Бельгийский лимонад

Начало письма занимало почти полстраницы, хотя тут могло набраться едва ли три десятка слов. Они были старательно выведены от руки необычно крупными буквами. Как для глухого, до которого нужно докричаться через океан.

«My dear! [1] САЛЮТ ОТ ДАВНО ЗАБЫВАННЫЙ СВОЙ ПАРЕН ДЭВИС ИЗ ШТАТЫ. ОЧШЕН hurry [2] ИНФОРМ ТВОЙ ПЕРСОНА ОЧШЕН ВАЖНО ПРОБЛЕМ, НО РАШЕН ГРАММЕТИК ОЧШЕН ТРУДНО, БОЮС ДЕЗИНФОРМ, ЛУЧШЕ НАХОДИ НЕСКОЛЬКО ДОЛЛАР experienced translator [3] . О’КЕЙ?»

1

Мой дорогой (англ.).

2

Спешу.

3

Опытного переводчика.

Дальше шел отстуканный на машинке английский текст. Пришлось обратиться за помощью к приятелю, владеющему английским языком, и он за вечер (в сопровождении рассказа о том, как вошел в мою жизнь «свой парен Дэвис») сделал вполне сносный перевод.

Но раньше хочу познакомить и читателей с историей нашего с Дэвисом сближения. Оно началось что-нибудь около грех десятков лет назад. Если полистать газетные подшивки, не составит труда назвать и более точный срок: Дэвис входил в число журналистов, сопровождавших американскую делегацию во время ее визита к нам во главе с Ричардом Никсоном, тогда вице-президентом США, а этот визит подробно освещался в печати.

Приехали американцы летом, не то в июне, не то в июле. Той порой, когда у нас в 11 вечера — еще светло, в пять утра — уже светло, когда днем солнечное пиршество, но без жары, а ночи прямо-таки крымские, с поволокой, с влажным запахом от привольной реки. Самое то, чтобы угостить иноземцев нашей Сибирью.

Накануне их приезда собрали в Большом доме журналистов и писателей (кто не успел уйти в отпуск), закрепили по одному, по двое за прибывающими с делегацией представителями прессы. Поименно, поскольку список корреспондентского корпуса уже имелся.

Мне повезло с напарником: меня объединили с Сергеем Осиповичем, давним и добрым товарищем, который к тому же мог без усилий расположить к себе любого человека. Он, Сергей, и сообщил мне обо всем, позвонив вечером домой (сам я присутствовать на совещании не смог).

Тут же, по телефону, мы распределили с ним и обязанности. Я выразил готовность освободить его от всякой черной работы, лишь бы он согласился взять на себя общее руководство.

— Общее руководство — это можно, — сказал Сергей, — это не проблема. Проблема в другом: что будем делать без переводчика?

Как выяснилось, предстояло обходиться своими силами. Сергей не стал возводить данное обстоятельство в ранг трагедии:

— Ладно, сориентируемся по ходу.

Наутро встретились в гостинице. Мой лидер, оказалось, не терял даром времени:

1. Установил и уточнил на пять рядов, что зовут нашего подопечного Дэвис («Вчера на совещании назвали фамилию, но запоминать не стал, нам она ни к чему»).

2. Обзавелся предположением, что звание журналиста у этого Дэвиса — прикрытие, на самом же деле это кадровый разведчик («Матерый, видать, волчище, тюху-матюху не послали бы, ну, да и мы не зайцы, постараемся прижать ему хвост»).

3. Узнал, что поселили его на третьем этаже, в комнате № 327, с окном во двор («Номер — не люкс, даже не полулюкс, без удобств, вид из окна дрэковский, так что предстоит промаргиваться»).

Масштабно и четко были определены и наши задачи:

1. Помочь гостю забыть в номере фотоаппарат.

2. Замкнуть все внимание гостя на себе, чтобы у него не осталось ни времени, ни сил глазеть по сторонам, что-то там выуживать, выведывать, а тем более фотографировать, если все же возьмет камеру с собой.

3. Не возбраняется ознакомление гостя с достопримечательностями по индивидуальной программе («Сам напрашивался на черную работу, теперь и соображай»).

Внедрив таким образом в меня понимание, осознание, осмысление и ощущение значимости и ответственности, Сергеи достал из внутреннего кармана пиджака нечто вроде колоды карт: они были вдвое крупнее игральных, а вместо дам, королей и прочего на них рябил машинописный текст.

— Здесь классика, — пояснил, протягивая колоду. — И отечественная, и зарубежная.

Он все рассчитал с точностью до микрона, мой руководитель: для успешного выполнения обязанностей мула и гида мне особой подготовки не потребуется, зато роль развлекателя предполагает наличие соответствующего багажа. В том числе и в виде анекдотов.

Поступившая в мое распоряжение подборка представляла собой часть его личного «алмазного фонда». Одно меня смущало: как донести эти сокровища до сознания гостя без переводчика?

— Язык анекдотов понятен всем, — успокоил Сергей. — Особенно если подкрепить мимикой, жестами. И потом, я же буду рядом.

После этого оставалось лишь приступить к реализации поставленной перед нами задачи.

Отыскали 327-ю комнату. Сергей, зачем-то откашлявшись, деликатно прикоснулся костяшками пальцев к двери. Ответа не последовало.

На мой взгляд, деликатность была столь высока, что звуку не удалось преодолеть ее барьер, он остался по эту сторону двери. Однако Сергей сделал иной вывод:

— Красиво будет, если мы его прокукарекали. Поди, давно поднялся и с утра пораньше где-то, что-то хапает на фотопленку.

— Но ты уверен, что именно в этой комнате его поселили?

— А для чего, по-твоему, я до твоего прихода точил лясы с администраторшей?

Он прижался к двери ухом, похмыкал, потом саданул в нее кулаком и на весь этаж запустил:

— Хеллоу?

На этот раз из комнаты донесся хрипловатый, явно спросонья, возглас:

— Yes, yes! [4]

Дверь приотворилась, хозяин комнаты высунул в проем голову.

— Хеллоу! — повторил свой пароль Сергей, прикрываясь ладошкой от солнца. — Нам нужен мистер Дэвис.

4

Да, да (англ.).

Тот гостеприимно распахнул дверь и повел рукою в сторону диванчика, стоявшего у стены напротив кровати. Сам начал одеваться.

— Америка — она и есть Америка, — сказал мне вполголоса Сергей, когда устроились с ним на диванчике, — либо деньги делать, либо спать. Третьего не дано.

Неожиданно выбросил вперед растопыренную пятерню и, обращаясь к американцу, прокричал:

— Значит, это... Хеллоу, плис, йес, о’кей... В общем, не тушуйся, с нами не пропадешь.

Мне показалось, того даже качнуло. Во всяком случае, он не сразу попал длинной ногой в тесную штанину. Наконец, справился, повернулся ко мне и сказал по-русски, причем довольно бегло, хотя и несколько деревянно: