Дитя леса

Среди ночи я проснулась от звука барабанящих по крыше капель. Сначала в душе шевельнулось смутное беспокойство, потом полыхнула паника. Не успев разобраться в чувствах, я подскочила с кровати и бросилась наружу. В тёплой темноте точным движением подхватила с земли скомканную бумагу, потому что хорошо помнила, где именно она лежала, и быстро вернулась в дом.

Письмо не успело намокнуть. Я бережно развернула его и снова перечитала. Костя обращался ко мне вежливо, рассказывал, почему оказался в лесу, не нарушал моих границ. И даже узнал Джемму, хотя видел её один раз в жизни. В груди вдруг потеплело, словно кто-то зажёг свечу, и её свет прогнал темноту в душе. Но что будет со мной, если я снова ошибусь?

Я легла спать, надеясь, что утром смогу принять правильное решение.

После завтрака я насухо вытерла стол, вырвала чистый лист из блокнота, взяла ручку и села писать.

«Здравствуйте, Константин!

Вы правильно сделали, что выбрались в лес. Погода стоит чудесная, не считая небольшого ночного дождя. В Речушке, так я называю ручей, на котором вы разбили лагерь, много хариуса. Если любите рыбачить, спуститесь к воде и пройдите чуть ниже по течению – там вы найдёте заводь, где собираются целые стайки рыб. А ещё чуть ниже есть небольшой перепад высоты, где Речушка, притворяясь настоящей горной рекой, делает водопад. Конечно, он совсем крохотный, но всё равно красивый.

Спасибо за приглашение. Но я не могу его принять.

Леся».

Я хотела объяснить почему, но не нашла нужных слов. В моей голове они все звучали либо слишком резко, либо слишком наивно.

Пока я писала, снова пошёл дождь. Вот уж действительно чудесная погода! Скоро ритмичный перестук превратился в ласковый шелест, и этот звук ввёл меня в лёгкий транс. Отложив бумагу, я посмотрела в окно и представила, как Костя лежит в палатке и слушает музыку дождя. Спальник расстёгнут, воздух согрет его дыханием. Длинные ноги вытянуты до самого входа, руки закинуты за голову, грудь обтянута футболкой. Он смотрит в брезентовый потолок и видит своё прошлое.

Тёмная громада собора, жёлтый фонарь, мокрая брусчатка. Затихающий в ночной тиши гитарный перебор. Жадная затяжка сигаретой, горечь во рту. Пьяная молоденькая блондинка тянет руки вперёд и хохочет. Ледяные пальцы забираются под футболку. Кожа покрывается мурашками. Звякает о поребрик пустая бутылка из-под портвейна. Сырость. Ветер. Одиночество.

Я вздрогнула от холодка, пробежавшего по спине.

Подозвав Джемму, обмотала записку кусочком целлофана и прикрепила к ошейнику, потом вышла на крыльцо и скомандовала:

– Беги к Косте! Давай, моя хорошая.

Она даже не обернулась. Резко стартанула с места и скрылась во влажном лесу.

Я вернулась в дом, села на кровать и начала ждать. Если Джемма вернётся без ответа, я наконец пойму, что избежала ловушки, и смогу спокойно жить дальше. Но если он напишет ещё одну записку…

Её не было так долго, что я начала грызть ногти. Как я могла отпустить собаку в дождь? Зачем связываться с человеком, которого нужно всячески избегать? Что на меня нашло? Я шагала по комнате, скрипя половицами. От двери до печки и обратно. Потом вышла на крыльцо, села на жёсткий деревянный стул и стала ждать, едва дыша от волнения.

Прошло не меньше двух часов, прежде чем в кустах замаячила белая шерсть Джеммы. Я бросилась навстречу. Негнущимися пальцами пошарила вдоль ошейника и ничего не нашла. Ни моей записки, ни его. Бессильно осела во влажную траву. Записка потерялась или он принял отказ и решил не отвечать? Да какая разница? Так лучше. Но почему же так горько? Словно мне пообещали подарок и обманули. Я заглянула в глаза Джемме.

– Ты молодец. Но записки нет…

Она тявкнула, сорвалась с места и, нюхая землю, побежала обратно по тропинке.

– Стой! Куда ты?

Джемма вернулась через пару минут, неся что-то в зубах. Я округлила глаза. Не может быть! В ладонь упала скомканная бумажка со следами собачьих зубов и слюней. Аккуратно, боясь порвать, я развернула её и прочитала:

«Добрый день, Леся!

Спасибо за то, что рассказала о местных достопримечательностях. Рыбачить я не умею, но до водопада обязательно прогуляюсь.

Мне жаль, что ты отказалась от приглашения, но, если честно, я не ожидал, что ты осмелишься перейти границу. Даже ради кофе.

Перейти границу – что он имел в виду?

Когда ты так феерично рухнула с дерева, и я нёс тебя домой, мне сразу стало понятно, что ты из тех женщин, которые живут во власти иллюзий. Они навешивают на мужчин ярлыки: этот – грубиян, этот – бабник, этот – дурак. И никогда не меняют своего мнения. Дело тут не в недалёком уме или в высокомерии. Просто ты боишься жизни и самой себя. Или я не прав?»

Он не попрощался и не оставил подписи, как будто торопился поскорее закончить письмо. Или просто был напыщенным индюком! Раздутым от чувства собственной важности! Ещё бы! Питерский интеллигент, снизошедший до детишек в сибирской глубинке. До такой, как я. Дикарки.

Я моментально перенеслась в гостиную Инессы, оказалась под прицелом десятков глаз и шквальным огнём издевательских вопросов. Почувствовала, как по телу разливается жар. В тот раз я смолчала. Сбежала, захлёбываясь слезами и обидой. Но теперь всё изменилось. Я знаю, что ничем не хуже тех людей, и больше никому не позволю унижать себя.

Вскочив на ноги, я метнулась в дом. Дождевик, резиновые сапоги, складной нож. Через минуту я была готова. Этого Костю ждёт весёлый вечерок!

Джемма устремилась вперёд, показывая путь, хотя я прекрасно знала поляну на берегу Речушки, на которой найду уже знакомую тёмно-зелёную палатку. Я поспешила вперёд, физически ощущая, как натянулась невидимая ниточка, связавшая меня с этим чужаком. Натянулась и потащила моё тело вперёд.

– Эй вы! – закричала я, едва завидев палатку.

Дождь прекратился, но Кости снаружи не было. Угли в костре едва дымили. Может, спит? Я подошла ближе и без раздумий дёрнула молнию на входе в его убежище. Внутри на туристическом коврике лежал идеально расправленный спальник, рядом – рюкзак. Обуви не было.

Резко развернувшись, я, словно злобная фурия, заметалась по поляне, и тут же увидела знакомую фигуру, выходящую из-за дерева. Он застёгивал ширинку. Обомлев от неожиданности, я забыла всё, что хотела сказать, и опустила глаза.

– Привет. Ты застала меня врасплох.

Костя ухмылялся.

– Я… Я пришла, чтобы…

– Выпить кофе? Сейчас разожгу костёр. Он потух, когда пошёл дождь, а я, признаться, не ожидал тебя здесь увидеть.

Почему мне казалось, что он как раз наоборот совершенно не удивился, когда я заявилась?

– Да не нужен мне ваш кофе! Я прочитала письмо и пришла сказать, что вы… – Слово «хам» застряло где-то между зубами, как ириска. – Вы не можете писать такое незнакомой девушке. Вы не доктор Фрейд, чтобы знать, о чём я думаю. И вообще! Ваш пренебрежительный тон оскорбил меня.