Цейтнот

Девушка взглянула на свои руки, подумав о том, что хотела бы оставить это в секрете. Чтобы это касалось только их двоих и никого больше. Этакая тайна, которую бы они оберегали.

— Неправильно, — покачал головой Клинт, помогая Ванде расставить пальцы.

Даже если он и заметил, как по телу девушки пробежала дрожь, то либо не выдал себя, либо не обратил внимание. Она наклонила шею и закусила губу, боясь, что снова вздрогнет. В эту самую минуту Ванда ненавидела своё тело как никогда. Поясница сама собой прогнулась, и девушка вся покрылась испариной, ощутив бёдрами ноги Бартона. Но голос его не изменился, он даже не отодвинулся. Наверняка, просто не заметил. Как же Ванде хотелось провалиться сквозь землю, она сотню раз уже пожалела, что попросила о помощи.

С каждым новым выстрелом она ощущала, как напряжение из её тела уходит и становится легче. Будто она вкладывала в каждую пулю свои невысказанные эмоции: боль, отчаяние, смущение. Это словно яростно избивать боксёрскую грушу, вымещая на ней свою злость.

Когда Ванда истратила всю обойму, ей казалось, что она выдохлась. Будто её выжали, оставив лишь сухую оболочку. Но она пьяно улыбнулась, ощущая внутри лёгкость, какую не чувствовала никогда. Клинт внимательно следил за ней, она облегчённо вздохнула, румянец покрыл щёки. В глазах гасло горевшее до этого пламя, и черты её лица тут же разгладились, став нежнее. Она будто сбросила с плеч сотню камней, стала ещё моложе, чем прежде.

Клинт принял из её рук пистолет и только сейчас понял, почему на тренингах их всех заставляли кричать в полный голос. Они пытались освободить их от накопившегося негатива, заставить чувствовать лёгкость и пустоту. Но Ванде нужно было совершенно другое, чтобы отпустить себя.

Она обернулась к нему, счастливо улыбаясь, и Клинт просто не смог не расплыться в улыбке в ответ. Ванда словно превратилась в солнце.

***

Супермаркет — единственное место, где Лора может побыть наедине со своими мыслями, где её каждые пять минут не дёргают дети со своими нелепыми просьбами. Ей нравится гулять между стеллажей, рассматривать яркие цветастые этикетки на банках, вдумчиво читать состав и проверять срок годности продуктов. Нравится думать над тем, что сегодня приготовить на ужин, листать журналы, вычитывая рецепты на последних страницах.

В магазине, как это ни странно, всегда мало народу, тихо и спокойно. Можно долго стоять у холодильника и выбирать мороженое на десерт. А ещё можно купить себе что-нибудь чертовски вредное, например, чипсы и съесть их втихаря от детей.

Но сегодня Лора взяла с собой Ванду. В отличие от Лилы, она уж точно не будет устраивать истерик в магазине и просить купить ей конфет. В полной тишине они прошлись из отдела молочных продуктов в мясной. Ванда катила перед собой тележку, набитую едой, Лора шла впереди, щекоча проснувшемуся Нейту пяточку.

— Чем сегодня занимались в моё отсутствие? — поинтересовалась она, поправляя переноску на груди. Натаниэль сонно зевал.

— Красили комнату, потом Клинт пошёл стругать доски. Я кинула некоторые вещи на стирку и отложила те, что надо сдать в химчистку. Приготовила детям обед, — Ванда пожала плечами, разглядывая коробку с хлопьями.

Лора улыбнулась. Хотелось как можно яснее выразить свою благодарность, но не находилось слов.

— Вы с Клинтом подружились. Я рада, что тебе с ним комфортно. Он очень боялся, что ты будешь чувствовать себя не в своей тарелке. Сильно за тебя переживал. Знаешь, наверное, мне не стоит это говорить, но после того, как он вернулся… Я имею в виду из Соковии, после битвы с Альтроном… Он изменился. Стал замкнутым, нелюдимым, он корил себя за то, что произошло с твоим братом. Клинт чувствовал себя страшно виноватым и не раз мне об этом говорил, — Лора взглянула на Ванду, и в её карих лазах мелькнуло сочувствие. — Он делает добро тебе и, мне кажется, ему становится легче. Он освобождается от вины и искренне радуется, когда ты делаешь успехи. Он заботится о тебе так, словно ты его младшая сестрёнка. Это трогательно.

Ванда едва заметно улыбнулась. Её устроит и статус сестрёнки, главное, чтобы Клинт был счастлив.

— Спагетти или картофельное пюре? — внезапно спросила её Лора, и Ванда на секунду растерялась.

— А что нравится Клинту?

Лора задумалась, вертя в руках банку зелёного горошка.

— Пожалуй, спагетти. Сделаю к нему соус.

***

Ванде ночью не спалось, в открытое окно задувал промозглый ветер, а если его закрыть, становилось душно. Она проворочалась так с битый час, а потом раздражённо откинула плед и чуть ли не скрипя зубами встала. Пару дней назад она помогала Лоре сортировать вещи и складывать коробки на чердаке. Именно там сейчас находились тёплые одеяла, одно из которых так ей сейчас нужно.

На чердаке пахло плесенью и пылью, было темно хоть глаз выколи. Несколько раз Ванда чуть не опрокинула тяжёлые коробки, но вовремя успела предотвратить падение. Не хотелось поднимать клубы пыли и устраивать шум. Но темень всё же сыграла с ней злую шутку: Ванда зацепилась на торчащий из досок гвоздь и с грохотом повалилась на пол, больно ударившись лбом. Несколько секунд она скулила, держась за быстро набухающую шишку, и внезапно затаила дыхание, услышав под собой странные стоны и вздохи. Она удивлённо вскочила, вдруг осознав, что под чердаком находится спальня Клинта и Лоры. От пришедшей в голову догадки Ванда мигом покраснела и, забыв, что ей нужно было одеяло, кинулась прочь, в свою комнату.

Сердце бешено колотилось то ли от бега, то ли от испуга, а может, и вовсе от чего другого. Лора и Клинт.

— Ну… — протянула Ванда. — Это нормально, они же муж и жена.

Проговорила и скривилась, хватаясь за до сих пор полыхающие щёки. Господи, как же стыдно. Застать их в такой момент. Ванда растерянно прилегла на кровать и свернулась клубочком, чувствуя, что вот-вот и сейчас заплачет.

Клинт для неё был супергероем. Он помог ей тогда, когда ей было хуже всего, спас её от смерти, уберёг от глупых ошибок. Он ради неё пошёл на сеансы групповой терапии и терпеливо выслушивал жалобы абсолютно незнакомых ему людей. Ванда считала себя виновной в том, что для неё Клинт был сродни святому. Она сама возвела в голове такой его образ и питала к нему невообразимые чувства: нежность, симпатию, желание помочь и сделать счастливым. С тех пор, как она поняла, что он ей нравится, она стала буквально светиться изнутри. Ради него хотелось выглядеть хорошо, чтобы всем своим видом показать, что его усилия возымели действие и ей стало лучше.

Но больше всего сейчас Ванду расстраивало то, что ей хотелось большего. Большего, чем просто разговоры и дурацкие шутки типа обмазываний краской. Она, конечно, могла воспользоваться своей силой, заставить его полюбить себя. Подавить его волю, сделать слабым, превратить в свою марионетку. Но от одной только мысли, что Клинт может сойти с ума от ненастоящей, нашёптанной ею любви, Ванде становилось противно до слёз. Она не могла заставить себя это сделать, она никогда не позволит себе такого. Ей нужны были настоящие чувства, а не обман и внушение.

И Ванда расстроенно вздохнула: какая польза от её способностей, если они не могут сделать её счастливой?

========== Часть 8 ==========

Ванда проснулась поздно: почти до самого рассвета просто лежала в кровати и глазела в потолок, раздумывая о том, что ей делать, и даже не заметила, как заснула. В коридоре носились дети, хлопали двери, кто-то тяжело топал ботинками по скрипящим половицам. Девушка удивлённо привстала и охнула от скрутившей её боли в мышцах. Всё-таки не зря она сегодня проспала пробежку: бегать в таком состоянии было просто невозможно. Ванда выглянула из спальни и спустилась вниз, босыми ногами ступая по мохнатому тёплому ковру.

В гостиной был какой-то кавардак, в воздухе пахло сумбуром, торопливостью. На полу лежала спортивная сумка, умеренно забитая вещами. Лора на кухне что-то громко говорила детям. Ванда недоумённо зевнула, не понимая, к чему такая спешка.

На кухне пахло обедом и свежевыстиранным бельём, Лила вертелась в ногах, отчаянно сминая в руках рисунок. Клинт разговаривал по телефону, пытаясь перекричать гомон своих детей. Ванда нахмурилась, заметив, как чертовски серьёзен был Бартон.

— Всё, я пошёл.