"Фантастика 2025-86". Компиляция. Книги 1-21

Вошедшая Амелия аккуратно прикрыла за собой дверь, чтобы не отвлекать отца от важных дел, и попыталась тихонько проскользнуть к лестнице за его спиной. Не удалось. То ли у лорда Грерогера был такой отменный слух, то ли она все же не сумела быть достаточно осторожной.

— Мэлли! — воскликнул отец, повернувшись к дочери вполоборота, и та сделала вид, что и не думала прятаться, подошла к дивану. Лорд Грерогер снова вернул сползающие по переносице очки на место, нахмурился. — Ты неважно выглядишь.

— Устала. — Она выдавила из себя улыбку.

По правде говоря, ноги подрагивали. За сегодняшний день Мэл ни разу не присела, не говоря уже об отдыхе или обеде. Тем не менее аппетита не было, и, если бы отец не заметил ее, она бы с удовольствием закрылась в своей комнате и легла спать пораньше.

Однако суровый взгляд лорда Грерогера не смягчился.

— Присядь-ка, — отец похлопал по дивану возле себя и переложил одну из толстых книг в потертой кожаной обложке подальше, освобождая ей место.

Амелия вздохнула, но подчинилась. Не хотела расстраивать отца. Его здоровье сдавало все сильнее, и страшно было подумать, что бы с ним происходило, если бы не фамильная способность к самоисцелению. Увы, резервы организма не бесконечны даже с магической подпиткой.

Мэл обошла диван и присела на самый край, намеренно оставив между ними расстояние на сиденье. Когда она оказывалась близко, отец так и норовил обнять ее или погладить по голове, отчего Амелия непременно вздрагивала и пугала его своей реакцией.

Лорд Грерогер тактично сделал вид, что не заметил, как далеко отсела дочь, потянулся к распахнутой на столе книге, пролистал несколько страниц и достал белый конверт, вставленный между ее листов.

— Погляди, какое интересное письмо я сегодня получил.

Амелия удивленно приподняла брови, но молча приняла бумагу, достала из конверта листок.

«Дорогой тесть… Прошу сообщить… Потому как мужское общество…»

Мэл не дочитала, сложила лист вдвое, пряча от себя его содержимое. Хотелось отшвырнуть письмо от себя, как ядовитую змею, но ради отца она сдержалась.

Каким нужно быть идиотом, чтобы написать собственному тестю, чтобы тот лучше присматривал за дочерью, ибо вдали от мужа она может «польститься» на другого мужчину? Отвратительно.

Отец молчал, но внимательно следил из-под очков за эмоциями на ее лице. Наконец поджал губы и сам выдернул из одеревеневших пальцев дочери письмо, швырнул на стол, не заботясь о том, чтобы оно достигло места. Не долетело: плавно спикировало на пол и осталось на ковре.

Мэл, как завороженная, следила за полетом конверта и вздрогнула от прозвучавшего в повисшей тишине сурового голоса.

— Я долго молчал, — произнес лорд Грерогер, не сводя с Амелии серьезных глаз. — Но больше сдерживаться не намерен. Я настаиваю… Нет! Я требую, чтобы ты рассказала, что произошло между тобой и Эйданом! — Мэл покачала головой и лишь крепче сжала губы. — Что это за намеки?! — все больше распылялся отец. — Он практически прямым текстом обвиняет тебя в неверности!

Его рука потянулась к шейному платку, ослабила узел и задержалась на груди в районе сердца. Болит, поняла Амелия и, пересилив себя, улыбнулась.

— Папа, Эйдан — жуткий ревнивец, — попробовала свести все к шутке. — Он годами не видит женщин. Соскучился и напридумывал себе невесть чего.

— Он практически прямо пишет мне, что моя дочь шлюха! — рявкнул лорд Грерогер и, уже не таясь, схватился за сердце.

— Папа! — Амелия вскочила. — Тебе плохо? Может, воды?

— Сядь, — велел отец. Сдернул с носа очки, положил возле себя на сиденье, а сам откинулся на спинку дивана, все еще тяжело дыша, но, кажется, не собираясь терять сознание.

Мэл безропотно подчинилась.

— Папа, — попробовала снова, — я говорю тебе правду. У нас с Эйданом все хорошо. Мы просто очень давно не виделись. Я отсылала ему письмо, где писала, что скучаю, только на прошлой неделе. Сейчас всем тяжело, но, когда он вернется, все наладится.

Если вернется. Эта мысль не давала Амелии покоя. Нельзя так ждать чьей-то смерти, просто нельзя, это неправильно…

Отец снова оторвался от спинки и сел прямее, воззрился на дочь. По вернувшемуся на его лицо румянцу Мэл с облегчением поняла, что приступ миновал.

— Ты думаешь, я ничего не замечаю? — снова заговорил лорд Грерогер, на сей раз смотря на нее в упор. — Сначала ты годами не навещаешь меня, потом приезжаешь с мужем, который кружит вокруг тебя, подобно коршуну, чтобы мы с тобой, не дай боги, не остались наедине. Потом приезжаешь сюда — бледная, тощая. Вздрагиваешь от любого шума, почти все время молчишь или фальшиво улыбаешься и лжешь, глядя мне прямо в глаза. — У Амелии кровь отлила от лица. Неужели это так заметно? — Скажешь, не так?! — отец добавил металла в голос.

— Так, — сорвалось с ее губ, и она первой прервала контакт взглядов, уставилась на свои сцепленные на коленях руки. — Но Эйдан не виноват.

— Тогда кто?!

Только бы ему опять не стало плохо…

— У нас не получается завести ребенка, и я переживаю, — сказала наиболее близкое к правде.

Отец вздохнул. Помолчали.

— Ты же говорила, что наблюдаешься у целителя Досса, — припомнил затем лорд Грерогер.

Она пожала плечами.

— Он пока не смог помочь.

Ни помочь, ни вразумить наконец Эйдана остановиться. Или же хотя бы сделать паузу, чтобы дать ее организму восстановиться после прошлых попыток.

Отец потянулся к ней и накрыл ладонью ее руку. Как ни старалась сдержаться, Мэл вздрогнула.

— И все из-за детей? — продолжал вглядываться в нее лорд Грерогер. — Он не обижает тебя?

— Что ты! Конечно нет!

Разве то, что творит Эйдан, можно назвать словом «обижает»? Так что она не соврала ни словом. Главное, самой верить в свою ложь, тогда поверят и другие.

— Мэлли, я очень за тебя волнуюсь.

И взгляд — заботливый, любящий. В груди защемило, слезы подкатили к горлу.