Элизабет Дэвидсон и Тайна янтарного кулона

— Ну, помогите же! — взмолилась девочка где-то поблизости от Элизабет.

— Я не могу! — убийственно расстроенным голосом простонала профессор Сэйсон.

– Но почему?!

— Эта так называемая дорожка не подвластна даже колдовству. Она сама решает, кто пройдет, а кто останется! — поспешно сообщила женщина. — Если бы ее можно было убрать или осушить, думаете, никто бы этого не сделал раньше. Столетиями колдуны пытались что-то с ней сделать, но все бесполезно. Если в вас есть сомнения, нужны ли вы здесь, она не даст вам пройти!

Элизабет не выдержала и, вытянув руку, направила ладонь прямо на то место где без сознания, погружался во мрак побледневший мальчик.

— Я же говорю ничего не получиться! — дрожащим голосом произнесла профессор, но Элизабет ее не слушала.

Она будто переместилась в другой мир, где есть только она и жизнь того мальчика. Все испуганные голоса учеников исчезли. Она видела только его, только свою цель. Она не знала, что делать, какое произносить заклинание и все пришло само собой. Ее рука будто собрала в себе всю силу, а ладонь только ждала заклинания.

— Феруцио! Феруцио! ФЕРУЦИО!

Вся ее сила прошла по Элизабет мощной волной, прокатила по всем венам и сосудам смешалась с кровью и, пробежав по руке, полилась серебристым светом из ладони. Свет прошел сквозь гладь воды и, окутав мальчика со всех сторон, медленно поднял его на поверхность. Последнее что видела Элизабет это то, как профессор Сэйсон поспешила привести в чувство спасенного.

Вдруг у Элизабет подкосились ноги, и она почувствовала, как промокает мантия, а голова упала на прохладную кромку воды.

Ее мысли были свободны как птицы, как ветер, парящий над землей, как воздух… Элизабет ощутила невероятное тепло, но откуда оно шло, она не могла понять. И вдруг все пропало. Остался лишь мрак и непрерывная боль в руке.

*

Элизабет громко дышала ртом, из которого от холода шел пар. Она шла в полной тьме, лишь изредка попадая в снопы тусклого света из фонарей. Чувствуя, что опаздывает она, прибавила ходу и вот, наконец, ее цель: высокие стальные ворота. На дороге блеснуло что-то серебристое, и Элизабет с уверенностью ступила вперед, но вдруг…

Все тело пронзили ледяные иголки. Вода была настолько холодной и жгучей, что вмиг сковало легкие. Дышать стало больно, да, и нечем. Наверх поплыли маленькие стайки пузырьков с воздухом. Она медленно погружалась все глубже и глубже, и казалось конец ближе, чем она ожидала, но вот…

Она лежала на спине, мокрая от пота проснувшись от страха и шока. Элизабет быстро оглянулась по сторонам. Вода исчезла, а вместо нее появилась теплая постель и скованное еле ощутимое чувство беспечности. Вдоль стены стояли и другие кровати, отделяясь друг от друга лишь маленькими тумбочками. Элизабет находилась в просторном помещении с мраморным полом и высоким потолком. По стенам на подставках стояли закопченные масляные лампы. Помещение походило на больничное крыло, и подтверждением тому стало появление маленькой пожилой женщины в дверях у края противоположной стены.

— О, уже проснулась! — с воодушевлением проговорила она больше себе, чем девочке.

— Простите, вы кто? — хриплым голосочком спросила Элизабет и приподнялась на локтях.

— Не поднимайся! — приказала женщина, слегка повысив голос и открывая тумбочку. Элизабет заглянула туда. Две полки были заставлены баночками с таблетками, микстурами и тюбиками с мазями. Старушка стала перебирать завалы, разыскивая нужные препараты не обращая внимания на заинтересованность Элизабет.

— Извините, кто вы? — снова спросила Элизабет, придавая голосу как можно более серьезную интонацию.

— Я — Имона Мидикунар! — сообщила женщина, читая что-то на этикетке какой-то микстуры. — Я медсестра школы нетрадиционного волшебства, колдовства и магии Энкор.

Элизабет стала лихорадочно соображать. Выходит ее отправили в школу прямо от Водной дорожки. Но то что ей снилось…

До Элизабет наконец дошел смысл этого сна. Все сошлось как дважды два. И тьма, и фонари, и вода — все было точно, так как и во сне. Неужели она действительно стала видеть вещие сны?!

— Что за рана? — неожиданно спросила миссис Мидикунар. — Господи, какой ужас!

— О, миссис Мидикунар! — быстро сморозила Элизабет деревянным голосом. — Это я… еще летом… это не здесь… это… — Элизабет оцепенела посередине предложения. Ее остановило то, что она увидела из-за спины миссис Мидикунар, то, что раньше она не замечала. Примерно через три кровати от нее лежал бесчувственный мальчик, которого она вытащила из Водной дорожки, с бледным лицо и усталым почти умирающим видом. Его грудь медленно и редко вздымалась, да так незаметно, что Элизабет ненароком подумала, а не умер ли он?

— С ним все в порядке, — заметив обеспокоенный взгляд Элизабет, более приятным тоном сказала миссис Мидикунар. — Он поправиться, а вот ты…

— Что, я?! — испугалась Элизабет и ошарашенными глазами уставилась на медсестру.

— Ничего! — поспешно отвертелась миссис Мидикунар и снова принялась изучать препараты.

— Но вы ведь только что сказали, что… — Элизабет остановилась, не зная как закончить, и снова посмотрела на женщину в поисках поддержки с ее стороны. Но та решительно стала избегать ответа и сделала вид, что заинтересована инструкцией к микстуре. Элизабет не стала навязываться, но явственно чувствовала, что с каждой минутой молчания, страх и паника еще больше прирастали к внутренней части груди. Миссис Мидикунар закончив с инструкциями, дала Элизабет несколько таблеток и ложку противной на вкус микстуры и поспешно удалилась к себе.

Элизабет пришлось побороться со своими мысли еще полчаса, до того момента как огромные дубовые двери отворились и за ними показались двое. Элизабет мгновенно узнала миссис Мидикунар. Только сейчас Элизабет увлеклась, разглядывая лица женщин. Миссис Мидикунар была невысокого роста женщиной лет пятидесяти, с белой косынкой на редких седых волосах в белой мантии ведьмы и весьма приятной улыбкой. Глаза женщины поблескивали в тусклом свечении масляных ламп, а исхудалые щеки горели ярким румянцем. Ее спутницей была женщина средних лет с русыми волосами, в которых то и дело виднелись седые пряди. У нее было овальное лицо, заостренное к подбородку, да такое худое, что выступали скулы. Впавшие тускло-карие глаза с мелкими серыми ресницами, острый нос и тонкие бледные губы — делали ее похожей на кошку. Элизабет даже не понимала, почему с кошкой, но с первого взгляда эта мысль пришла ей в голову. Женщины, увлеченные беседой, не заметили, что Элизабет проснулась, и поэтому без преград поспешили к ее кровати.

— Конечно, профессор Шеррингтон! — добродушно улыбнулась миссис Мидикунар.

— О, Ивона, называй меня просто Фионой. Все-таки мы тридцать лет вместе проработали! — бросила женщина-кошка и улыбнулась, заметив, что Элизабет наблюдает за ними. — Добрый вечер, Элизабет.

— Добрый вечер! — Элизабет робко поздоровалась с ней. — Добрый вечер, миссис Мидикунар.

— Вы уже знаете, как меня зовут?! — удивилась старушка с нотками веселья в голосе.

— Конечно! — пробормотала Элизабет, слегка сбитая с толку таким поведением медсестры. — Вы только что давали мне таблетки.