Иван Премудрый

А это...? - глядя на этого Черномора Иван изобразил рукой в воздухе непонятной конструкции фигуру.

– Ростом непохожие?
– спросил Черномор.
– Так это он сам виноват. В роду нашем все мужики здоровые и статные, типа меня. Вот и Ванька, хм, даже зовут как тебя. Так вот, Ванька поначалу тоже вымахал будь здоров - красавец красавцем. А потом с нечистой снюхался, подличать начал. Вот и измельчал, весь в бороду ушел.
– вздохнул Черномор.
– И ты, если подличать не перестанешь в пигмею превратишься. Знаешь кто такие пигмеи?

– Знаю, - пробурчал Иван.
– чай не зря в университории обучался.

– Ну и дурак!
– усмехнулся Черномор.

– Это почему?!

– Да потому, что в университории этом обучался. В жизни, среди добрых людей надо обучаться, а не в этом, прости Господи...

***

А вы в такой ситуации, что сделали бы? Вот и Иван лучше ничего не придумал, как начал рассказывать всё, с самого начала и без утайки. Всё равно этот дознается, тогда только хуже будет, а так глядишь, уцелеть получится, братья всё-таки.

Сами понимаете, читали, вот это всё Иван Черномору и начал пересказывать, ну то, что про него написано. Всё равно длинным рассказ получился, и, как показалось самому Ивану - грустным.

Ну а пока он рассказывал, дружина Черноморова, так сказать, прошлась по княжескому терему и прилегающих к нему строениям с целью наведения порядка. И ещё одна цель была - Матрёна Марковна. Её, голубушку, отыскали довольно-таки быстро, да и что её было искать, у любого дворового спроси - скажет. Так что, покуда Черномор был занят, жизнь Иванову выслушивал, заперли её в тех же самых покоях и караул приставили, для порядка.

Надо сказать, прислуга дворовая и придворные там всякие разные вели себя тихо, не буянили. То ли понимали, пришло им избавление от лютости и тиранства Иванова, хотя никаких особых лютостей и тиранств не было, то ли понимали, бесполезно возмущаться.

Единственные, кто разволновался, не иначе горячая северная кровь взыграла, послы северные за мечи похватались, но это скорее по привычке. Послам объяснили, что для них нет никакой нужды беспокоиться и уж тем более переживать. Что мол, господа послы пусть и дальше пьют, едят и девок тискают. Час, для их посольской работы предопределённый, скоро настанет и они работу свою нелёгкую выполнят. А ещё лучше, пусть отправляются назад, в свои северные королевства. Туда. Откуда приехали.

Так что никакого шума, скандала не было и дружина, хоть и внимательно наблюдая за вокруг происходящим, расположилась в тенёчке на отдых. Только расселись, вот ведь определила же как-то, к заместителю Черномора подошла тётка:

– Здрав будь Блестящий.

– Почему блестящий? удивился помощник.

– А потому что доспехи твои так на солнце блестят, что аж глазам больно. Ты смотри, девки у нас бедовые, ахнуть не успеешь, как на сеновале окажешься.

– Ну это вряд ли.
– сказал помощник, а сам подумал: "Было бы неплохо, но не сейчас", а вслух сказал.
– Меня Алексеем зовут. А тебя как звать-величать добрая женщина?

– Тёткой Анфисой народ кличет. Вот что Алексей, слово мне надо тебе сказать, чтобы посторонние уши не услыхали.

– Ну что ж, если надо, так говори. Пойдём вон туда.
– и показал на лавочку подле какого-то дома.

– Я так поняла, - присев на лавочку начала тётка Анфиса.
– вы по Иванову, его Премудрую душу приехали?

– Правильно поняла. Алексей присел рядом. Не так что-то? Давай, тётка Анфиса, рассказывай.

Правды ради надо сказать, что на самом деле тётка Анфиса представляла из себя вполне симпатичную на лицо и очень привлекательную на фигуру и всё прочее женщину лет сорока пяти, ну может быть пятидесяти:

– Я тебе вот что скажу.
– начала тётка Анфиса.
– Видела послицу, что от царя Салтана приехала, вы под замок посадили...

– Ну посадили. - кивнул Алексей.
– А что, не надо было?

– Да мне всё равно. Да вы её хоть вместо каши слопайте.

– Ну, тётка Анфиса, мы не кровожадные. Ладно, говори дело.

– Тут, акромя неё, ну и этих, которые как журавли ходят...

– Северные послы, что ли?

– Да, они.
– тётка Анфиса затеребила край фартука, волноваться начала видать. - Тут ещё люди чужие имеются.

– Какие такие люди? А ну, рассказывай давай.

***

– Сама-то я, рождением тутошняя.
– издалека начала свой рассказ тётка Анфиса. - Родилась прямо тут.
– тётка Анфиса кивнула куда-то в сторону всяких разных домов и домиков, сараев, да амбаров, которых как известно, вокруг любого княжеского терема, видимо-невидимо. Тут родилась, тут и помирать буду.

– Ну, тётка Анфиса, - глядя на неё, усмехнулся Алексей.
– ты что-то торопишься. Мне что-то там про сеновал говорила, так тебе самой оттуда слезать противопоказано.

У раскочегаренной печки хоть раз заслонку открывали? Во! Точь в точь таким же жаром пахнуло на Алексея от взгляда тётки Анфисы.

"Э, тётка.
– Алексей чуть было не отшатнулся это этого самого жара.
– Уж не себя ли ты имела ввиду, когда говорила про бедовых девок?"

– Глупости это и баловство.
– тем не менее покраснев, ответила тётка Анфиса.
– Да и некогда мне. Я про дело, а тебя всё на срамное тянет. Вот что значит молодость. Эх!

– Ладно. Тогда дело и говори. - строго сказал Алексей, а то и правда, разговор этот ещё неизвестно чем мог бы закончится, хоть и известно где.

– А я и говорю, это ты меня смущаешь. Слушай давай. Есть у нас тут двое чужаков: Емеля, парень ещё, молодой, на печке приехал и баба одна, Матрёнихой зовут.

– Как это на печке?
– удивился Алексей.
– А не врёшь?

– Я никогда не вру!
– чуть-ли не закричала тётка Анфиса.
– Ты поди, у людей спроси, тебе каждый скажет. Я встаю - темно и ложусь - темно, а ты меня во вранье обвиняешь! Не хочешь слушать, не слушай! Я вот к твоему главному пойду и всё ему расскажу, и про тебя всё расскажу!

– Про меня-то что?
– опешил Алексей.

– Тогда сиди, слушай, и не перебивай.
– не иначе, установив своё старшинство в разговоре, тётка Анфиса успокоилась и продолжила.
– Емеля, ну что Емеля? Жрёт много, спит ещё больше, а так, обиды от него никакой нет. Как приехал он на печке-то своей, сказывал потом, мол князь на службу позвал, завёз печку ту вон в тот сарай, - тётка Анфиса показала рукой на какойто сарай.
– так в нём и живёт. Что он там делает - никто не знает, а у нас знаешь какой народ? Хотя врёт Емеля, Тимофеевы ватажники его сопровождали и за ним доглядывали, значит не сам, не по своей воле. Да ещё бочку какую-то здоровенную привёз. Странная она какая-то эта бочка.