"Фантастика 2024-116". Компиляция. Книги 1-21

А я не хотел этого.

– Уже ничего. Пошли дальше, дорога теперь безопасна.

Я убрал наросты обратно под кожу и неторопливо пошёл вперёд. Катрион не замялся, не испугался, а так же, как раньше, пристроился рядом. Не отодвинулся в сторону ни на пядь. А затем он внимательно и даже с каким-то сочувствием посмотрел на меня и спросил.

– А каково вам так?

– Как так?

– Вам нравится быть тем, кто вы есть?

Я задумался, а затем искренне рассмеялся. Моё поведение заставило Катриона непонимающе нахмуриться и уточнить.

– Я сказал что-то смешное?

– Для меня, да. Когда-то давно я знавал одного высшего вампира. Так сложилось, что мы были вынуждены достаточно долгое время путешествовать вместе, и однажды я спросил его, не скучает ли он по себе прежнему, нравится ли ему быть тем, кто он есть. Твой вопрос напомнил мне об его ответе.

– И что он сказал?

– Что сначала он злился из-за обращения, потом ему радовался, и, наконец, невообразимо страдал от того, что не может снова стать человеком. И я, на самом деле, могу озвучить тебе тоже самое. Разве что порядок нужно изменить. Я сначала радовался, а потом злился.

– Значит, по итогу вы страдаете?

– Нет. Не злюсь, не радуюсь и не страдаю. Мне уже давно стало всё равно.

– Вы очень странный. То невероятно грустны, то внезапно веселитесь. А теперь вообще говорите так, будто давно лежите в могиле. Так отрешённо.

– И что с того?

– Мне уже понятно, отчего о вас идёт слава как об отшельнике, но я до сих пор не могу понять, зачем вам моё общество. Почему вы предложили меня до дома проводить?
– напрямик осведомился Катрион.

– Было бы бесчестно тебя одного оставить.

– Серьёзно? Бесчестно?

– У меня есть принципы. Уже вроде и всё равно, а вот пунктик остался, - улыбнулся я и словно почувствовал, что на мою усмешку некий таинственный свидетель отреагировал скептическим хмыканьем. Как если бы у меня имелся ещё один компаньон. Не тот, что шагал рядом, а кто-то незримый, несуществующий. Я даже обернулся через плечо с неподдельной надеждой во взгляде. Но, само собой, Владмара, иронично покачивающего головой, так и не увидел.

– Вам больно?

– С чего ты взял? – удивился я обеспокоенному вопросу.

– У вас лицо так… перекосило.

– Ничего мне не больно, - как можно равнодушнее пожал я плечами и, по новой вспоминая, как мастерски некогда уделал меня вампир в рейградском саду, добавил с ярко прозвучавшей в голосе тоской. – Просто мне яблок хочется. Таких, зелёно-красных, сочных и ароматных. Настоящих яблок.

– Так дойдём до дядюшки, я вам нарву. У него яблонь много растёт, и как раз пора урожай собирать.

– Да? – тут же повеселел я. Увы, но столь тривиальные деревце далеко не во всех мирах произрастало. – Тогда замётано!

– Хорошо. А что там с лешим дальше? Вы закончили на том, что…

– Да. Я помню, где закончил. Слушай.

***

Утро капитан отчего-то встретил на поляне, а не в походной койке. Он удивлённо приподнялся, осознавая, что оказался абсолютно обнажён, и сплюнул клок окровавленной шерсти изо рта. Неужели кто-то над ним так подшутил?

Брови мужчины свелись к переносице сами собой.

Что было, Эдмуз помнил прекрасно. Его вчера корчило от боли, и всё же он благодаря помощи старосты принял лекарство от аллергии, после чего быстро заснул (что всегда бывало после этого порошка). И теперь… вот так вот проснулся. Правда, тело полностью перестало болеть, но лежать голым на мокрой от росы траве…

Эдмуз украдкой оглянулся по сторонам, затем быстро встал и поспешил в сторону Вековушек. К счастью, далеко идти не пришлось. Солдатский лагерь был разбит за самой крайней хатой. Да и вообще хорошо, что было так рано. Никто из жителей ещё не вышел на улицу, чтобы лицезреть красного от стыда капитана. Наверное, люди после поминок решили выспаться подольше. И Эдмуз от своего вывода испытал облегчение. Он быстро юркнул в палатку, рассчитывая спрятаться и избежать позора, но… обомлел и застыл на пороге. Всех его солдат словно растерзал дикий зверь! Трое крепких мужчин лежали с масками ужаса на безжизненных лицах. В руках они держали оружие, как если бы перед смертью сражались. И, сказать честно, от такого вида Эдмуз осенил себя знаком, хотя никогда в богов не веровал. Затем, озираясь по сторонам, быстро оделся в запасную одежду и поспешил проверять дома. Неужто ночью приходили разбойники или медведь, а он даже не пришёл в себя? Какой позор! Стыд!

– Митрофан! – настойчиво заколотил в дверь бравый капитан.

– Ась? Кто тама?

– Кто-кто? Капитан Эдмуз!

Дверь быстро открылась, а затем щуплая рука старосты резко ухватила капитана за рукав и поспешно втянула вояку в избу. Ничего не понимая Эдмуз смотрел, как староста шустрит с засовом.

– Да что там такое было-то вчера?

– А вы что, не слышали?

– Нет, - краснея, признался служивый. – Я после своего лекарства засыпаю как убитый.

– Так мож вас то и спасло. Свят, свят, свят. Нелюдь ведь в мою деревню пожаловал. Нелюдь! – от расстройства Митрофан в очередной раз принялся измываться над своей бородой. – Огромён, как великан какой, а пасть волчья… Проклял кто Вековушки, что ли? За что на нас все беды так и сыплются?

– Погоди. Что ещё видел?

– А ничего. Вот такая зверюга примчалась, на дыбы встала, да меж домов зашастала, словно бы что-то вынюхивала. Я тут и подумал…

– Ты подумал? – гневно упёрла руки в бока дородная жена старосты. – Это я подумала и тебе сказала!

– Тьфу, на тебя! Она мне тут и говорит, что видать царя лесного нелюдь ищет. Я ставни-то приоткрыл немного и кричу, что мол нет его, бандюги увезли. Волчара этот тут же как взвоет и в лес.

– Убежал, то есть?

– Убёг-то убёг, но перед рассветом вернулся. Снова завыл и прорычал, чтоб де кто жертвенную овцу ему преподнёс.

– Видимо, ведьмы своего посланца отправили, - со злостью процедил капитан. – Они мне вчера говорили, что помогут с лешим, но надо кому-нибудь по доброй воле подготовить овцу или козу. Похоже подумали, что так их просьбу без внимания никто не оставит.

– Да уж, такую не оставишь точно… А как тама снаружи? Тихо всё?

– Тихо, но моих ребят нелюдь загрыз. Придётся больше на погосте могил копать.

– Свят, свят, свят. Хоть сами живы и то будет.