Дисциплина и Портянки

Мельком огляделся. Вельвет стояла неподалёку, со своей неизменной планшеткой, и — как мне показалось — глянула прямо на меня. Быстро что-то записала. Снова посмотрела. Взгляд у неё был… задумчивый.

Рядом с ней Айронвуд, руки за спиной, суровое лицо как из камня. Он тоже что-то отмечал на своём планшете. Я даже различил, как он пару раз кивнул.

«Интересно, что они там пишут про меня…» — мелькнула мысль.

«Типа: Арк не умер. Уже достижение. Или не упал после отжиманий?»

Я вздохнул и снова встал в нужную стойку, пока нас не окликнули к следующему упражнению.

С каждым днём мне всё больше казалось, что здесь не просто учат быть охотником.

Здесь наблюдают. Анализируют. Выбирают.

Кто слабый — уйдёт. Кто перспективный — останется. А кто способен на большее — того будут держать на прицеле.

Надеюсь, я в третьей категории. Или хотя бы не в первой.

* * *

Вечернее солнце уже садилось, заливая двор Академии мягким золотом. Курсанты вяло шли строем на ужин — кто притихший от усталости, кто, наоборот, оживлённый после драк, соревнований и криков инструкторов.

Айронвуд стоял чуть в стороне и внимательно наблюдал за потоком курсантов. Рядом с ним были Коко и бугай. Он что-то негромко им сказал — и те, переглянувшись, кивнули и неспешно пошли прочь, оборачиваясь через плечо с лёгким, почти незаметным беспокойством во взгляде.

— Инструктор Вельвет, — негромко произнёс Айронвуд.

Она вздрогнула, остановилась, резко вытянулась по стойке смирно:

— Слушаю вас, товарищ старший инструктор!

Он оглядел её внимательно, пару секунд молчал, потом кивнул:

— Вольно.

Она опустила руки и чуть расслабилась, но стояла всё ещё, как струна — в напряжении.

— Инструктор Вельвет, — повторил он, медленно, выверяя слова. — Я… немного обеспокоен вашим излишним вниманием к курсанту Арку.

У неё даже кончики ушей порозовели.

— Да, — продолжил он, — сегодня вы держали себя в рамках. Но то, что произошло вчера, мягко говоря, вызывает вопросы.

Вельвет побледнела, будто по ней выстрелили из учебного шокера. Сделала вдох, будто воздуха не хватало.

— Сэр, простите… я… виновата… Такое больше не повторится! — выдохнула она судорожно, почти с паникой в голосе.

Айронвуд поднял ладонь — спокойно, но твёрдо.

— Ничего. Я всё понимаю. Дело молодое… — он помолчал. — Но, тем не менее, пока вы инструктор, пожалуйста, ведите себя в рамках. Отношения курсант — инструктор. В Академии — строго. Вне Академии, если вы оба не нарушаете устав — в воскресенье, пожалуйста, делайте все, что захотите. Вам понятно?

— Так точно, сэр, — почти прошептала она, опустив взгляд.

— Хорошо, — кивнул Айронвуд. Его голос стал мягче, но с лёгкой сталью под кожей слов. — Вы очень способный инструктор, Вельвет. Не хотелось бы, чтобы вам пришлось лишиться своей должности… из-за Жона Арка. И его… как бы это сказать… настойчивого стремления собрать гарем прямо на первом курсе.

Он кивнул ещё раз — коротко, однозначно — и ушёл, оставив её одну посреди опустевшего двора, освещённого уходящим солнцем.

Вельвет не двигалась. Лишь ветер колыхал краешек её куртки.

Она стояла, смотрела в землю и будто бы пыталась понять — в какой момент всё зашло… слишком далеко.

* * *

На ужин подали что-то вроде праздничного набора. Ну, как «праздничного»… Один арбуз на четверых, киви, груша, ананас тоже порционно на четверых. Плюс стандарт — фруктовый салат из яблок, груш и бананов, персиковый сок с мякотью и зелёный чай. После утреннего овсяно-яблочного торжества выглядело, конечно, попроще, но всё равно — кайф. Особенно ананас. Я почему-то давно его не ел.

Мы расселись. Я, Меркури, Роман, Нео. Я уже хотел налить себе чаю, как Мерк вытащил нож и театрально, как будто готовился устраивать резню, заорал:

— Ща я его ножиком парежю!

Но в тот же момент его взгляд куда-то скользнул вбок и Мелани, та самая с длинными волосами и взглядом «я разрежу тебя телепатией», молча махнула пальцем.

Меркури выдохнул и как щенок, послушно протянул ей арбуз. Она даже не сказала ни слова. Просто забрала.

Села на скамейку. Как-то особенно. Так, чтобы все могли видеть.

И тут… ну…

Она положила арбуз себе на колени. Потом чуть приподняла бедро. Потом прижала. И буквально раздавила его своими ляжками.

Хрясь.

Прямо как гримму череп в роликах из академии Галбадия.

Трещина пошла по корке, арбуз начал сочиться.

Кто-то поперхнулся чаем.

Вокруг зашептали:

— Вот это у неё ляхи, ммм…

— Она чё, реально раздавила его?

— Мамочки…

Мелани сидела с абсолютно невозмутимым лицом. Только тонкая искорка удовольствия проскользнула в глазах, когда она бросила взгляд на Меркури. Тот сидел, распахнув глаза, как будто не знал — восхищаться или бояться.

Я, честно говоря, до сих пор не понимал:

«…но ведь можно же ножиком порезать? Зачем всё это?»

Взгляд перевёлся на Мерка. Тот медленно облизал губы, всё ещё не сводя глаз с Мелани.

«А. Ну да. Понял. Он хотел разбитые дольки арбуза, а не нарезанные.»

* * *

Я ковырялся в своем фруктовом салате, старательно отделяя груши от яблок — не то чтобы я их не любил, просто груша прикольнее хрустит — когда взгляд случайно скользнул в сторону.

Нео аккуратно нарезала своё киви. Сняла шкурку, оставив идеально зелёный блестящий плод. И начала есть, довольно кивая головой, будто получила медаль за успешную нарезку.

Я усмехнулся, глядя на неё. Честно, ожидал, что она как обычно начнёт лукавить — облизывать, вертеть, играть с едой как артист с реквизитом. Но вместо этого…

Она вдруг молча протянула киви… Роману.

Тот удивлённо вскинул бровь:

— Ты чего это? Не хочешь? Ну ладно…

И, не особо заморачиваясь, начал есть с её руки. Прямо с пальцев.