Фиктивное счастье дракона

Я запоздало осознала, что этот поминальный обряд последний для неё, и на следующем будут вспоминать уже её имя. Слёзы сами навернулись на глаза.

— Стейнар, ты первый, — скомандовала кьяра Айвинн.

— Но почему? — снова раздалось шипение Анук. — Ты глава рода! Ты должна…

— Ты перестанешь прерывать меня или нет? — раздражённо ответила бабушка. — Мы у него в гостях, и он будет первым по праву хозяина этих мест.

Стейнар переплёл наши пальцы и склонился к моему уху.

— Поможешь мне?

Вряд ли ему действительно требовалась помощь в простейшем заклинании, но я послушно окутала наши руки золотистым сиянием силы. Живая плеть огня, как хлыст метнулась к хворосту, оплела его, заставляя сучья трещать и дымиться. Пламя разгоралось, постепенно становясь всё выше, будто огненные языки пытались дотянуться до неба и лизнуть его. Красные отблески заплясали на снегу вокруг нас.

Следующей разожгла свой костёр кьяра Айвинн. Поток из её ладони был мощным и ровным. Мне подумалось, что такой же, только больше, наверное, может вырваться из пасти дракона.

Анук атаковала свою кучку хвороста поочерёдными вспышками из двух рук, как будто срывала на нём злобу. Когда все три костра превратились в огненные столбы, пожилая драконица произнесла первое имя.

— Клёнг.

— Дюрс и Айна, — отозвался Стейнар.

— Скара и Рёрум, — раздалось с другой стороны площадки.

Драконы произносили имена своих родных, а я чувствовала себя совсем чужой, ведь мне некого было вспомнить. И всё же я подумала о тех, кого первыми назвал Стейнар, — наверняка это были его родители. И почему-то о невесте Свара, погибшей много лет назад. И ещё об одном человеке.

— Элери Норртелье, — прошептала я.

Рука Стейнара сильнее сжала мои пальцы.

— Элери Норртелье, — повторил он в полный голос, заставляя моё горло сжаться.

Впервые со дня смерти мамы кто-то разделил моё горе.

Когда список имён иссяк, а пламя уже едва плясало над красными углями, кьяра Айвинн завершила обряд.

— Пусть любимые встретят нас, когда придёт наше время. И пусть родные вспомнят нас, когда придёт наше время.

Она повела рукой, вздымая снег потоком воздуха. Снежная пыль зашипела на углях, заставляя их почернеть. Бабушка хотела что-то сказать, но Анук, не дожидаясь, рванула в небо с уступа, на ходу перевоплощаясь и растворяясь в темноте. На снег упала ненужная накидка, которую подобрал слуга.

Кьяра Айвин укоризненно покачала головой.

— Анук сейчас непросто. Она была уверена, что станет моей преемницей, теперь её злит неопределённость, — бабушка улыбнулась, глядя на нас. — А сейчас, пожалуй, пора по кроватям. Нам завтра в дорогу.

Слуга принял её накидку, и кьяра Айвинн не торопясь, степенно прошлась к краю площадки и обернулась крупным драконом, который тут же взмыл в небо.

— Я могу спуститься со слугами.

Впереди у нас была ещё одна ночь в общей кровати, и мне отчаянно требовалось время, чтобы разобраться со своими мыслями и чувствами. Всё происходило слишком… слишком по-настоящему. И когда это закончится, больно тоже будет по-настоящему.

В свете нескольких факелов было сложно разобрать выражение лица Стейнара, но я сразу поняла, что он меня не отпустит. Дракон подхватил меня на руки.

— Спускаться в темноте небезопасно, если не знаешь тропу хорошо. Ещё подвернёшь ногу. И придётся носить тебя на руках ещё полмесяца.

Уговорил! Я покрепче ухватилась за его шею, сдерживаясь от того, чтобы уткнуться туда же замерзшим носом. Стейнар плавно взлетел. Я прикрыла глаза, и всё смешалось. Запах морозной ночи и чёрного перца. Мои холодные руки и его горячие прикосновения. Желание прижаться как можно теснее и путы нашего договора.

Приземлились мы не во двор, а сразу на балкон его спальни, но дракон не торопился ставить меня на ноги.

Глава 28

— Уже можно отпускать, — дрожащим голосом напомнила я.

Стейнар помедлил ещё немного, бережно поставил меня на ноги и распахнул дверь в комнату. На ватных ногах я вошла внутрь, расстегнула дрожащими пальцами пальто. Заботливые руки тут же помогли мне освободиться от него, невесомо погладили плечи, едва касаясь дошли до локтей, кистей, кончиков пальцев.

Моя дрожь уже пробралась на глубину, и теперь внутри будто беззвучно вибрировала задетая прикосновениями струна. Я старалась дышать глубже, не давая зародиться тому жгучему огню, что неминуемо оттолкнёт дракона.

Стейнар развернул меня лицом к себе, и дышать стало труднее. В потемневших синих глазах бушевали желание, жадность, любопытство. Мысль о том, что не одной мне приходится сдерживать себя, парадоксальным образом подорвала мою стойкость. Я поспешно сделала шаг назад, выскальзывая из горячих рук, пока не сработала защита.

Дракон, будто очнувшись прикрыл глаза рукой, потёр лоб, приходя в себя.

— Спокойной ночи, — хрипло сказал он и скрылся за дверью кабинета.

Уснуть после такого не получилось. Эмоции улеглись, но вспыхивали с новой силой от малейшего воспоминания, которые то и дело подбрасывало сознание. Незаметная улыбка в уголке рта. Мимолётное прикосновение. Буря, бушующая в глазах напротив.

Стейнар не возвращался. Было уже заполночь, когда я встала с кровати и неслышно отворила дверь в кабинет.

Дракон спал в кресле у письменного стола, подперев голову рукой. Волосы упали на глаза. Иллюзия пиджака растаяла, и от одного взгляда на полуобнажённое тело дыхание перехватило, как от ледяного душа.

Попятившись, я сначала прикрыла дверь. Потом взяла с кушетки плед, тихо ступая, вошла в кабинет и укрыла Стейнара. Пусть холод не доставляет дискомфорта драконам, это не значит, что им не нужно тепло.

Ночь прошла спокойно. За завтраком Стейнар вёл себя безукоризненно заботливо и, вероятно, только я чувствовала, как он на самом деле отстранён, старается сохранять дистанцию между нами, обходиться без лишних прикосновений, не задерживаться на тех, что нельзя избежать.

Моё сосредоточение на этих осторожных взаимодействиях прервала Анук.

— Всё хотела спросить, Стейнар, а для кого та хорошенькая комнатка в противоположном крыле? С бумажными поделками и женскими платьями такого странного кроя, — она стрельнула в меня глазами. — В Даларне таких не носят.

Дракон невозмутимо промокнул губы салфеткой и вперился в неё взглядом.

— Всё хотел спросить, Анук, когда ты поймёшь, что обшаривать комнаты в чужих домах неприлично?

— В моей тесно, я искала что-то поудобнее, на будущее, — драконица пожала плечами. — Так что, ты завёл себе любовницу? Или твоя жена предпочитает спать в твоей комнате, только когда приезжают родные?