Элизабет Дэвидсон и Тайна янтарного кулона

— Думаю, тебе это не повредило, а даже добавило твоей любимой славы, — ехидно заметила Элизабет, копируя Кэтрин, словно та позирует перед камерой. — Так что сильно не переживай.

— А я и не переживаю. Не зачем! — огрызнулась Кэтрин. — А вот бедные родители…

— Что ты несешь? — с тревогой и опаской спросила Элизабет, и заметила блеск в глазах сестры.

— Моя комната недалеко от кабинета отца. Так что меня, можно сказать, всегда держат в курсе дела, — объяснила Кэтрин, играясь с прядью выпавших из пучка волос.

— И что?

— А то, что мы больше не владельцы особняка в Литтл-Виладже, — сияя, сообщила Кэтрин и уставилась на девочку ожидая реакции.

Элизабет стояла, потеряв дар речи. Самое худшее свершилось — дома больше нет. И все из-за глупой зависти и жестокости. Как же все-таки глупы эти взрослые. Готовы пойти на предательство ради мести. Даже на такое ужасное подлое предательство. Куда уж там Скотту Вольтеру с его статьями, когда настолько близкий семье Дэвидсонов человек так подло с ними поступил!

Элизабет словно чувствовала, ведь так стремилась насмотреться на деревню, побыть наедине с домом, почувствовать его и полюбить.

Все утро Элизабет о том и думала что об особняке. За завтраком не проронив ни слова, она в таком же состоянии побрела к себе в комнату. Миссис Филс аккуратно складывала кое-как запханную вчера вечером Элизабет одежду в шкаф и что-то бормотала себе под нос.

— Ну, что твоя милая сестрица рассказала тебе новости? — спросила она, выворачивая зеленую футболку.

— Еще бы, — мрачным тоном буркнула Элизабет и грудой упала на кровать. — Почему все так ужасно?

— А я-то думала, что тебя не слишком устраивала жизнь в том доме, — проницательно заметила миссис Филс.

— Так и есть, но все-таки… — Элизабет замялась, выискивая подходящие слова, и поджала под себя ноги. — Это ведь наш дом. Он много веков передавался по наследству Дэвидсонам. А теперь…

— Да, ты все-таки не такая жесткая, как кажешься, — вполголоса сказала старушка, закрывая дверцы шкафа. — И это прекрасно.

— Вы на меня обижаетесь? — похоронным и стыдливым тоном поинтересовалась Элизабет. — Ну… из-за, Вольтера?

Миссис Филс замельтешила на месте, потом взяла себя в руки и присела рядом с Элизабет. Элизабет ждала ее ответа, словно смертного приговора. Мнение миссис Филс для Элизабет было намного важнее мнения Елены или даже бабушки-королевы. Отчасти потому что рядом с Элизабет почти всегда не оказывалось человека, которому можно на самом деле доверять

— Нет, — твердо произнесла миссис Филс и улыбнулась. — Кто же тут виноват?

— Я! — наобум выпалила Элизабет и прислонилась к старушке. — Почему я вас не послушала? — простонала она, чуть ли не плача от раскаяния.

— Дети для того и созданы, чтобы не слушать взрослых, — одобрительно пофилософствовала старушка. — Так, ладно, вам уже пора собираться. Ты ведь знаешь, как твоя мама реагирует на опоздания.

Элизабет улыбнулась, представив лицо матери, если они не прибудут вовремя и слегка повеселев, взяла с письменного стола оставленное отцом письмо.

— Математика, биология, этика, зоология, история Аладонии, — прочитала Элизабет. — Какой ужас — мне придется изучать медицину!

— Ничего страшного. Заодно научишься обрабатывать и перевязывать раны, — воодушевленно и с довольным видом предположила миссис Филс. У Элизабет что-то похолодело в животе при упоминании о ранах и болезнях. Ее выворачивало от одного вида крови, так что о карьере врача она и не мечтала.

Оставшиеся полчаса они провели обсуждая список учебников и предстоящие предметы. Миссис Филс вспомнила парочку курьезных случаев, что произошли с ней в школьные годы и, расхохотавшись до слез, они принялись считать секунды до того как должна была зайти Елена. Как ни странно дверь резко отворилась, как только девочка и старушка в один голос проговорили «ноль». Элизабет проглотила навязчивый смешок и постаралась принять как можно более серьезный и вменяемый вид. Сердить Елену было неподходящим занятием для утра.

— Карета уже подана! — холодно сообщила Елена. — Можем отправлять.

Женщина покинула комнату с веянием ее любимых духов и Элизабет вдохнув поглубже пошла ей вслед. С самого утра в холле дома номер 15 по Магической улице шелестя бумагами и подготавливаясь к приходу посетителей, бродили сонные рабочие в ярких красных формах. Как только Дэвидсоны вышли из здания, дворецкий метнулся к карете и открыл дверцу. Мужчина помог сесть женщинам, выслушал указания Уильяма, и тихо закрыв за ним дверь, протирая глаза, вернулся на тротуар. Карета, скрипя деревянными колесами, поплыла по дороге вслед за парой белоснежных афторов. Смысла взлетать не было, так что животные рысцой застучали подковами об асфальт. Через пять минут затяжного молчания, Елена в привычной, леденящей манере заявила:

— Прошу меня извинить, но, к сожалению, я не смогу сопроводить тебя к универмагу! — Карета остановилась, и женщина покинула их в дымке своих резко пахнущих духов. Элизабет нисколько не огорчилась, а даже наоборот благодарила Бога за такое счастливое стечение обстоятельств.

Афторы снова тронулись и примерно через десять минут Уильям и Элизабет уже стояли перед круглым застекленным зданием в три этажа. Над главным входом висел огромный кусок старинного пергамента, и пушистое где-то длиной с метр перо аккуратно выводило на нем надпись: «Все для школы!». Затем надпись исчезала, и перо принималось выводить ее снова. Элизабет улыбнулась сама себе и пошла вслед за отцом в толпу людей, что сочились сквозь открытые двери универмага. На первом этаже располагались одни канцелярские отделы. Накупив перьев, пузырьков с чернилами и кучу подобной всячины Уильям повел дочь к лифту и стеклянная кабинка понесла их вверх. Второй этаж был в полном распоряжении вещевых отделов. Заглянув в «Королевские Мантии» они купили Элизабет энкоровскую форму, парадную и дорожную мантии, и черный осенний плащ. Колдунья за прилавком странно улыбнулась, взглянув на Элизабет. Девочка почувствовала, как сжимаются в комок все ее органы. В соседнем магазинчике Элизабет выбрала тряпочный рюкзак темно-коричневого цвета, который заполнила учебниками на третьем этаже. Ближе к обеду они, наконец, справились. Уильям так и лучился радостью, а Элизабет никак не могла забыть о продаже особняка.

Отец предложил перевести дух в кафе-мороженом «Снежная Королева», что раскинуло столики и огромные разноцветные зонты у входа в универмаг. Заказав по клубничному мороженому и стаканчику прохладного лимонада, Уильям принялся с благоговением разглядывать купленные учебники.

— Папа, я хочу с тобой поговорить, — робко начала Элизабет в надежде, что отец ее услышит.

— Да, конечно, — с улыбкой на лице откликнулся Уильям и отложил учебник под названием «Истории школы. Создание» на край столика.

— А это правда, что вы продали особняк? — нерешительно спросила Элизабет и уткнулась взглядом в лицо отца. Ей так хотелось, что бы он сказал, что это не правда и что на Рождественские каникулы они поставят в столовой огромную елку, а на Пасху будут играть в гольф на заднем дворе и купать в бассейне, но этого не произошло. Уильям лишь покачал головой и мрачно ответил:

— Да, это так. Ты ведь сама знаешь, что у нас, мягко говоря, проблемы, — вполголоса сказал он, слегка наклонившись к девочке.