Дисциплина и Портянки
Шрифт:
Перед ним — разложенный коврик,
куски полупрозрачного холста,
карандаши,
пастели,
и добротный деревянный штатив,
такой, который ты точно не ожидаешь увидеть в сердце мегаблока.
Меркури застыл.
— Чё?.. Это он художник?.. Неужели без кибер-рук, дронов и нейросетей?
Он даже не успел подойти ближе,
как тот уже поднял голову и с добродушной улыбкой сказал:
— Вы трое — отличный образ. Две прелестные девушки, молодой человек с характером. Если хотите — могу сделать портрет. Умеренно.
Меркури аж застыл.
—
Он нащупал свой кошелек и открыл — пятьсот лиен. Всё.
— Блин… — подумал он. — Это ж даже на нормально пожрать не хватит, не то что на арт.
Но пока он подбирал слова,
Мелани уже сделала шаг вперёд,
вытащила карту и молча приложила её к терминалу.
Бип.
— Оплачено.
Он посмотрел на неё —
в её лице не было ничего особенного:
ни укоризны, ни жалости,
просто спокойствие и расчётливая решимость.
Он даже не успел поблагодарить,
как художник хлопнул ладонями:
— Встаньте, как вы обычно бы стояли. Вот — сюда. Отлично, девушки чуть ближе… юноша, так, да-да, на полшага правее…
Меркури уже собрался занять позицию чуть поодаль,
встав сбоку от девушек,
но в этот момент Мелани обернулась к нему и спросила:
— Ты чё так далеко встал? Иди сюда!
Он вздрогнул,
поймал её взгляд —
вроде бы спокойный,
но в нём было «ну не тупи, парень».
Он послушно подошёл и встал рядом,
почти вплотную.
Они втроём стояли на странной урбанистической сцене,
внутри громадного бетонного улья,
под ритмы глухого баса и бликов неона,
среди проходящих киберпанков и торговцев.
И художник, с поразительной скоростью, начал рисовать.
Меркури почувствовал,
как его плечо едва касается руки Мелани,
а от её кожи пахнет чем-то…
неуловимо тёплым.
Неоном и специями.
Он вздохнул.
И впервые за весь день
почувствовал что-то вроде спокойствия.
Хоть на минуту…
* * *
…и вот они стоят в этом тускло освещённом полиграфе среди запаха горячего пластика и клея. Мужик с суровым лицом и чёрной киберрукой ловко ламинирует картину, а затем вставляет её в простую, но аккуратную рамку. Видно было, что руку у него отбили где-то в бою.
Меркури, стоя рядом, не удержался и спросил, кивая на татуировку на обычной руке — каска со скрещенными винтовками:
— Эм… а вы ветеран, да?
Мужчина посмотрел на него внимательно, потом кивнул с какой-то особой, немного уставшей гордостью:
— Конечно, ветеран. Если бы не был, не получил бы кредит на открытие точки. Без выслуги — только на улице торговать, а я уже вот — на шестидесятом. Маленький бизнес — дело серьёзное.
Меркури такой:
— А-а-а… ясно… — и врал. Он нифига не понял, но в голове начало формироваться осознание, что мегаблоки — это не просто бетонные
муравейники, а сложная социальная экосистема, где статус, этаж, даже возможность открыть свою точку — завязаны на системе заслуг, опыта и, судя по всему, неформальной иерархии.Мелани забрала картину, поблагодарила ветеранского мастера и с полуулыбкой посмотрела на Меркури:
— Всё же, несмотря на твои «экскурсионные идеи», это был неплохой день.
Милша добавила, обнимая сестру за плечо:
— Да. А теперь у нас будет памятка на стене. Чтобы не забывать, что даже парень с фермы может удивить.
Меркури слегка смутился, но искренне улыбнулся:
— Ну… я старался. Спасибо, что не сбежали на полпути.
Они вышли на площадь, держа в руках картину, и растворились в неоновом шуме мегаблока.
* * *
…и вот они выходят из недр мегаблока, а вечерняя прохлада обрушивается на них словно мокрое полотенце. Где-то вдалеке виднелись силуэты других мегаструктур, окружённых слабыми огнями. Небо ещё сохраняло сине-фиолетовый оттенок, но настоящего света — почти нет.
— Странно, — замечает Меркури, потирая руки. — Я не заметил, как наступил вечер.
Мелани, хмыкнув, поправляет пиджак:
— В таких условиях освещения это неудивительно. Мегаблоки создают свою реальность — свет на центральной площади выключили, значит, вечер.
Милша, оглядывая небо:
— Кстати… а ты где собираешься ночевать, Мерк? В казарму поедешь?
Меркури слегка дёрнулся.
— Эм… ну… — он почесал затылок. — Если честно, пока я летом ждал поступления, то жил в капсульнике в среднем городе. Работал на ферме у местного ковбоя, корм коровам разносил да немного ухаживал за ними. А сейчас… ну… у меня уже даже денег нет, чтобы туда вернуться. Ха… ха…
Он выдавил нервный смешок и отвёл взгляд, чувствуя, как щеки заливает жар.
Мелани и Милша обменялись взглядами. И обе… слегка изогнули уголки губ.
— Ну что ж… — сказала Мелани, пристально на него глядя. — В таком случае ты не против переночевать у нас?
Меркури буквально застыл.
— Чё… чё?! — у него глаза стали размером с тарелки и щеки невольно порозовели. — А? Э… это не слишком… ну… эээ… рано?
Милша дернула уголком губ и глаз. Для неё это была почти истерика.
— Не фантазируй чего! Там будут и наши люди. Всё чинно и благородно!
— А-а-а… — выдохнул Меркури. — Погоди-ка, в смысле «ваши люди»?
— Узнаешь, — в унисон сказали они и направились в сторону станции.
Их шаги были лёгкими и уверенными, а у Меркури поджилки слегка подрагивали от предвкушения, страха и смущения вперемешку.
* * *
Они едут в метро, сидя втроём на длинной пластиковой скамье. Монотонный шум состава, чуть подрагивающий пол под ногами, редкие объявления через динамики. Напротив сидят какие-то работяги в выцветшей униформе, кто-то дремлет, кто-то уткнулся в свой старенький телефон «Blueme».