Ирландия. Тёмные века 1

— Никогда не думал, что буду монахом-пивоваром, — сказал он однажды, вытирая пот со лба.

— Всё во славу Господа, — ответил я, но в глазах у нас обоих играли искорки.

Продажи начались через месяц. Первыми покупателями стали те же крестьяне, что брали у нас хлеб. Они не верили, что монахи могут варить хорошее пиво, но после первой кружки сомнения рассеялись.

— Это же нектар! — воскликнул Фергал, осушая свою кружку. — Как ты это сделал?

— Секрет, — улыбнулся я.

Секрет был прост: чистота, точность и знания из трактата, который аббат считал «неравноценным» обменом. Но теперь, глядя на очередь у монастырских ворот, даже он признал:

— Возможно, я ошибался.

Уважение монахов ко мне росло с каждой новой бочкой. Те, кто раньше видел во мне лишь «странного мальчишку», теперь спрашивали совета. Брат Кайл, ювелир-чеканщик, предложил делать специальные жетоны для пива — чтобы учёт был проще, но я его остановил, сказав что уже существующих монет достаточно. Брох, каменщик, начал строить новое помещение для пивоварни — больше, светлее, с каменным полом.

А однажды вечером ко мне подошёл старый Дубтан, монах, который раньше лишь ворчал в мою сторону.

— Ты… сделал это место лучше, — пробормотал он, глядя в землю.

Это было больше, чем я ожидал.

Но самым неожиданным стало письмо из того самого отдалённого монастыря, с которым мы обменялись списками трактатов. Их аббат писал:

«Мы получили ваш список житий. Но… у нас есть вопрос. Тот трактат о пивоварении — он неполный. Там отсутствовали главы о хмеле и длительном хранении. Вы… случайно не хотите обменяться ещё раз?»

Я рассмеялся.

Аббат Колум, прочитав письмо, покачал головой:

— Теперь они просят вдвое больше. Видимо в их глухой угол дошла весть о нашей предприимчивости.

— Но теперь мы знаем, что наш список житий святого Патрика стоит ещё дороже, — ответил я. — Мы же тоже не отправили им его целиком.

Аббат задумался, потом улыбнулся:

— Может, и правда… выиграли не они.

***

Дорога в соседнее графство Уи Гаррхон вилась между холмов, как змея, то ныряя в тень дубовых рощ, то взбираясь на открытые ветру склоны. Ослик, упрямо топающий перед повозкой, время от времени останавливался, будто давая мне передумать. Но я лишь поправил мешок с хлебом у себя за спиной и кивал братьям Маэлу и Эрну:

— Двигаемся дальше.

Они переглядывались, но не спорили. Оба были крепкими мужчинами, хоть и в рясах, а за поясом у каждого висела дубинка — на всякий случай. Хотя, если верить слухам, Руарк мак Брайн не трогал безоружных. Но слухам я уже давно перестал верить. К полудню мы достигли границы графства Уи Гаррхон. Там, где раньше стоял пограничный столб с гербом прежнего графа, теперь торчал обгоревший обрубок, а рядом — свежая насыпь из камней. На самом крупном камне была выбита руна, которую я не сразу разглядел.

— Это символ его рода? — спросил Маэл, склонившись.

— Нет, — пробормотал я. — Это просто буква «Р».

Эрн фыркнул:

— Скромно.

Но чем дальше мы ехали, тем больше понимали: новый хозяин этих земель не был скромным. Уже через милю нам попались первые следы недавней битвы — вороньё, кружащее над рвом, обломки копий, пятна крови на траве, ещё не смытые дождём. А потом показался и сам замок.

Он стоял на холме, как коршун на скале. Стены, почерневшие от времени, теперь пестрели свежими заплатами из брёвен — видимо, Руарк торопился укрепить своё новое гнездо. Над главной башней развевался штандарт — чёрное поле с белым вороном.

— Добро пожаловать в логово разбойника, — пробормотал Эрн, крестясь.

У ворот нас встретили двое стражников. Их доспехи были сборными — кольчуги поверх кожанных курток, шлемы разной формы, но оружие сверкало, как новое. Один из них, широкоплечий детина с рыжей бородой, шагнул вперёд:

— Стой! Кто такие?

Я поднял руки, показывая, что не вооружен:

— Бран, библиотекарь из монастыря Глендалох. Привёз подарок новому хозяину этих земель.

Рыжий усмехнулся:

— Подарок? Небось, святые мощи или молитвенник? Нашему вождю такое не нужно.

— Пиво, — сказал я просто.

Брови стража поползли вверх. Он обошёл повозку, ткнул пальцем в бочонок, потом вдруг хлопнул меня по плечу:

— Вот это другое дело! Жди здесь.

Через несколько минут ворота скрипнули, и на мосту появился человек, которого я сразу узнал по описаниям, которые получил выясняя всё, что можно про него.

Руарк мак Брайн был невысок, но широк в плечах, будто выкован из железа. Его тёмные волосы, собранные в небрежный пучок, кое-где тронула седина, а лицо пересекал шрам — от виска до подбородка. Но больше всего поражали глаза — холодные, серые, как зимнее море. В них не было ни безумия, ни жестокости, лишь расчётливое спокойствие.

— Монах, — произнёс он, оглядывая меня. — Ты либо очень храбрый, либо очень глупый, чтобы приехать сюда.

— Любопытный, — поправил я. — Хотел посмотреть на человека, который воюет по правилам, даже когда все вокруг режут друг друга без них.

Руарк замер, потом вдруг рассмеялся — резко, как лопнувшая тетива:

— Правила? — Он махнул рукой в сторону замка. — Здесь нет правил, мальчик. Есть только выбор. Я выбрал не убивать женщин и детей. Это не добродетель — это расчёт.

— Всё равно необычно для этих мест, — заметил я.

— Потому что большинство ирландских вождей — ослы, — огрызнулся Руарк. — Убивают семьи побеждённых, а потом удивляются, почему их самих режут ночью в постели.

Он повернулся и махнул рукой:

— Ладно, хватит болтать на ветру. Заходи, монах. Раз уж привёз пиво — выпьем.

Замок внутри оказался не таким мрачным, как снаружи. Да, в углах ещё лежали обломки мебели, а на стенах висели свежие шкуры, чтобы прикрыть дыры. Но в главном зале уже горел огонь в очаге, а на столе стояли глиняные кружки.

Руарк плюхнулся на скамью, достал нож и ткнул им в сторону бочонка:

— Ну, показывай, что привёз.

Я налил ему полную кружку. Пена вздыбилась, как морской прибой, а запах хмеля разлился по залу. Руарк принюхался, потом отхлебнул — и его глаза расширились.

— Чёрт возьми... Это твоё?

— Монастырское, — кивнул я.

— Лучше, чем у моих варщиков, — признал он, отпивая ещё. — Хотя они стараются.

— Я могу научить их, — предложил я. — В обмен на кое-что.

Руарк поставил кружку, прищурился: