Эдуард Лимонов

Съезд принял новую, существенно измененную программу партии. Теперь провозглашалось, что «главная цель НБП — превращение России в современное мощное государство, уважаемое другими странами и народами и любимое собственными гражданами». Для этого предлагалось:

ограничить вмешательство государства в общественную и частную жизнь граждан;

упростить регистрацию политических партий вплоть до полной ее отмены;

не препятствовать деятельности независимых СМИ;

обеспечить контроль общества за работой правоохранительных органов и т. д.

Таким образом, тема прав и свобод под прессингом государства вышла на первый план. Впрочем, в программе были и требования о том, что «все, что отнято у олигархов, должно быть отдано народу, а не новым кремлевским олигархам», а также — отмены привилегий для чиновников и, конечно, ключевой пункт о необходимости защиты прав русских в странах СНГ и Прибалтики.

Такая смена курса привела к тому, что часть партийцев во главе с магнитогорским и самарским гауляйтерами Алексеем Голубовичем и Максимом Журкиным отделилась, обвинив остальных в заигрываниях с «оранжевыми» и либералами, а также отходе от национал-большевизма в духе 1990-х годов. Позднее к ним присоединились новосибирцы с рок-музыкантом Манагером и популярным у партийцев интернет-форумом, на основании которого создалось движение «НБП без Лимонова», впрочем, так и оставшееся виртуальным. Как это бывает при любых распрях и расколах, уходящие объявили себя подлинными хранителями идей национал-большевизма, а оставшихся — узурпаторами. Это повторялось потом не раз, однако никому из ушедших не удалось создать маломальски дееспособную организацию.

Лимонов к этому времени переехал в столичный район под названием «Сыры», который он потом опишет в одноименной книжке. Чтобы попасть к нему, надо было, выйдя со станции метро «Курская», миновать вокзал и идти налево мимо обширного загаженного газона с вонючими, пребывающими в состоянии алкогольного полубреда бомжами, мимо хаоса привокзальных лавочек и кафешек, миновать оформленный в древнеримском стиле ресторан «Гладиатор» с оградой из копий и, нырнув в проезд под железнодорожными путями, оказаться среди конструктивистских зданий 1920-х годов постройки. На Нижней Сыромятнической улице, в квартире с высоченными потолками и массивной чугунной ванной прямо посреди кухни, Эдуард прожил следующие пять лет.

Сюда весной 2005 года он приведет актрису Екатерину Волкову, с которой познакомится на выставке французского художника. К тому времени он уже расстался с «крошечной Настей» и был абсолютно свободен.

«Здравствуйте. Я Катя», — протянула руку Волкова незнакомому мужчине, который пристально смотрел на нее. «Вы кто, Катя?» — «Актриса. Вы сериал “КГБ в смокинге” видели?» — «КГБ в смокинге? Так это же моя тема!»

Вскоре они начнут жить вместе, Эдуард побреет Катю налысо, создаст ей новый имидж и принесет немалую известность, а затем она родит ему двоих детей — Богдана и Александру. Одно время, особенно после рождения сына-первенца (аккурат 7 ноября 2006 года), Лимонов даже соблазнится в целом чуждой для него эстетикой семейной жизни и уюта. Вот совершенно нехарактерное для него стихотворение «Дом»:

Кричит младенец, снег идет, Пирог в печи растет, Повидлом пахнет и мукой, Здесь дом заведомо не мой, Но я здесь все же свой. Глава семьи — я сед и прям, Я прожил много зим, Мой сын — Давид, жена — Марьям, Давид как херувим, Давиду старшая сестра — Ты — юная Сара! Так можно довести до слез! А за окном — мороз! Мы Новый Год и Старый Год Руками разведем, Под елкой будет хоровод, Сыграем и споем, Подарки подберем, Глинтвейн, портвейн, веселый шнапс, Шампанское в соку, Английский пенс, французский шанс И Саре и сынку — ребенку по чулку. В хлеву жует спокойный вол, Идет спокойный снег. Я очень долго к дому шел И сотни пересек я рек, Но я семью обрел.

После отсидки лидер самой опасной партии России стал значительно осторожнее. Регулярно, особенно в дни каких-то протестных акций, Лимонов фиксировал во дворе наружное наблюдение, иногда сразу нескольких машин оперативников. На звонки посторонних в дверь не реагировал, из дома не выходил без охраны, перемещался на автомобиле в сопровождении нескольких крепких парней. Все это стало предметом нападок и насмешек в прессе, однако на самом деле это были не нанятые телохранители, а сами нацболы, сформировавшие партийную службу безопасности. Охрана, наши «преторианцы» — Илья Кондрашов, Александр Каменский, Дмитрий Сидоренко и другие, — всегда была и остается одной из наиболее эффективных и дееспособных частей партии.

Все это было далеко не лишним. Во-первых, на Эдуарда во время публичных мероприятий регулярно пытались напасть разного рода провокаторы. Во-вторых, надо было по возможности защищать его от ОМОНа и полиции на несанкционированных акциях. И, наконец, как раз в это время власти попытались сделать ставку на прямое физическое подавление нацболов.

Как стало известно из предпринятых рядом СМИ и нами самими расследований, нападения на активистов партии планировались тогдашним помощником Суркова Никитой Ивановым через главаря одной из группировок фанатов «Спартака» — «Гладиаторов» — Василия Степанова по кличке Вася Киллер. В Москве они происходили достаточно регулярно. Однажды возле горкома КПРФ, где проходило партийное собрание, избили до полусмерти нацбола из Шахт Дмитрия Елизарова (Ирокеза), сломав ему обе руки. При этом нападавших задержала милиция, однако вскоре, после приезда Иванова в отдел, всех отпустили.

13 апреля 2006 года к зданию Таганского суда, где Лимонов оспаривал решение Минюста о запрете на перерегистрацию партии, подъехал автобус, откуда выскочила целая толпа спортивных молодых людей (в некоторых опознали членов прокремлевских движений) и попыталась забросать Эдуарда с сопровождающими камнями и яйцами. Тут нацболы дали отпор и сами побили нападавших, однако уголовное дело было возбуждено как раз против них. В итоге семь человек — Роман Попков, Елена Боровская, Сергей Медведев, Назир Магомедов, Владимир Титов, Николай Макаров и Дмитрий Елизаров — были приговорены к различным тюремным срокам за «хулиганство».

Докатилась эта волна и до Питера. Однажды на трамвайной остановке на улице Комсомола на нас набросилась выскочившая из дворов группа людей в масках — главный почему-то был в маске петуха. От неожиданности я даже не успел среагировать, оказавшись на трамвайных рельсах. Однако после пары нападений мы однажды заметили их первыми и в районе Суворовского проспекта дали отпор, залив нападавших газом из баллончиков. По некоторым данным, люди из Москвы выходили на группировки ультрас «Зенита», попросив их попрессовать нас, но получили отказ. И тогда пришлось через столичные связи задействовать петербургскую группировку фанатов «Спартака» — «Алиенс».

Через некоторое время, поняв, что это бессмысленно, кураторы свернули нападения и власть вернулась к старому, проверенному государственному насилию.

В октябре 2005 года во время приезда Лимонова в Петербург сорвалась намеченная встреча с общественностью — организаторы в последний момент отказались предоставить зал. В итоге Резник разрешил провести ее в офисе петербургского «Яблока». Зрелище было довольно сюрреалистическое. На стене рядом с портретом Андрея Сахарова и символикой «Яблока» повесили флаг НБП, а молодые либералы и нацболы внимали речам Эдуарда Вениаминовича об объединении оппозиции. В официозных СМИ эту встречу обозвали «союзом национал-приматов и либерал-ботаников». Впоследствии движение «Наши» даже выпустило красочную брошюру «Необыкновенный фашизм» с фотографиями в том числе и с этого мероприятия.

«Чтобы Путин сдох!» — завершил Резник тот день тостом в одном из кафе неподалеку от Московского вокзала. Потом его воспроизвел в репортаже приехавший с Лимоновым корреспондент журнала «Rolling Stone», за что Максиму долго выговаривали знакомые из числа тех самых «шестидесятников».

Лимонов в 2004–2005 годах встретился практически со всеми лидерами левых и либеральных оппозиционных организаций, пытаясь склонить их к созданию единой антипутинской коалиции. «На сегодняшний день единственная программа действий — это добиваться политических свобод, — писал Эдуард в новогодней «Лимонке». — Добиваться полного устранения контроля государства над политическими партиями, отмены регистрации партий, проведения новых досрочных выборов в Государственную Думу, добиваться роспуска Центральной Избирательной Комиссии. Короче, нам нужна СВОБОДА и политические СВОБОДЫ. Я опять призываю руководителей крупнейших партий оппозиции — Зюганова, Явлинского, Тюлькина, Хакамаду — сесть перед микрофонами на общей пресс-конференции и всего лишь сказать ВСЕМУ НАРОДУ: создан Всенародный Фронт Оппозиции. СОЗДАН. И мы его, этого Фронта, структурные подразделения».