"Фантастика 2025-92". Компиляция. Книги 1-26

В полной мере я этого ещё не осознал, но ясно одно: учиться таки придётся. Разбирать тайнопись старинных инкунабул, изучать фигуры из пальцев… Тьфу ты, Господи, мудры. Но может, это и к лучшему.

По крайней мере, я теперь понимаю, кто я такой, и в принципе, согласен со своим местом в мире. Главное, место это не потерять.

После бани сидели молча в старостиной горнице, пили чай с мёдом и грызли сушки: больше ничего съестного во всём селе не отыскалось. Три дня люди в ведьминых кругах хороводы водили: ни приготовить, ни пожрать ни у кого времени не нашлось… Теперь всем селом отсыпались. Только храп над крышами стоял.

Антигона так и не призналась, как она попала к ведьмам. Но это ничего. Придёт время — расскажет. А если даже и нет — не страшно. Кто старое помянет — тому глаз вон.

А вот терем Алекс и вправду решил спалить. От солярки брёвна всё равно не отмоешь, а так можно будет современный коттедж отгрохать, со всеми удобствами.

Девчонки будут рады!..

Т. и Д. Зимины Сукины дети 4. Бес

Глава 1

Как это часто бывает, всё началось со смерти.

Лицо трупа было покрыто толстым слоем белил, на которых ярко, как кровь на снегу, выделялись красный нос, огромные, растянутые в улыбке губы и нарисованная на щеке слеза. Рыжая щетка волос топорщилась над ушами, оставляя открытыми лоб и гладкую, как яйцо, макушку. Одеяние состояло из просторного белого балахона с пышным жабо вокруг шеи, и громадных растоптанных ботинок.

— Скажи пожалуйста, друг мой, почему ты не сообщил в полицию? — спросил Алекс, разглядывая фотографию в смартфоне.

— Я не хотел беспокоить раньше времени артистов, — ответил гость.

— У вас на руках труп, и вы всё ещё думаете, что вызов полиции — это преждевременно?

Я смотрел на фото, стоя за спиной шефа и глядя через его плечо.

Гость сидел напротив, в инвалидном кресле, придвинутом к столу в кабинете Алекса.

Надо сказать, что в своём любимом логове шеф принимал далеко не всякого клиента. Большинство довольствовалось жестким стулом в офисе. Некоторые — чашкой кофе на кухне. И лишь немногие, можно сказать, избранные удостаивались чести быть принятыми в святая святых нашего агентства — в кабинете шефа.

— Видите ли, присутствие сыщиков в данный момент крайне нежелательно.

Гость отвечал вежливо и терпеливо, никак не показывая, что мой вопрос ему неприятен.

Ухоженный, благородно седой, с коротко стриженными волосами и аккуратной «мефистофельской» бородкой. В дорогом костюме. Галстук заколот изумрудной булавкой, на левой руке — «Вашерон Константин» в варианте из белого золота, на среднем пальце правой руки — перстень с печаткой. Печатку я не разглядел. Ботинки в тон костюму, начищены до блеска.

Даже сидя в инвалидном кресле, гость не производил впечатления калеки.

С самого детства люди, обделённые физически, вызывали у меня подспудную, неосознанную жалость. Но не сегодняшний гость.

— Ефим, поясни, пожалуйста, подробней, — попросил Алекс.

Вернув смартфон гостю, он откинулся на спинку кресла, играя старинным пером — настоящим, кстати. Таким, которое нужно макать в чернила, чтобы писать.

— У нас новая программа, — не стал чиниться гость. — Очень скоро премьера, труппа и так на взводе. Если в цирке начнёт шуровать полиция, остатки самообладания пойдут насмарку, а это, как ты знаешь, может окончиться весьма фатально.

Гость бросил короткий взгляд на свои неподвижные ноги, Алекс многозначительно кивнул.

Они давно знают друг друга, — рассматривая гостя, я принялся делать выводы. Проговаривать про себя то, что приходило на ум — ведь специально просвещать меня никто не собирался…

Метод обучения Алекса прост: бросай щенка в прорубь и жди. Конечно же, утонуть он не позволит, но выкарабкаться щенок должен сам. Во всяком случае, процентов на пятьдесят пять я уверен, что не позволит. Уж на двадцать — точно. Я же до сих пор жив… Ну, условно. Если считать жизнью существование в виде нежити.

Итак, они давно знакомы, — вернулся я к характеристике гостя. Алекс потом обязательно спросит, к каким я пришел выводам. — Называют по имени и на «ты» — знакомство довольно близкое. Понимают друг друга с полуслова, иногда — с полувзгляда. У них общее прошлое, и судя по тому, как гость смотрит на свои ноги, а шеф потирает шрам над локтем правой руки — довольно бурное.

— Всё-таки труп — это очень серьёзно, — проговорил шеф, пристально разглядывая перо. — Ты думаешь, смерть одного из артистов — недостаточные основания для паники?

— Я почти уверен, что это несчастный случай, — быстро сказал гость.

— Почти?.. — шеф был вежлив — ещё одно подтверждение того, что гость ему нравится. Иначе он уже набирал бы телефон Котова, чтобы передать ему дело. Уголовщиной мы, как правило, не занимаемся…

— Бимсель, — так звали покойного, — был несколько невоздержан… в алкоголе, — пояснил гость.

— Какая редкость для клоуна, не правда ли? — и всё-таки шеф не удержался от небольшой шпильки. Которую гость, впрочем пропустил мимо ушей.

— Он никогда не позволял себе лишнего перед выступлениями. Только по вечерам, если нет утренней программы… Он любил посидеть с бутылочкой на верхней трапеции, над ареной. Пустой, лишенный зрителей зал, тишина — всё это навевает мысли о бренности бытия. Во всяком случае, так говорил Бимсель.

— Покойный был философ, — пробормотал Алекс.

— Ты же знаешь, клоуны — народец довольно мрачный, — пожал плечами гость.

— То есть, ты предполагаешь самоубийство? — уточнил шеф.

— Извините, — я секунду помолчал, формулируя вопрос. — А почему вы зовёте его Бимсель? Я так понимаю, это — сценический псевдоним?

На меня посмотрели осуждающе. Даже шеф не поленился повернуть голову и бросить колкий уничижающий взгляд. Я его проигнорировал. Как ещё мне получать информацию?..

— Сразу видно, что вы не имеете никакого отношения к цирку, юноша, — сказал гость. Похлопав себя по карманам пиджака, он извлёк пачку сигарет, прикурил от золотой зажигалки и глубоко затянулся. Дым от его сигареты пах не вишней, как у шефа, а чем-то пряным, восточным. Сандал, пачули… Что-то в этом духе.

Алекс придвинул на край стола массивную хрустальную пепельницу — чтобы гостю было удобнее дотянуться.