Дитя леса

Он потоптался на месте – я слышала скрип ботинок по крыльцу.

– Так и знал, что это дурацкая идея.

Он недовольно фыркнул и начал спускаться с крыльца.

Через минуту вокруг дома воцарилась первозданная тишина. Пожалуйста, пожалуйста, пусть он больше никогда не вернётся!

Когда я вышла на крыльцо, чтобы прогуляться с Джеммой по лесу и успокоить нервы, обнаружила на пороге, сбоку от двери, книгу. Просканировав взглядом двор, я не заметила ничего подозрительного. Значит, её оставил он. Пёстрая обложка. Длинный заголовок. «Там, где раки поют».⁸

Рука невольно потянулась к подарку. Не удержалась, раскрыла. Твёрдый переплёт, хрустящие страницы, запах свежей краски. Я застонала от удовольствия. Что это за роман? Новинка! Как он догадался, что я обожаю книги? Ах да, он же заходил в дом и наверняка заметил нашу библиотеку. Вот же ушлый, гад!

Пряча улыбку, как будто он мог видеть меня, я быстро вернулась, положила книгу на стол и снова вышла на улицу.

– Иду-иду! – крикнула Джемме, нетерпеливо нарезающей круги по поляне.

Сегодня будет незабываемый вечер. Только я и моя новая книга.

Я сразу поняла, почему он выбрал этот роман. Не знаю, читал ли он его, но то, что он считал меня похожей на главную героиню – Киа, девушку, которая жила отшельницей на болотах Северной Каролины, – очевидно. Что ж, история мне понравилась настолько, что я не выпустила книгу из рук, пока не дочитала. А когда перевернула последнюю страницу, меня настигла мысль о том, что я хочу сходить в город.

Вылазки я устраивала редко. Зимой – почти никогда, но обязательно весной и осенью. Летом – один-два раза. Конечно, я не могла принести на себе ничего тяжёлого или громоздкого, но в случае особой нужды можно было нанять машину: от дома до лесовозной дороги совсем ничего, почти любой груз можно довезти на тележке или санях.

Я замерла, глядя расфокусированным взглядом в тёмное окно. Мозг лихорадочно работал, пытаясь найти повод. Я мысленно перебрала запасы продуктов и хозтоваров, но поняла, что ни в чём остро не нуждаюсь.

Разве что туалетная бумага скоро закончится. Достаточно ли это веская причина, чтобы пройти двадцать пять километров и потратить на это целый день? Кофе, я давно хочу купить кофе. И, возможно, разрешу себе какую-нибудь приятную вольность вроде пирожного в кафе или нового шампуня. Сердце радостно ёкнуло.

Мне не нужно было заводить будильник, тело заработало синхронно с природными ритмами буквально через неделю, после того как я вернулась в лес, но, если завтра я собираюсь выдвинуться в путь, нужно лечь спать пораньше.

Убирая посуду после ужина, я не сразу заметила, что напеваю песенку из мультика «Бременские музыканты».

«Ничего на свете лучше нету…»

У меня определённо улучшилось настроение. Уже засыпая, я почувствовала на себе взгляд льдисто-серых глаз, но не испугалась, а приподняла уголки губ и крепче стиснула подушку.

Эти глаза были главной причиной, по которой мне хотелось попасть в город, но я не успела признаться себе в этом, потому что провалилась в сон.

К ресторану с ретровелосипедом у входа и люстрами в виде канделябров я подошла как раз к десяти утра, то есть к самому открытию, и заняла столик у панорамного окна. Впервые больше, чем за год, я снова почувствовала себя горожанкой – такой же, как все люди вокруг. Я была одета в джинсы и футболку, в моём бумажнике лежали деньги, а желудок настойчиво требовал чего-нибудь вкусного.

Ресторан находился в окружении санаториев, о которых мне рассказывал отец. На их территорию я никогда не заходила: кованные заборы, стеклянные фасады и неоновые вывески пугали меня. Казалось невероятным, что люди тратят огромные деньги, чтобы отдохнуть вот так: закрывшись в номере со всеми удобствами. Ходить по врачам, купаться в бассейне – зачем? Ведь вся сила природы – лес, горы, реки – находится по другую сторону ограждений.

Этот ресторан я выбрала не случайно. Именно с ним было связано одно из самых ярких воспоминаний детства. Мне восемь лет. Я в белом платье в красный горошек сижу за столом и внимательно изучаю пустые белоснежные тарелки и прозрачные стеклянные бокалы. Слева от меня мама, я её не вижу, но чувствую непривычный запах сладких духов, а напротив – отец. На нём светло-голубая рубашка с закатанными рукавами. Я смотрю на его загорелые руки, покрытые выгоревшими на солнце волосками, и удивляюсь, как странно они выглядят на тёмно-синей скатерти стола. У нас дома не было скатерти. А потом передо мной появляется пицца – я сразу запоминаю это вкусное слово – и молочный коктейль с торчащей из белого облака пены трубочкой. Но самое прекрасное, что рядом со мной и мама, и папа, и они оба улыбаются этим чудесам.

Когда накануне шестнадцатилетия я, вспомнив о лучшем дне своей жизни, попросила родителей повторить его, отец просто сказал: «Нет», а мама, злобно зыркнув на него, тут же попыталась подсластить пилюлю и пообещала испечь трёхъярусный торт и купить мне новые джинсы. Я так сильно обиделась, что убежала в лес, забралась на Совиный холм и с его высоты во весь голос проклинала отца, а потом опустошённая и раздавленная собственной злобой лежала на земле и плакала до самой темноты. Родители не понимали, что мне не нужны торты или джинсы, я хотела, чтобы мы хотя бы на один день снова стали нормальной семьёй, которая отмечает праздник в кафе.

Из воспоминаний меня выдернул официант – молодой парень с серьгой в ухе и татуировками на предплечьях. Сколько таких парней и девушек я встречала в Новосибирске? Как долго заблуждалась, считая, что могу принадлежать к их касте? Я выбрала венские вафли с пломбиром, солёной карамелью и бананом, а из напитков – ежевичный лимонад, благоразумно решив, что кофе я попью и дома, нужно только купить его в магазине. Официант был оживлён и с такой радостью принял заказ, словно я его первый в жизни клиент.

На миг мне показалось, что сейчас к столику подойдёт Егор, сядет напротив, откинет с глаз чёлку, очаровательно улыбнётся и скажет: «Привет, лисичка! Извини, что опоздал. Я чертовски голоден. И почему бы нам сегодня не напиться, а?» Подмигнёт и захохочет.

Я скинула наваждение и уставилась в окно. Снаружи блестело летнее утро: зелёное, тёплое, светлое, и мне захотелось, чтобы прошлое наконец стёрлось из памяти. Пусть голова и сердце станут пустыми. Пожалуй, я бы ещё раз начала с чистого листа и написала свою историю сама, а не под диктовку отца или какого-нибудь другого мужчины. Хочу выбирать, ошибаться, снова выбирать, идти вперёд, пробовать новое. Любить, страдать. Жить.

Когда передо мной оказалась тарелка с вафлями, я вернулась в реальность. Съела всё до последней капли карамельного соуса и, желая продлить пиршество, заказала набор заварных пирожных, чтобы забрать их домой. Вечером заварю травяной чай, сяду на веранде и, конечно, угостив Джемму, снова почувствую себя счастливой. Я оплатила счёт и вышла на улицу.

Ослепнув от солнца, растерялась: куда же теперь? И в тот же миг почувствовала восторг: хоть куда! Сначала в магазин, а потом, раз уж сегодня день воспоминаний, загляну в библиотеку. Туда, где добрая женщина угощала меня яблоками и приносила почитать самые интересные книжки. Когда-то давно отец вытащил меня оттуда силой, не обращая внимания на слёзы и просьбы, но теперь никто не мешал мне вернуться. Я как будто брала реванш за детские обиды и ликовала от вкуса победы.