Элизабет Дэвидсон и Тайна янтарного кулона

Как ни странно, но драгоценные двери с серебряной ручкой привели ее прямиком в Зал Наград в школе. Элизабет повернулась, но на стене уже не было никаких признаков магии, а серебряный кубок так и продолжал лежать у ее ног. Девочка подняла его и прочла выгравированную надпись, что гласила:

За заслуги перед Директором Энкора, Министром Волшебства, Министром Магии, Министром Колдовства и Королем Сообщества

Эвертурских Магов кубок присуждается Уильяму Роберту Дэвидсону

========== Глава 26. Секрет Тома и тайна отца ==========

Как только Элизабет расправилась с кубками и медалями, а пол был идеально вымыт, девочка сразу отправилась спать. Но она так и не могла уснуть. Лишь только она закроет глаза, так и всплывает перед внутренним взором одна из тех комнат. Так что утром первым делом она рассказал обо всем Джеймсу (зоология с Рэджойсом была первым уроком). Мальчик слушал, открыв рот от изумления и причитая:

— Почему мне не достался Зал Наград?! Целый вечер выгребал золу с камина и расставлял старые кресла в гостиной. А как однокурсники с меня смеялись. Просто жуть!

Эмили была в меньшем восторге, чем Джеймс, который так и сиял от возбуждения и все время трещал на манер:

— Класс! Вот бы мне туда попасть! А каким ты говоришь, кубком стукнула эту стену?

Элизабет не ответила, потому что именно в этот момент мимо них прошел профессор Ройтинг, недовольно наблюдая за тем, как ученики обращаются с его обожаемыми рыбками. Сегодня на уроке они меняли воду во всех аквариумах школы и параллельно изучали породы рыб. Эмма с все еще обиженным видом работала у другого аквариума вместе с Джинни Хэнгроут и Эндрю Сликсом. Она все еще дулась на Элизабет за тот разговор после каникул. Но ведь Элизабет была права. Ну, не морить же себя голодом просто потому, что кто-то делает людям гадости. Впрочем, втолковать это Эмме не удавалось никому, а Элизабет упорно держалась своей позиции и не была намерена, мирится первой.

— Это — огненная тридалира, — объяснял профессор Ройтинг, указывая на огненно-желтое создание в руке у Натали Кроус. — Обжигает каждого, кто дотрагивается до ее носа.

Натали еле слышно заскулила и положила рыбку обратно в аквариум. На следующем уроке сдвоенной с Кновелом Элизабет все рассказала Тому. Мальчик выслушал все с мрачным выражением лица и слегка встревоженным видом.

— Я надеюсь, ты не сказал Джеймсу, каким кубком именно попала в стену? — это было первое, что спросил он.

— Нет, не успела, — прошептала Элизабет.

— И не нужно, — сказал Том. — Не говори ему ничего. Иначе влезет в какую-нибудь неприятную историю в этих комнатах. Кто знает, куда они привели тебя. А вдруг ему откроется совсем другое.

— Так он разнесет весь Зал Наград в поисках того кубка, — заметила Элизабет слегка повысив голос.

— Пусть разносит, главное, что бы он туда не попал. Всем будет хорошо, если туда больше никто не пойдет.

После этих слов Элизабет еще больше стала вспоминать те темные комнаты, свой портрет и дверь с камнями. Несколько раз на день, она преодолевала жгучее желание снова побродить по ним, заранее зная, что это бессмысленно. Эмили не была в восторге от слов Тома, хотя тоже чувствовала некоторый подвох. Она в отличие от Джеймса не советовала снова туда сходить и разведать побольше. Узнать что это за место и где оно, ведь Том сказал, что не обязательно что бы двери вели в соседнюю комнату. Возможно, Элизабет унесло тогда за много миль от школы. В итоге Элизабет даже поменялась с Эмили наказанием и отсиживалась по вечерам теперь с профессором Ройтингом слушая его лепетания о животных и растениях и пересаживая Жгучих листиков с одних горшков в другие побольше. Работа была на самом деле скучной, как и говорила Эмили, тем не менее, не безболезненная. Она с радостью поменялась наказанием, хотя все-таки предупредила подругу об этом. На третий день профессор Ройтинг смиловался над Элизабет и дал ей пару перчаток из какой-то кожи. Они действительно защищали от горящих листков растений, и теперь ожогов на руках девочки стало намного меньше. Наконец наступил последний день наказания — пятница. Профессор Ройтинг отправился спать, пораньше оставив Элизабет наедине со Жгучими листиками. Когда девочка пересаживала последний куст, в теплицу вошел Том.

— Ты чего так поздно? — спросила Элизабет с огромным зевком.

— Я хочу… что бы ты пошла завтра со мной в Хайрин, — замялся мальчик. — Ну, там будет еще Эмили и…

— Во сколько?

— В одиннадцать, — сообщил Том. — Как обычно.

— Я не смогу. — Элизабет зевнула еще шире. — У меня дополнительно по географии.

— Черт! — выругался Том.- Ну, а может, … ты пропустишь один урок?

Том предлагает пропустить урок?! Что-то случилось действительно! Но Элизабет даже представить себе не могла, что могло случиться, что бы Том предлагал пропустить урок.

— А что случилось? — допытывалась Элизабет закрывая за другом дверь в теплицу.

— А… ничего, но ты очень там нужна, — по дороге к школе скулил Том. — Очень нужно.

— Постараюсь отпроситься.

*

— Как «нет»?!

— Если вам интереснее гулять по Хайрину, чем учиться то можете идти. «Не аттестация» и вы свободны.

— Но почему вы решили, что я в Хайрин хочу пойти?!

— А разве нет?

Элизабет виновато опустила голову и замолчала.

— Вот видите, — довольным тоном сказала профессор Трейд. — А теперь садитесь и не плачьтесь. Вон рядом с мисс Лагринс пустое место. Ученики сидите, я схожу за журналом.

Двери за профессором закрылись, но тут, же снова открылись. В класс географии более похожий на аудиторию вошел Том в темной куртке и вязаной шапке, он держал в руках пальто Элизабет.

— Ну, что? — с надеждой спросил он.

— Нет, не отпустила, — выдохнула Элизабет, усаживая на предложенное место рядом с длинноволосой Валерианой Лагринс, что театрально сморщила носик и отсела дальше на скамью. Курчавая Натали Кроус и темноволосая Мэри Симс, что сидели рядом тут же захихикали и принялись шептать что-то друг другу. — Ну, что за важное дело ты мне хоть скажешь?

— Нет, не могу, сама все увидишь. — Том слегка покраснел.

— Да уж, увижу, — прошептала Элизабет.

— Но тебе нужно там быть. — Мальчик, словно говорил сам с собой.

— Ладно, пошли.

— А уроки?

— Похожу еще месяц, в чем проблема? — театрально спросила Элизабет, надевая пальто. — Но с тебя все домашние задания по математике.

— Куда я денусь. Ведь и так делаю.

Дети вышли в коридор и быстро прошмыгнули на лестницу. Медленно оглядываясь, спустились в парадный холл. Помещение было наполнено галдящими учениками.

— Дэвидсон, у вас же внеклассное занятие? — Брови профессора Сэйсон поползли вверх.

— А… профессор Трэйд меня отпустила, — соврала Элизабет и, чувствуя как начинает краснеть отвернулась.

На счастье Элизабет дети собрались очень быстро. Возможно, потому что было холодно, погода скверная и ученики решили остаться в теплых гостиных. Снег и дождь смешались и хлестали по ногам и рукам. Лицо просто заледенело после пяти минут прогулки. Глаза слезились от ледяного ветра. Нос раскраснелся. Уши просто горе огнем. Элизабет спрятала руки в карманы и подставила стихии макушку головы. Том шел рядом примерно в таком же положении. Деревня Хайринг находилась недалеко от школы. Маленькие кирпичные домики были похожи на имбирные пряники. Все вокруг было одето белыми снежными шапками. Ветви деревьев покоили на себе огромные белые шарфы. Окна и витрины магазинов были покрыты серебристыми рисунками. Одна женщина магией отогревала стекло и вывеску своей лавки, что бы всем были видны ее люстры, и что-то недовольно бормотала себе под нос.

— Встречаемся через два часа на этом же месте, — крикнула профессор Сэйсон след, ученикам пытаясь перекричать вой ветра и шорох снега.

Том повел Элизабет по узкой улочке вдоль одинаковых домиков прямо к затхлому и прокуренному трактиру «Порванная цепь». На железной вывеске болтались несколько железных цепей серебрящихся от инея и мороза. Элизабет была рада даже такому помещению. Внутри было душно и пахло табаком. Грязные деревянные столики стоили близко друг другу, так что почти невозможно было протиснуться к тем, что стояли у черной закопченной стены рядом с каменной печкой. У бара маячила женщина с грязными волосами, собранными на затылке маленьким хвостом в старом вязаном платье не менее протертом и грязном чем волосы. Заведение, в общем, было не самое приличное в округе. Том взял Элизабет за руку и стал пробираться к столику у окна. За столом сидел парень, от одной улыбки которого, Элизабет подташнивало. Карие глаза, короткие волосы, улыбчивый рот и красивая ямочка на щеке — ничего в обличие Эвана Райдера не говорило о его настоящей скрытой в недрах души сущности. Рядом с ним было еще двое не менее знакомых Элизабет людей. Девочка с короткими русыми волосами и вторая с выбранными по случаю черными прямыми. Эмма и Эмили выглядели удрученно, и явно старались не смотреть друг на друга и на Райдера, что с любопытством оглядывал помещение, и время от времени вытирал пальцы салфеткой.