Дисциплина и Портянки

а рядом стоял знакомый дедушка из ролика на ТыТрубе —

всё такой же весёлый, в белом халате и с повязкой на лбу, обмахиваясь веером:

— О! Клиента! Добро пожаловать! Вы любить лапша? Господин Чен делять лучший лапша на всём этаже!

Милша с видом привычной клиентки заказывает:

— Нам три порции яичной, но с двойной приправой. И побольше овощей. И соуса, как в прошлый раз.

— Очень вкусна! Делять быстра! — дедушка в полупрыжке ускакал к кипящим кастрюлям.

Меркури сел рядом с ними на пластиковый табурет,

глядя, как обшарпанный автомат смешивает лапшу,

как роборука кидает нарезку из чего-то похожего на мясо,

и как пар поднимается к потолку, окутывая всё вокруг запахом перца, масла и… чего-то неуловимо странного.

Через пару минут всё стояло перед ними.

Меркури в первый раз в жизни смотрел на лапшу… которая не выглядела, как лапша.

Блестящая, скользкая, слишком ровная и будто слегка… резиновая.

Яиц, судя по запаху, не было вовсе.

Зато был гель. Белковый. И крахмал.

Он взял палочки и…

попробовал.

Мир остановился.

Это было…

Мягко.

Скользко.

С чуть кисловатым оттенком.

С густым соевым соусом, перебивающим всё остальное.

Не как дома.

Не как в столовой.

Не как в бич-пакете.

Это было…

Как будто кто-то попытался изобразить еду по памяти, но забыл про вкус.

— Ну как? — спросила Милша, уставившись на него.

Он усмехнулся, сглотнув второй комок:

— Хе-хе… Ну, по-своему оригинально…

Господин Чен подбежал с сияющим лицом, раскрасневшийся от пара:

— Нравится? Вкусна? Ещё хатите? У меня есть острее!

— Да нет, спасибо! Очень… сытно! — выдавил Меркури, держа палочки в воздухе. — Даже слишком!

Мелани с безмятежным лицом сжимала палочки и аккуратно доедала.

Милша кивала:

— Это ещё ничего. Бывает и хуже. В 53-м подают лапшу из переработанной кукурузы с заменителем чеснока. Вот это ад.

Меркури молча выдохнул, продолжая жевать.

Он чувствовал, как гель прилипает к нёбу, а соус прожигает горло,

но в этой несуразной еде было что-то…

честное.

Сырое.

Из настоящей жизни.

Он откинулся назад убирая пустую миску и сказал:

— Ладно… теперь я понял, почему в Биконе вы еду так цените. И почему у господина Чена тут очередь.

— Потому что в мегаблоках лучше лапши не найти. — сказала Мелани, словно утверждение, а не шутка.

Господин Чен снова появился:

— Вы ещё приходить! Завтра делать нова лапша с кисло-острой основой! Очень вкусна!

— Обязательно… если выживу. — пробормотал Меркури и засмеялся.

Они сидели ещё немного, отдыхая после еды,

пока окружающий шум мегаблока не стал привычным.

И в этом шуме,

в ярких неоновых тенях,

под потолком из металла и стекла,

Меркури впервые почувствовал, что не просто пришёл в гости… а немного стал частью этого странного, бетонного мира.

* * *

После плотного обеда у господина Чена они пошли дальше, углубляясь в кишки мегаблока.

Толпа становилась плотнее, звуки — громче, неон — ярче.

И тут на одной из внутренних площадей, между ларьками и вывесками,

возле платформы, построенной прямо на грузовом контейнере,

собралось десятка два зрителей.

Из колонок гремела электронная музыка с перегрузом.

В такт ей, на платформу вышли четыре фигуры.

Они были высокие, тонкие, в чёрных костюмах с неоновой подсветкой,

а вместо лиц — блестящие маски.

Их движения были…

жутко точные.

Ненормальные.

Механические.

Они двигались будто в 60 кадров в секунду,

словно кто-то нажал на ускорение, но только местами.

Они гнулись, разрывались, замедлялись,

изгибались в неестественных позах —

словно переломанные куклы на нитях.

Толпа визжала от восторга.

Меркури стоял неподвижно.

На фоне всеобщего восторга он будто впал в ступор.

Он нахмурился, потом опустил взгляд на свою ногу.

Секундное замешательство.

Он провёл пальцами по шву на брюках,

словно нащупывая что-то внутри,

задержал руку…

и резко отдёрнул её,

сжав пальцы в кулак и отвёл взгляд в сторону.

Мелани слегка повернулась к нему, уловив движение:

— Ты чего? Киборгов в первый раз видишь?

Он глухо усмехнулся, не глядя на неё:

— Да нет… Скорее наоборот. Насмотрелся уже.

Ответ был короткий. Но глухой, как заколоченное окно.

Милша, сделав вид, что не заметила его состояние,

быстро вмешалась, меняя тему:

— А давайте-ка лучше поднимемся на уровень 112. Там на площади должен быть художник. Говорят, он рисует прямо на полу и только с натуры.

Мелани посмотрела на Меркури — он уже собрался с мыслями и слегка кивнул:

— Да. Пойдём.

И они пошли дальше — под рывками вентиляции,

мимо торговцев в капюшонах,

сквозь вечно мигающие панели и тусклый свет потолка.

А за спиной, на платформе,

киборги продолжали свой неестественный танец,

словно бы издеваясь над самим понятием человечности.

* * *

Площадь на этаже 112 была неожиданно просторной.

Здесь тускло гудели люминесцентные лампы,

а неон от ближайших ларьков резал полутемные пятна на плитке.

По периметру ходили жители — в синтетике, с неоновыми вставками,

с прическами в стиле «сделай сам» и тату в виде схем.

И среди этого хаоса — он.

Мужчина лет пятидесяти, с густыми усами,

в берете и с крашено-седой бородой,

в старомодной рубашке с подтяжками,

и огромными круглыми очками,

словно сбежал из старого фильма о художниках.