Дар памяти
Шрифт:
Что меня держит здесь, кроме долга? Защитить мальчишку и помочь выпутаться Альбусу. И все… Секс, общение с Фелиппе – это приятно, но Мерлин мой – не считать же это всерьез чем-то, что могло бы удержать меня? Только эти цепкие наглые пальцы, сжимающие меня сейчас до синяков… Двенадцать лет…
Просыпаюсь я оттого, что Поттер распарывает мне вену своими ногтями. Кажется, я даже подскакиваю, но Помфри удерживает меня, заклинанием ослабляет хватку мальчишки и освобождает мою пострадавшую левую руку. Затем останавливает кровь и убирает с моего запястья следы поттеровских пальцев. Со второй рукой этот фокус не проходит, да я и не надеялся. Мальчишка все это
Но почему он пошел в совятню один? Конфундус что, перестал действовать? Но ведь он действует раз и навсегда… Когда я, наконец, понимаю, что именно было не так, мне очень хочется захохотать, но, конечно же, не здесь. Хорош я: внушил Поттеру, чтобы он выходил из гриффиндорской башни только с друзьями, но при этом абсолютно не учел, что возвращаться туда он может вполне себе без друзей. Черт те что…
Помфри обтирает мощи святого Поттера раз двадцать, прежде чем он, наконец, затихает. Когда она отправляет таз в свой кабинет и собирается уходить, я неожиданно чувствую на своем затылке теплые губы. Поднимаю голову – у Поппи на глазах слезы. Она смахивает их краешком фартука и, гася плавающий над нами светильник, уходит. Мы с Поттером остаемся в темноте.
И я вдруг вспоминаю свои одиннадцать: избитый гриффиндорскими ублюдками, я валяюсь на этой же самой койке с дикой болью в животе и никак не могу удержать слезы – не столько боли, сколько обиды. И Помфри вдруг прижимает меня к себе, и целует, целует, куда только дотягиваются ее губы – в шею, в затылок, в висок. Гладит тяжелой квадратной ладонью по спине.
Как же я мог забыть, что меня держит? Хогвартс, конечно… Мой замок… Мой…
Поппи будит меня уже под утро. Я встаю, шатаясь, бреду к двери, и она, наконец-то накинув на Поттера сонные чары, окликает меня. Потом быстро подходит и убирает с моей мантии пятна крови: оказывается, я так и забыл ее очистить.
Спасибо, Северус. Спокойной ночи, - говорит она, уходя. А я стою посреди больничной палаты и чувствую себя так, как будто ненароком совершил что-то очень важное, очень нужное… вот хотя бы ей.
Неожиданно дверь распахивается и в нее, взметывая полами мантии, влетает Альбус. И застывает в шаге от меня. Я делаю ему знак и сажусь на ближайшую кровать, он - напротив.
Что ты хотел мне сказать?
Альбус, объясни мне, - говорю я, не глядя на него. – Ты знал, что магглы третируют Поттера?
Я объяснял тебе, Северус, - отвечает он. – Защита Лили.
Для этого ведь ему необходимо жить там не больше двух недель в году, так?
Местонахождение Гарри не должны были знать в магическом мире, Северус, - устало и как маленькому объясняет мне Альбус.
А проследить за тем, как воспитывают вашего героя, вам было недосуг? – я знаю за собой привычку переходить на шипение, когда злюсь, знаю, что ничего хорошего из этого не выйдет. Так и есть.
Довольно! – гневно говорит Альбус. – Я не потерплю подобного тона даже от тебя, Северус, и тебе это прекрасно известно. – Однако тут же убавляет голос.
– Но, поскольку ты имел от меня некоторые привилегии в прошлом, я объясню тебе. Арабелла Фиг, сквиб, поселилась в Литтл Уингинге, чтобы приглядывать за Гарри…
Сквиб! –
я все-таки не могу остановиться. Презрение выплескивается из меня волнами, расходясь кругами, наверное, по всему замку. – Сквиб приглядывал за победителем Темного Лорда!Тебя в прошлом не слишком волновало, что он победитель Темного Лорда, не так ли, Северус? – затыкает меня Альбус. – Арабелла приглядывала за ним, - продолжает он мягко, - и Гарри никогда ей не жаловался, что дало мне основания полагать, что у него все в порядке. Ты тоже жил в детстве в не лучших условиях, мой мальчик…
Вы что, специально хотели закалить его?! – восклицаю я, игнорируя тяжелую теплую руку, которая ложится на мое плечо.
Я этого не говорил, Северус, - его пальцы поглаживают меня, и мурашки расходятся по всему телу. Что ж, он прав, и, в конце концов, чем это отличается от всех его планов, в которых я так или иначе участвовал в предыдущие годы? Но, Боже, если бы мальчишка сломался? Если бы вместо этого дерзкого несносного балбеса с вечным вызовом в глазах в Хогвартс приехал бы кто-то послушный, подавленный?! Впервые в жизни я вдруг рад тому, что Поттер бесконечно нарушает правила…
У себя в комнатах я несколько раз смотрю на каминные часы, прежде чем все-таки запоминаю, что уже полпятого утра. Спина ноет, и мышцы ног тоже – падаю в кресло, и, закутываясь в плед, пытаюсь унять дрожь. Рука Альбуса на моем плече… стоило ему дотронуться до меня, и я… я чувствую себя снова принадлежащим ему.
Конец недели тоже особой радости не приносит. С Брэндоном в две головы мы заходим в очередной тупик.
Если мы хотим достать твое досье, то мы должны это сделать до конца февраля, - говорит Ричард.
Мы сидим на диване в моей гостиной в тупике Прядильщика, и он заметно нервничает, без конца дергая серьгу. Глаза его то и дело перебегают с книжного шкафа на входную дверь и обратно. Наверное, что-то опять не так на работе…
Дома грязно, пахнет пылью и неуютом. Перед летними каникулами Альбус обычно дает мне в помощь домового эльфа, но сейчас все приходится делать самому, и у меня полчаса ушло только на то, чтобы кое-как прибраться в гостиной. Брэндону, конечно, все равно, но мне-то нет. Отсутствие порядка, пыль – это для кого-нибудь вроде Поттера. А если я и не менял здесь мебель, то только потому, что не видел в этом смысла.
Почему мы должны спешить?
Потому что в марте министерство собирается ужесточить меры безопасности, и в первую очередь это коснется работы секретных отделов.
С чего бы? – спрашиваю я, разливая по бокалам вино из подвалов Малфой-мэнора: Люциус расщедрился и прислал на день рожденья две бутылки.
С того, что у Фаджа размягчение мозга. Общественность давит, Уизенгамот давит, твой босс давит, британское немагическое правительство наверняка тоже давит. При этом дементоры разгуливают на свободе и тихой сапой высасывают души невинных магглов. Я бы на месте Фаджа с его-то характером давно бы с ума сошел!
Мы не можем это сделать сейчас.
Почему?
Потому что я испортил Феликс Фелицис.
Что ты сделал? – он смотрит на меня так неверяще, что я чувствую себя вдвойне паршиво. Не помню, когда я последний раз портил зелье. Не во взрослом возрасте, это точно.
И нет, я понятия не имею, почему это произошло.
Но в субботу ты сказал, что оно готово!
Оно казалось готовым.
Снейп, не ври мне, что ты не в состоянии отличить готовое зелье от неготового! Кто мог его испортить?