-лил в воздух, пытаясь припугнуть буйствующих. Они при этом кого то тащили, немецкая рЬчь переплеталась с русской в безподобном смятеньи. Караул выстр-Ьлил в напирающих. Раздались крики острее
— Пойман! Разстр'Ьлять его!
В темнотЬ едва различимо видно было как в открытую дверь на лестницу вели кого то под руки. За ними кр'Ьпко захлопнулась дверь и щелкнул ключ. У дверей по эту сторону ощерился караул, направив ружья на толпу и наступая на нее в-Ьером. К упавшим подбежали санитары и быстро их унесли.
Скоро все стихло: люди разбредались в разныя стороны и, спустя десять минут, на Константинов-ской уже никого не было, кром1Ь двух часовых, брякавших ружьями на дорогЬ.
По городу, разбитому на сторожевые участки, всю ночь бродили дозоры.
... Выходит — ларчик просто открывался. Контр-разв-Ьдка умЪло оц^Ьнила и изм^Ьрила всю глубину опасности боевого столкновен1я — русских и нЪмцев и поэтому всю эту бучу она обернула по своему.
Она мгновенно придала всему скандалу своеобразное дв1ижен1е. Трюк был рискованный, но Селевин выполнил его блестяще.
Разс^явшись в толпЬ, контр-разв1)Дчики то там, то здЪсь стали выкрикивать: «бей офицеров, срывай погоны». От избиван1я друг друга таким образом нЪмцы и русск1е были отвлечены. Под шум родилось новое возбужден1е: его надо было во время захватить и сковать в жел^Ьзные тиски. И караул во время выстр-Ьлил... два убитых (нЬмца) и один раненный (русск1й). В ту же минуту с одного из чинов равЬдки сорвали фуражку, разорвали на нем мундир и рубашку и, схватив под руки с криками — пойман! разстр^лять! — повели в здан1е штаба, но так чтобы гудящее, растерянное, злобное сборище видЪло виновника. Ц-Ьль была достигнута: злоба и возбужден1е, как вал кчпя-Щ1Й, упали и растеклись.. .
В экстренном вечернем приказе, разосланном ночью по казармам, кратко, но значительно об'-яснялось, что «темные, безотвЬтственные элементы пытаются сЬять смуту и недов1Ьр1е среди чинов арм1И, натравливая друг на друга русских и нЬмцев, Сегодняшн1й случай доказал, что агенты большевиков производят медленно, но губительно свое дЬло. Мы должны, однако, быть на страже порядка и дисциплины, иначе завЬтная идея нашей крестоносной борьбы погибнет вмЪсгЬ с нами ...»
В концЬ приказан1я указывалось, что пойманный сегодня в толп-Ь агент за призывы его к изб1е-Н1Ю офицеров и срыван1Ю с военных чинов знаков отлич1я, за провозглашен1е им большевистских лозунгов — по приговору военно-полевого суда приговорен к разстрЬлу. Приговор около 12 час. ночи приведен в исполнен1е. (Контр-развЬдчик к утру мирно и преблагополучно спал).
Бермондт, взбудораженный этой истор!ей, все время мечется в автомобил-Ь по городу, пров-Ьряет части, разжигает их настроен1я — к лучшему. Говорит он безусловно увлекательно, пересыпая рЬчь массой поговорок и точных опред'Ьлен1й; слова находит без затрудненья, вся р-Ьчь его в общем контекстЬ заключает много интереснаго, жиз-неннаго матер1ала, безоговорочно принимаемаго солдатами. Это распаляет их большим довЬр1ем к нему, которым Бермондт пользуется без ощутимых срывов. Гд-Ь и когда надо — он яростно блеснет стальными, холодными глазами, в друг1я же минуты он ласково обогрЬет
взглядами солдат.Так по немногу утихли всплески расходившихся волн в митавском озерк-Ь. У меня, однако, глухое предчувств1е, что здЬсь прольется обильно кровь.
5 сентября.
Катались сегодня в автомобиль с Бермондтом и Линицким за городом.
Узкая, шоссейная дорога, по сторонам бЪлЪют худыя березки; за ними вдалек-Ь сЬр-Ьют крыши изб. . )
Мы молчали.
Машина стремительно уносила нас к деревнЬ; шипЬнье ея было мягко - волнующим и усыпительным. Вокруг нас в воздух-Ь, трепеща, кружились рыж1я листья, обрываемыя вЬтром.
Осень, еще уступчивая и безмятельная, едва-едва дышала; на низкой чертЬ горизонта пухло и встревоженно плыли, как бЬлые корабли, про-щальныя лЬтн1я облака ...
Припоминая кое что из пережитого в Залещи-ках, на берегу п-Ьнистаго, гремящаго ДнЬстра, я почти забыл гдЬ я.
Сбоку раздался см-Ьх.
— Ты что выпучил глаза? — спросил Бермондт. Я опомнился. Линицк1й расплылся в безобидную, широкую улыбку.
— О женщинЬ раздумывает.
—? Да? — сказал Бермондт, — а, кстати, раз-скажи хоть об одном из твоих романов, попросил он.
Я согласился.
— Хорошо.
И — разсказал:
«Б а л т 1 й с к 1 й Альманах»
№ 1, — 1923
—? Женщину, о которой идет рЪчь, я встретил не случайно, позже или раньше — все равно я должен был бы ее встретить.
— Вот как? — удивился Бермондт.
Я взглянул в его глаза — они св-Ьтились на-см'Ьшливо, но как то углубленно и понимающе.
— Да, встр1^тил я ее по выходЪ из военнаго училища. До этого времени я предчувствовал и очень смутно мою встречу с ней. Позиц1я, бои, ра-нен1я, потом мои поЪздки на сЪвер, юг, в Сибирь— все это безконечно разжигало мои чувства и я иногда писал ей настолько безпорядочныя и го-ряч1Я письма, что послЪ и сам удивлялся моим порывам.
Линицкш хмыкнул:
— Мудро, вы дяденька, проще — кутили с ней по настоящему?
Он подмигнул с-Ьрыми, тяжеловатыми глазами. Бермондт по прежнему насм-Ьшливо улыбался. —? Дальше? — спросил он.
— Вышло так — продолжал я, —• что женщина не понимала меня, я — ее.. . Согласитесь — чувство крайне непр1ятное, когда начиная любить женщину, замечаешь как ея душа поразительно сложна и как нелЪпы ея капризы, оправданные достоинствами, и в тоже время видишь свое без-сил1е овлад-Ьть этим безцЪнным кладом.
— Дяденька, проще — попросил Линицк1Й. Я разсм1ьялся.
— В том то и дЪло, что эта истор1Я сложна. Короче — женщину изнаа1ловали на моих глазах; опьяненный ея близостью и доведенной почти до состоян1я сумашеств1Я, я тоже принял участ1е в этом позоре.
— Ого! — воскликнул адьютант, — не ожидал от вас.
Бермондт остановил его:
— Постой, Линицк1й. Я продолжал:
— Теперь я припоминаю, ротмистр, мы встречались с вами давно; это было как раз в тот сумбурный пер10д, когда я переживал мой болезненный роман с женщиной. .. По моему и у вас было некоторое чувство.. . к ней!
ЛИНИЦК1Й удивленно открыл глаза. Берлюндт похлопал его по плечу и, обратясь ко мне, серьезно проговорил:
— Скучный у тебя роман, не хочу слушать. 1\1ой куда пр1ятней: я дрался за женщину {ах, да и ты ведь тоже за нее дрался?), получил за это награды, голодал, совершал походы и . ..
Одураченный Линицк1Й выпалил:
— А, вот что — вы про Рассеюшку?
— Ушел я от нее безгрешным — добавил Бермондт, — по настоящему даже не обнял мою женщину. Когда нибудь это еще будет...